Матвей Курилкин - Охотник

– Ищи какую-нибудь палку, – прохрипел Аксель, изо всех сил упираясь в дверь. Удары по ней так и не прекратились, только теперь живоглоты принялись пробовать на прочность еще и оконные ставни. – Или зажги факел. Нужно оттолкнуть их, а уже потом стрелять. И возьми у меня метатель, стреломет пустой.

Кара сбросила с плеч мешок, достала огниво и принялась судорожно чиркать стержнем по лезвию ножа. В свете высекаемых искр Аксель пытался рассмотреть комнату, в надежде найти что-нибудь, что помогло бы отбиться от зверей, но ничего подходящего усмотреть не получалось. Наконец трут разгорелся. Держа его перед собой, девушка пыталась рассмотреть что-нибудь, но потом, заметив что-то у себя под ногами, замерла на секунду и отскочила в сторону.

– Аксель! Здесь люк.

– Так открывай его, – прошипел юноша, содрогаясь от очередного удара.

Кара уже и так дергала за кольцо на крышке, помогая себе ножом, который она всадила в щель между полом и дверью.

– Готово. Здесь лестница. Глубоко!

– Спускайся! Я за тобой. – Аксель уже не мог удержать баррикаду, удары сыпались все чаще, живоглоты планомерно вышибали дверь, ударяясь об нее с разбегу. Кажется, они устроили что-то вроде конвейера, как только один отходил от двери, об нее сразу же ударялась туша другого. Постепенно дверь начала поддаваться, юноша ничего не мог поделать, пятки скользили по полу. Краем глаза он следил, как Кара торопливо спускается в подвал. Аксель дождался момента, когда она скроется в проеме, подождал еще немного, чтобы дать девушке время спуститься на несколько ступеней, и, резко отпустив дверь, подбежал к дыре. Грохот развалившейся за спиной кучи хлама только придавал проворства. Пока Аксель стоял возле двери, ему казалось, что времени на спуск будет больше, но дверь распахнулась почти сразу, как только он ее отпустил. Аксель спрыгнул в проем, одновременно ухватившись за край подвального люка и пытаясь нащупать ногами ступени лестницы. Ноги провалились в пустоту, он представил, что сейчас свалится на голову Каре, но, провалившись по пояс, он застрял, зацепившись рюкзаком за край проема. Ступень нащупать все никак не удавалось, казалось, что сейчас в спину вонзятся кривые когти. Акселю хотелось замереть на секунду, чтобы сообразить, что нужно делать, при этом он понимал, что этой секунды у него нет. Паника уже почти захлестнула сознание, когда он почувствовал, как его ногу снизу схватили и подвели к опоре. Чуть толкнувшись вверх, он повернулся, освобождая рюкзак, и резко присел, отпустив край люка. Скрежет когтей по крышке показал, что он успел в последний момент.

Аксель позволил себе сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться, и чуть не закашлялся. Он висел, опираясь одной ногой на ступеньку, а спиной на стенку шахты, в абсолютной темноте, и воздух в этой темноте совсем не был затхлым. Он пах гарью и почему-то паром. Постаравшись, чтобы голос дрожал не слишком сильно, Аксель спросил:

– Кара, ты тут?

– А ты как думаешь?! – приглушенно раздалось снизу. – Я же твою ногу держу.

– Я не чувствую, слишком напряжен. А почему здесь так темно? У тебя же огниво было.

– Было. Только я его уронила.

– Понятно. Что ж ты не сказала, что здесь скобы, как в шахте? Я-то думал – обычный подвал, с лестницей.

– Извини, но у меня было маловато времени, чтобы подбирать слова. Тебе действительно так интересно узнать точную причину?

– Нет, я просто ужасно напуган и оттого мелю чушь. Может, будем уже спускаться? Этот скрежет над головой очень нервирует. Такие целеустремленные твари… Знаешь, мне кажется, если дать им достаточно времени, они и сюда проберутся.

Кара молча согласилась и начала спускаться. Аксель последовал за ней. Спускаться пришлось достаточно долго, они успели устать. Аксель машинально считал ступеньки и выяснил, что их было сорок восемь штук. Учитывая примерное расстояние между ними, получалось, что они спустились метров на пятнадцать.

– Знаешь, что-то это не похоже на подвал. Не бывает таких глубоких подвалов, да и зачем вообще нужен подвал в сторожевом доме? – Акселю было не по себе – они спускались неизвестно куда, вокруг было темно и трудно дышать от запаха гари. Тишина и неизвестность пугали, все тело пробивала нервная дрожь, которая всегда появляется после драки, и от того на него напала излишняя говорливость. Кара, напротив, была молчалива и на вопросы не отвечала. Причины нежелания общаться обнаружились, когда спуск закончился. Девушка, встав на твердую землю, со стоном сползла по стене.

– Ты что, ранена?! Почему молчала? Ну что ты молчишь?! – Аксель не на шутку перепугался, поняв, почему за эти несколько минут девушка не реагировала на его реплики.

– Да не ранена я, – прервала его Кара. – Плечо болит. Я в дверь врезалась с разбегу, думала, она открыта. Я сначала внимания не обратила, а потом, уже на лестнице почувствовала, что болит. Думала, эта шахта никогда не закончится. Если бы она была чуть глубже, сорвалась бы.

– Ох ты ж, – Аксель вспомнил, с какой силой девушка врезалась в дверь, и у него мурашки побежали по спине. Он принялся шарить по полу в поисках оброненного огнива.

– Сейчас-сейчас, – приговаривал юноша. – Далеко оно отлететь не могло.

– Здесь влажность, как в орочьих банях. И пахнет так же. Свежего воздуха мало, – сквозь зубы процедила девушка. – Все равно огонь развести не удастся, и гореть он не будет. А руку, я, кажется, сломала. Лучше помоги мне пристроить повязку.

Аксель все-таки нашел злосчастное огниво, но огонь развести действительно не удалось. Была ли причиной повышенная влажность, из-за которой мгновенно отсырели все вещи, включая трут, или слишком мало содержание кислорода в воздухе, неизвестно. Дышать действительно было тяжеловато, и юноша подумал, что если им придется просидеть здесь слишком долго, обратно они могут уже не подняться – просто не хватит сил. Он помог Каре стянуть рубаху, и в свете высекаемых искр попытался разглядеть руку, при этом старательно отводя глаза. Ему было неловко, но взгляд все равно против воли соскальзывал на другие открытые участки девичьего тела, отчего юноша мучительно краснел, так что Кара в конце концов не выдержала:

– Слушай, ты только не обижайся, мне где-то даже льстит твое внимание, но ты не находишь, что сейчас не самое подходящее время, чтобы пялиться на мою грудь? – прошипела она, поморщившись от слишком резкого движения юноши. – Вот уж не подумала бы, что даже в такой ситуации можно интересоваться такими вещами!

Аксель и сам себя не понимал. Предплечье у девушки выглядело ужасно, оно уже распухло, по нему начинал расплываться огромный кровоподтек, который частично переходил на локоть. Самое меньшее – сильнейший ушиб, но скорее – перелом. Они сидят в глубоком подвале, в темноте, без возможности разжечь огонь, дышать трудно от жары и дыма, вылезти в ближайшее время не представляется возможным – живоглоты вряд ли оставят их в покое и позволят уйти. Еды осталось совсем немного, воды – еще меньше. Помощь придет неизвестно когда, и еще не факт, что их смогут здесь найти, хотя в последнем Аксель не слишком сомневался. Да, они выяснили, куда подевались местные жители – дверь сторожки была закрыта изнутри, значит, они воспользовались тем же путем, что и Аксель с Карой, но пользы от этого знания не слишком много. И в этой ситуации, Аксель все равно не мог безразлично смотреть на красоты, открывшиеся после того, как Кара сняла рубаху.