Зараза 3 - Евгений Александрович Гарцевич
В проеме появилась острая морда бронетранспортера, но, рыкнув, сразу же исчезла. «Пиранья» газанула, пофурчала на низких оборотах и вернулась к нам, но уже кормой. Двери десантного люка распахнулись, оттуда вывалился Вадик с автоматом в руках. И сразу же начал палить куда-то мне за спину.
— Парни, я пустой, — в наушнике раздался голос Бамоса, — Давайте быстрее, к вам что-то движется под землей. Ставлю на то, что это крот.
Надеюсь, Бамос пошутил про крота, и это не их аналог моих «опарышей». Проверять не хотелось. Я поднатужился, уперся ногой в стойку и впихнул-таки контейнер вглубь десантного отсека. Развернулся, дернул Вадика за куртку в направлении водительского сиденья и выстрелил из пистолета в голову льва, прыгнувшего на спину Мирного.
— Парни, уходим! Шевелите жопами! Фламинго ты тоже, бросай уже свою кочергу и бегом в кузов, — я не был уверен, что амазонка уже достаточно поднаторела в русском и все поняла. Но «кочергу» она не бросила, а на зависть лихо размахнувшись, перебила позвоночник одному льву, а потом встретила в полете «циркуля», грациозно избежав когтей и рубанув его по шее. И только после этого бросилась в «пиранью».
— Парни, не тормозите! Что вы там застряли? Крот уже близко!
— Бамос, я тебя очень люблю, но сегодня прям бесишь… — Мирный пятился назад, одиночными достреливая остатки барабанов, боясь повернуться спиной к ангару, где оставалось еще как минимум два «циркуля» и несколько львов.
— Вадик, трогай потихоньку, — я уже сам увидел земляной горб, который несся к нам наперерез, — Мирный, бегом!
Пропустил Саню, полезшего в башенку, подхватил и помог подняться амазонке, а потом бросил под ноги Мирному гранату. Во взгляде «волка» появился немой вопрос: ел ли я уху, но зато он, наконец, решился — развернулся и, перепрыгнув через гранату, бросился к люку. Взорвалось в толпе прыгунов, бежавших за Мирным львов, раскидав их в разные стороны.
А потом начались гонки. Сначала сбросить «прыгунов», градом сыпавшихся на борта «пираньи» с крыши склада. А потом выскочить зигзагами на асфальтированную дорогу и выжимать из броневика максимум скорости.
Крот, он же все-таки и «опарыш» в одном лице, то сближался, то отставал, периодически натыкаясь на какие-то подземные коммуникации и выскакивая на поверхность. Мы проскочили насквозь несколько хлипких строений, проехали над серией канализационных люков, вернулись на бетонный мостик, над мутным разлившимся ручьем, но гаденыш не сдавался.
— Это не крот, это дельфин какой-то, — сказала Валькирия, — Сверните налево метров через сто, там много труб, может, задержит его. Только потом сразу уходите в сторону, за серым зданием еще толпа.
— Вы нас собираетесь забирать? — вклинился Бамос. — А то я совсем пустой, даже застрелиться нечем. Зато промок насквозь.
— Бздишь? — хмыкнул Мирный, — Правильно, бзди. За такое прикрытие тебя надо там на недельку оставить.
Посыпались шутки и незлобные подколки. Даже Фламинго улыбнулась, хотя до этого сидела, насупившись, и мастерила рукоятку своему новому мечу. Скрутила оплетку из веревочек и приделала один из амулетов, который я раньше видел у Метеорки. Опасная штука, как бы ни ткнула никого на резком повороте.
Народ постепенно отпускало. Несмотря на преследовавшего нас опарыша, чувствовалось, что уйдем. Что этот раунд мы выиграли, хоть с потерями.
На вопрос, сколько у нас топлива, Вадик успокоил, что до парома хватит с запасом, а там уже точно по воде оторвемся. Но оторвались раньше. На уровне зова я чувствовал злость и бессилие «опарыша», а потом и голод с усталостью. А когда пришло разочарование, он полностью высунулся из-под земли и огласил округу ревом близким по частоте к ультразвуку.
Мы выждали какое-то время. Перезарядились и пополнили пустые магазины. Мирный заменил ствол у пулемета, показав мастер-класс секунд за шесть, но потом надолго завис над своими барабанами. Мы дозаправили «пиранью» и, сделав приличный круг, вернулись за злыми и продрогшими снайперами.
— Надо бы похоронить… — задумчиво сказал Саня, когда мы уже подъезжали к шлагбауму складского комплекса.
— Согласен, — кивнул Мирный, — Эй, на орбите! Что там твои спутники говорят?
— Говорят, что засада провалилась, и элитные войска Шехерезады отступили, но мелочь какая-то подтянулась обратно, — я прикрыл глаза и, держа в руке мешочек с алмазом, стал мысленно тянуться по сторонам. — Меня другое больше напрягает. Ведь реально ловушку нам сделали и действия свои координировали.
— Да ну нафиг, если бы координировали, хер бы мы ушли, — покачал головой Мирный, — Крот-то опоздал. И пауки могли одновременно с кошками напасть.
— Я не говорю, что у них все идеально, но вот тенденция напрягает.
Армия Шекхед, а никак иначе теперь я не мог воспринимать зомбаков, действительно отступила. Между складами бродили только растерянные промокшие шаркуны, пытаясь найти что-нибудь вкусненькое для себя среди трупов, которые мы оставили. А когда мы открыли по ним огонь, тупо ломанулись на звуки выстрелов. И шли в расход по идеальной формуле: один выстрел — один труп.
Пока Мирный с Вадиком тренировались в стрельбе, мы с Саней и Бамосом, забрали тело Метеорки. К счастью, успели до момента, как на нее набрели падальщики. Нашли большой ящик на соседнем складе, соорудив нечто похожее на гроб, и закрепили на крыше броневика.
Вернулись к заливу, бросили «пиранью», замаскировав ее в полуразрушенном сарае, и переправились на остров на небольшом катере. Паром нас не дождался, пару часов назад куда-то увез старейшину камаджоров. Дедушка Лу тоже свалил, передав через сестру записку, где и когда встречаемся.
Фламинго осталась на берегу организовывать похороны, а, точнее, готовить большой костер по заветам макуто. Мы отнесли взрывчатку Гринчу и с замиранием сердца смотрели, как он чмокает губами и чешет репу, изучая
