Евгений Филенко - Вектор атаки
– Янрирры, – сказал он. – Вы знаете, зачем мы здесь. – Рядовой Юлфедкерк открыл было рот, чтобы выразить сомнение, но получил тычок от ефрейтора и промолчал. – Может быть, нам повезет, и мы оказались в нужном месте в нужное время. Точно так же мы можем потерпеть неудачу. («Что за хрень я несу?» – подумал он с раздражением.) В свете изложенного, задание: не привлекая стороннего внимания своими солдафонскими повадками, провести предварительный осмотр помещений терминала. Разрешается перекусить. («Наконец-то!» – вставил ефрейтор Бангатахх.) Только не суйтесь в рестораны… впрочем, вас туда и не впустят. И не экспериментируйте с местной кухней – у меня нет желания возиться с тремя дристунами! («С двумя, – поправил сержант Аунгу. – Меня здешней кухней не напугать».) Хорошо, с двумя… И чтобы никаких мне вредных излишеств – ни дурной травы, ни бухла! С патрулем не цапаться, к служителям культов с дерзостями не вязаться… Я возьму на себя окрестности. Встречаемся на той стороне площади через час. Хорошо, через полтора. Вопросы?
– Слабо, конечно, в это верится, – промолвил сержант Аунгу, – но если объект вдруг будет обнаружен?
– Никаких действий не предпринимать. Внимания не привлекать. Конечностями не размахивать, глупостей вроде «Встать на колени, руки за голову!» не выкрикивать. Вообще покинуть зону его обзора и прикинуться мебелью. Что-то мне подсказывает, с последним вы справитесь лучше всего… Немедленно известить меня и ждать. – Мичман подумал, не имеет ли смысл молвить что-нибудь воодушевляющее, и решил, что достаточно уже побыл шутом за эти несколько дней. – Выполняйте.
«Болтуны» с подозрительным рвением направились ко входу в терминал. Сержант Аунгу на ходу внушал рядовому: «Юлфа, мисхазер, в грунт тебя пятками кверху, если ты мне сейчас не объяснишь, что такое пигаклетазм…» – «Будет время, доскажу историю, как полагается, – упорствовал тот. – И все сами поймете в наилучшем виде».
Нунгатау проводил их критическим взглядом. А затем неожиданно для самого себя вздохнул с громадным облегчением. Впервые за все это время он почувствовал себя свободным.
Расчета на то, что объект вдруг появится и предъявит себя во всей красе, вяжите, мол, мне руки, добрые эхайны, разумеется, не было. Да и как его углядеть среди всей этой толпы? Мичмана никак не оставляло ощущение несоответствия цели и употребляемых для ее достижения сил и средств. Как бы он поступил на месте гранд-адмирала? Захлопнул бы планету на карантин, блокировал все космопорты. Ввел орбитальное патрулирование – на случай, если келументари располагает личным маломерным транспортом для эфирных перелетов… говорят, у этелекхов имеются такие машинки, что могут стартовать прямо с поверхности на орбиту, а оттуда нырком уходить в экзометрию… И уж потом, изолировав все наличное население Анаптинувики от остального мира, затеял бы планомерное и тщательное вычесывание местности, с поголовным контролем всякой живой души на соответствие оной предъявляемым документам и поручительствам свидетелей…
Да только кто же позволит?!
Мичман вспомнил столь же яростную, сколь и абсурдную сшибку егерей и патруля. «Сержант, конечно, мисхазер и трепло, – подумал он. – Но иногда он говорит дельные вещи. Беда, когда много командиров. Не в характере эхайнов, достигших определенного ранга и положения, подчиняться чужой власти, даже если того требуют здравый смысл и общая цель. Это-то нас и губит. Но если правду говорят про этелекхов, что у них командиров нет вовсе, а подчиняются они по доброй воле и с полным осознанием целесообразности тому, кто умнее, опытнее или ни то и ни другое, а просто знает верное решение, почему тогда они впереди нас, а мы их догоняем? Или это и есть идеальная система управления, когда количество командиров сведено к абсолютному минимуму, то есть к нулю?! А что мы их догоняем и никак догнать не можем, того не отрицают даже самые отпетые чужененавистники, какой бы отвратительной ни казалась сама мысль об этом…»
Нунгатау снова вздохнул, на сей раз удрученно, и двинулся вдоль уходящей в небо стены терминала. Ему случалось бывать здесь и раньше, и за поворотом, между скрытыми под сенью пыльных теагаграриа частными лавочками и развлекаловками невысокого пошиба, его ждал чипок под совершенно соответствующей его свойствам вывеской «Зелье и порок» – хотя, если уж быть до конца справедливым, отмеченные свойства были несколько утрированы. Разумеется, за то время, что прошло с предыдущего визита, чипок могли прикрыть, мог смениться хозяин, а с ним – и предлагаемое меню… да мало ли что могло случиться в этом неустойчивом мире.
Но все обошлось. Вывеска была на прежнем месте, запахи из-за зазывно открытых дверей нимало не изменились, – местная кухня во всей ее первозданной силе! – да и негромкий перестук боевых барабанов, служивший здесь музыкальным фоном, похоже, не прибавил в темпе и не сломал раз и навсегда заданного ритма. Томясь предвкушением нехитрых удовольствий, мичман Нунгатау толкнул дверь и прошел в трепещущий полумрак. Пожалуй, вот здесь-то он был почти как дома.
Марш-бросок к черту в пасть
В прежние времена Кратову не составляло большого труда облететь несколько кубопарсеков Галактики за сутки. Правда, для этих целей обычные средства передвижения, вроде трансгалов с их комфортом и роскошью, совершенно не годились. Нужен был транспорт небольшой массы и повышенной мобильности, и он существовал, причем не в металле, а во плоти. Звали его Чудо-Юдо-Рыба-Кит, относился он к классу биотехнов – квазиживых организмов, специально выведенных для перемещений в экзометрии, и сейчас он смирно дожидался Кратова на удаленной от сторонних глаз посадочной площадке космопорта «Сиринга-Аркадия», принимаемый непосвященными за причудливый элемент ландшафтного дизайна. Собственно говоря, в силу упомянутой высокой мобильности сюда он прибыл своим ходом и порожняком задолго до трансгала «Шаритхакраана».
Узнав, что ее в эту часть путешествия не берут, Ледяная Дези сделалась настолько ледяной, что до абсолютного нуля оставалось рукой подать, то есть преисполнилась высокомерия, заговорила пренебрежительным тоном и не давала ни единого шанса поймать взгляд своих дивных зеленых глаз.
– Ничего страшного, – говорила она, всем своим видом демонстрируя запредельную обиду. – Я уже большая девочка и в состоянии добраться домой без посторонней помощи.
– Место, куда я отправляюсь, враждебно и непривлекательно, – отвечал Кратов невпопад, – населено существами, неприятными в общении, не имеющими представления о гуманизме.
– К тому же доктор Тенебра был так добр, что обещал мне незабываемое морское путешествие. Его несколько старомодные манеры весьма располагают к себе. А в особенности это сердечное обращение «моя госпожа»…
– Да уж, – сказал Кратов. – Несчастный собственник… дамский любезник… Я вернусь, не пройдет и суток. Цейтнот – вещь малоприятная, но по крайней мере не оставляет времени на долгие сборы.
Это был разговор двух глухих.
Он и вправду не мог взять ее с собой. В кабину Чуда-Юда могли поместиться двое, но безо всякого намека на комфорт. Кратову отчего-то представлялось, что эта женщина заслуживает большего, нежели трехчасовое стесненное соседство с его массой. Да и сам он не желал бы себя ни в чем ущемлять.
– Не стоит затруднений, – говорила Дези, упрямо глядя в сторону. Слава богу, она не превращалась на его глазах ни в разъяренную ведьму, ни в змееглавую горгону. Хотя могла бы, и наверняка. – Разумеется, у вас найдутся более неотложные дела…
– Я привезу вам сувенир, – брякнул Кратов совершенно уже наобум.
– Не обольщайтесь, – ее губы скривились в презрительной гримаске. – В этой вашей Галактике нет ничего, что может поразить воображение женщины.
– Дези, вы мне очень нужны, – сказал он проникновенно. – И я не желаю подвергать вас неоправданному и, что важно, бессмысленному риску.
– Идите к черту, Кратов!
Как будто не он буквально на днях склонил ее к самому рискованному путешествию, какое только могло выпасть на долю человека!
Впрочем, адрес был указан более чем точно.
Очередной точкой в его путешествии был Рондадд, малоизвестный мирок Светлой Руки Эхайнора, где вдали от цивилизации, предоставленные самим себе, содержались изгои и преступники. Проникнуть туда мог не всякий эхайн: без особых полномочий ни с кем и разговаривать бы не стали. На счастье, такие полномочия у Кратова имелись. Титул и положение т’гарда давали ему определенные преимущества, а необходимые регалии, полученные из рук самого гекхайана, единоличного и безраздельного властителя Светлой Руки, хранились до поры в его багаже, и в самом ближайшем будущем Кратову предстояло много и настойчиво их предъявлять.
Разумеется, Дези и представления не имела обо всех этих обстоятельствах. Что-то подсказывало Кратову: узнай она о них, и отговорить ее сделалось бы задачей абсолютно невыполнимой.
