Луна над Славутичем - Николай Александрович Ермаков
Раздав указания строителям, я также разделил лучников на десятки и приступил к тренировкам — стрельба, физическая подготовка, бой с холодным оружием. Через пару недель, когда немного втянутся, можно будет уже и к тактическим занятиям переходить.
Весь этот и последующие дни мне приходилось разрываться между строителями и лучниками — и тем, и другим, многие вещи приходилось объяснять очень подробно, но больше времени, конечно приходилось уделять строителям, так как здесь был широкий круг задач, с которым мои новые работники были незнакомы — нужно было лепить кирпичи для строительства печей, мастерить носилки и тачки для перевозки грунта, необходимого для сооружения плотины. Потом лучшие плотники, которых я отобрал по результатам своих наблюдений, вместе со мной приступили к изготовлению водяных колес и подготовке деревянных частей нагнетательного и молотобойного механизмов.
Следующим шагом было строительство печей для производства угля и запуск их в работу, который состоялся на двенадцатый день от начала строительных работ. К этому моменту был уже доставлен и подготовлен кругляк, необходимый для строительства моего нового дома, который также требовал моего внимания, но здесь пришлось несколько поступиться своими интересами, отложив начало возведения дома в пользу сооружения плотины и металлургических печей, от которых нельзя было отойти ни на шаг, так как мои работники так и норовили где-нибудь напортачить. Кроме того, я соорудил небольшую печь для переплавки бронзы, которая мне была нужна для изготовления подшипников и других частей машин, на которые будет приходиться высокая нагрузка.
Та мотивирующая речь, которую я произнес в самом начале строительства, разумеется была не единственной, мне и далее практически каждый день приходилось разговаривать с мужиками, чтобы поддерживать их желание работать на достаточном уровне, только теперь я старался это делать, общаясь с небольшими группами работников в ходе совместной работы — так получалось доходчивее, хотя и более затратно по времени. Большим плюсом было то, что социальная организация жиган находились на стадии родоплеменного строя, благодаря чему подавляющее большинство местных жителей считали интересы племени своими собственными, и мне достаточно было лишь поддерживать в них эту уверенность. По большому счету, за работу им даже не нужно было платить, достаточно было обеспечивать пропитанием, а их семьям, оставшимся на месте основного проживания, помогали уже собственные родичи. Однако, по завершении основных работ, я всё же планировал выдать им материальное вознаграждение в виде железных изделий, которые будут производиться на моем заводе.
Надо понимать, что из сотни мужиков, которые работали на стройке, только я реально представлял, что мы делаем, и какой должен быть результат всех наших трудов, то есть мне приходилось выполнять роль и начальника строительства, и главного инженера проекта, и прорабов, и комсорга-агитатора, а все остальные работники по большей части были способны выполнять лишь простые операции, хотя были среди них и такие, кто довольно быстро вникал в тонкости ремесла. К примеру котлубанин по имени Прошиб довольно быстро научился правильно класть кирпичи и, начиная со строительства третьей угольной печи, он был мною назначен десятником, а к тому моменту, когда мы завершили строительство четвертой, он был уже достаточно квалифицированным мастером.
Так, постепенно выявляя перспективных умельцев и руководителей, ко второму августа, когда мы перекрыли левый ручей, я уже мог позволить себе роскошь чуть меньше уделять внимания мелким деталям и сосредоточить своё внимание на изготовлении водяных колец и приводных механизмов, которые по большей части мною были сделаны к десятому августа — тогда же, когда бригада Прошиба закончила вторую металлургическую печь. А ещё через три дня я запустил в работу оба водных колеса и мои труженики, затаив дыхание, смотрели на чудесное зрелище — две пары мощных мехов поднимаются и опускаются сами, практически без вмешательства людей. Молотобойные механизмы пока вызывали несколько меньше восхищения, так как отсутствовали наконечники и наковальни — их должен был привезти Стыр из своего далекого путешествия.
Завершив основные работы по строительству металлургического производства, я смог более плотно заняться строительством своего дома и тактическими занятиями с лучниками, к которым я привлек и Третьяка Кантемировича, которого решил назначить полусотником, чтобы повысить предрасположенность ко мне старейшины свапичей, хотя в качестве офицера он был не самым лучшим вариантом, однако мне постоянно в своей работе и в назначениях приходилось учитывать и политические моменты. Хотя, как я уже успел убедиться, Третьяк умел неплохо думать головой и имел неплохие командирские задатки. Теперь первую половину дня я обычно бегал с лучниками по лесу, отрабатывая тактику, а после обеда и отдыха занимался строительством столичного административно жилищного комплекса, который я решил разместить поодаль от рабочего поселка, на холме у левого ручья. Так как по окончании возведения плотин высвободилось значительное количество рабочих рук, то я за счет них активизировал строительство своего дома и приступил к возведению жилья для византийских священников, которые, как я наделся, должны прибыть вместе со Стыром. Ещё несколько мужиков, показавших хорошее владение своими руками и плотницким инструментом, под моим контролем приступили к производству мебели. Так я и вертелся, как белка в колесе, без выходных и праздников, чувствуя, что время с неумолимой скоростью утекает сквозь пальцы, я у меня ещё ничего не готово к встрече с кочевниками. Серьезной проблемой было то, что у меня не было возможности возобновить производство алкоголя, которое должно было давать стабильный доход — для этого требовалось изолированное помещение для обеспечения секретности технологии, но пока строительство даже моего жилого дома шло довольно медленно, поэтому роменки, которых я планировал поставить на это дело, оставались пока в деревне в качестве прислуги княгини Анны.
Глава 28
— Княже, княже, — подбежал ко мне двадцатилетний паренек, — Там лодки плывут, много!
Вскочив на лошадь, я помчался к реке и через пять минут уже мог наблюдать большой лодочный караван, поднимающийся вверх по Тускарю. Наконец-то Стыр вернулся! А то последние дней десять я себе места не находил, опасаясь, что у него возникли проблемы, ведь от этого каравана зависело очень
