Зараза 3 - Евгений Александрович Гарцевич
Напрягало, что вокруг нет мертвяков. И по городу пока ехали, в лучшем случае парочку шаркунов спугнули, а когда к складам подкатили, так вообще даже следов не нашли. Будто действительно их дождь растворил, как сахарных.
— Ну, по крайней мере, тело охранника на месте, — Мирный высветил разложившееся тело метрах в двадцати от прохода, — Это мы в прошлый раз чистили тут, троих ходячих сторожей завалили и у одного помню, связка ключей была.
— А взрывчатку-то чего не взяли?
— У нас продуктовый рейд был, да и как-то не к месту было, — Мирный перехватил пулемет, используя сошки, как ручку, — Все, выдвигаемся. Следите за секторами.
Мы с Мирным практически одновременно вошли внутрь. Здоровенный ангар, раза в полтора больше, чем у Грека, но практически пустой. Повсюду пустые стеллажи, только на нескольких верхних полках осталось несколько ящиков. В самом конце дополнительный забор из сетки с красно-желтым знаком: DANGER. Explosion risk и навесным замком на двери. За забором еще один стеллаж с черными контейнерами с еще большим количеством наклеек и маркировок, предупреждающих об опасности взрыва.
Амазонки остались караулить вход, а мы втроем, сосредоточившись по проходам между стеллажами, двинулись внутрь. Я спрятал «шмайсер» за спину и достал фонарь с «глоком». Шел медленно, стараясь высветить каждый угол и каждую полку, параллельно прислушиваясь к чутью. Но то ли отсюда все ушли, то ли алмаз на шее мешал поймать нужную волну. Что-то елозило на уровне взрывоопасного риска, но ухватить это чувство я не мог. Может и правда близость с алмазом сбивала настройки.
— Ключи у меня, — зажимая нос, прогундосил Мирный, — Какие же они все-таки вонючие. Обглодали, как шакалы, а от трухи все равно блевать тянет.
— Тихо, — шикнул Саня, — Слышите?
Все замерли прислушиваясь. Сначала звякнула связка ключей, которую Мирный вытер о штанину и спрятал в карман. Потом Саня щелкнул затвором автомата. И только потом пошли звуки не от нас — стук прогибаемого металла, будто по крыше кто-то крадется. Что-то заскрежетало в дальнем углу над стеллажами, потом совсем рядом, а перед нами заблестела пыль, посыпавшаяся сверху.
— Бамос, Валька, прием? Вы там все уснули что ли? На крыше есть кто-нибудь?
— Бдим во все глаза, как новогоднее поздравление президента по телику. У меня чисто.
— У меня тофе.
— С моей стороны никого, но есть дыра в обшивке, — отозвалась Валькирия. — Что внутри не вижу, угол слишком острый.
Мы по новой стали озираться по сторонам, высвечивая потолок. Но отверстие так и не нашли, даже фонари выключили, надеясь проникающий свет заметить. У нас тоже чисто. Но звук повторился — глухое колебание тонкого стального листа, а затем легкий скрежет.
— Здесь двойной потолок что ли? — удивился Мирный, — Парни, кучкуемся. Занять круговую оборону.
Мы собрались на свободном пятачке перед отсеком со взрывчаткой. Амазонки потянулись к нам, со свистом раскручивая свои мечи.
— За спину не пальните только, — прошептал Саня, обернувшись на контейнеры со взрывчаткой.
Топот и скрежет повторились прямо над нашими головами и расползлось по углам ангара. Я повел стволом за звуком, отметив, что парни делают также, только резче. Мирный еще и вертелся на месте со своим пулеметом, чуть Саню не сбил.
Показалось, что алмаз в мешочке потеплел. Не уверен, мог и фонарик просто нагреться, а мне уже додумалось. Донесся отголосок зова — не всепожирающая ярость, а что-то мелкое, гадкое и пакостное. Образы, подстегивая воображение, вмиг собрали силуэт Шекхед, трущую свои щупальца и приговаривая: «Шшшалость удалассссь».
— Она знает, что мы здесь, — прошептал я, — Надо уходить, это ловуш…
— Парни, прием! У входа движение, силуэт мелькнул, — одновременно со мной сбивчиво затарахтел в рацию Бамос, — Не понял кто. Возможно, собака.
— Хуяка, млять, — взревел Мирный, разворачивая пулемет в сторону входа, — Это ходячий лев, на хер. Пусть только подойдет…
Глава 22
В проеме ворот появился силуэт, через ребра которого сочился свет снаружи. Здоровый, на голову выше и шире, чем тот, с которым я как-то встречался в гаражах. Зверь, будто живой, вальяжно переставлял лапы, не издавая ни единого звука. А когда подгнившая морда попала в луч фонаря, лишь мотнул слипшейся гривой.
— Парни, он не один, — прошипела рация.
— Бамос, заебал! Ты либо заранее сообщай, либо вали их сам уже… — Мирный перевел ствол пулемета на второго зверя, потом на третьего и обратно, — Левый мой.
В рации раздалось недовольное сопение, и послышался выстрел. Задницу последнего вошедшего зверя вмяло в пол. Хрустнула кость, но лев, не обращая внимания на отнявшиеся лапы, пополз к нам на передних, оскалившись и вывалив полусгнивший язык.
Этот хруст и послужил сигналом и для нас, и для зомби — мы разом открыли огонь с трех стволов, отбрасывая самых дерзких. Руководил нашим хором пулемет Мирного, но и мы с Саней не отставали. Я забил на пистолет, бросил фонарик под ноги, и от души тарахтел «шмайсером». Огонь — швейная машинка просто, а не музейный экспонат! Еще всех нас перестреляет.
Первый, самый здоровый лев, оказался чересчур быстрым. Получил несколько пуль в грудь, ушел в сторону и прыгнул на стеллажи, скрываясь из вида в переплетении профилей и полок. Левый до нас так и не дополз, получив короткую очередь в морду. Зато в проеме появлялись новые силуэты.
Выстрелов Бамоса в грохоте нашей собственной пальбы мы не слышали, но его работа была более, чем наглядна — каждый второй лев падал, не
