Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Псы господни
— Приказываю встать! — вдруг рявкнул на весь кабинет рейхскриминальдиректор.
Айдид вскочил как ужаленный, хотя еле удержался после этого на ногах, и чуть не упал.
— Так вот, герр Айдид. Я не зря говорил вам, что могу видеть, что у человека в душе, и могу предсказывать будущее. Это и в самом деле так. Сегодня ночью за то, чтобы вы остались живы, отдали свои жизни два человека, в том числе — подданный рейха. Но я говорю вам не про это. Нам удалось взять убийцу, но дело не закончено. Что помешает итальянцам прислать еще одного? Двух? Десяток? И боюсь, в этом случае даже мои способности не помогут вам остаться в живых, мой чернокожий друг.
Рейхскриминальдиректор сделал многозначительную паузу.
— Так вот. Лучший способ для вас остаться в живых, герр генерал-полковник, это нанести ответный удар. По всей системе. Чтобы не осталось никого, кто бы мог желать вам смерти. А, как показали последние события, ее вам желают многие. Сейчас вы пройдете с доктором Зайдлером в отдельный кабинет, где вам дадут бумагу и ручку. И завтрак. И вы напишете для нас всю правду. Кто вас продвигал на пост начальника штаба колониальных сил и с кем вы расплачивались услугами и другим образом. Кто поставлял вам наркотики, кто их принимал в Могадишо, куда они уходили дальше и кого вы знаете как человека, прямо или косвенно причастного к международному наркотранзиту. Кто из агентов у вас остался в Сомали и кто — в Италии. Кто и как предложил вам участвовать в государственном перевороте. Откуда взялся человек, который прибыл к вам сюда, и каким образом замешан в эти дела Ватикан — а мне кажется, что в Ватикане все не так просто. Что еще вы знаете о политиках Итальянского королевства и территорий, что может вам помочь? Ваша искренность, генерал-полковник, причем искренность полная и абсолютная, — только она может служить залогом вашего выживания. И нашего дальнейшего сотрудничества. Вы меня поняли, герр генерал-полковник?
— Да… — снова заплакал пьяными слезами Айдид. — Да, герр директор.
— Зайдлер. Хоть вы и устали, но окажите мне любезность. Найдите герру генерал-полковнику, который жаждет сделать признание, отдельный кабинет, ручку, много бумаги и хороший германский завтрак. И покараульте рядом, чтобы никто не беспокоил по пустякам герра генерал-полковника.
— Яволь! — ответил Зайдлер.
— Да, и, Зайдлер… — остановил своего подчиненного рейхскриминальдиректор, когда он был уже у двери кабинета.
— Да, герр директор?
— Если опять почувствуете усталость, моя кофе-машина всегда к вашим услугам…
Следующий раз начальник рефературы-два доктор Зайдлер постучался в дверь кабинета своего шефа уже за полночь. Вернее, не постучался, а просто открыл и вошел. Потому что обе его руки занимали исписанные неровным почерком листки бумаги, на каждом из которых внизу стояла подпись и отпечаток большого пальца чернилами, чтобы не было никаких сомнений в достоверности написанного. Также доктор Зайдлер нес первичные справки по указанным лицам и организациям, составленные им лично на основе материалов Интернета. Исполнителям такую работу доверять было нельзя.
Конечно же, он понял, что произошло, догадался задним числом. Именно для этого рейхскриминальдиректор и приказал разыграть всю комбинацию. Сначала с привозом Айдида на допрос, причем без его согласия. Потом он вспомнил, что когда Шнитке вывел его, у него на голове был черный колпак — ночью как разглядишь? Даже он обманулся… хотя знал своего начальника. Все мы видим не то, что есть, а то, что мы хотим видеть.
Откуда Ирлмайер взял куклу ? Да откуда угодно. Хотя бы того человека, которого били в камере и к которому направился рейхскомиссар. Спасенным людям свойственно испытывать благодарность к спасителям, а негры не слишком-то великие мыслители, чтобы за несколько минут разгадать оперативную комбинацию германского полицейского и почувствовать опасность. О чем речь, если он сам не смог?!
Ирлмайер выглядел свежим, он снял свой мундир и облачился в походный светло-коричневый в пятнах рейхсверовский костюм без знаков различия. На столе аппетитно дымились две чашки кофе.
— Присаживайтесь, — пригласил он подчиненного. — Что нового вы мне скажете?
Зайдлер плюхнул все материалы, которые у него были в руках, на приставной столик. Хлебнул горячего, с тонким привкусом желудей кофе.
— Это бомба, — просто сказал он. — Если все это всплывет, Италия взорвется и вместе с ней взорвется еще не одна страна. То, что мы знали обо всем этом до этого, это надводная часть айсберга, не более. Он сдал нам…
— Не надо имен, Зайдлер, — сказал доктор Ирлмайер, — и названий тоже не надо. Даже стены имеют уши. Он дал конкретные схемы?
— Да. Он сдал банки, где отмываются деньги. Наркотики, пути их транзита. Суммы с несколькими нулями каждый год, каждый месяц. Атомная контрабанда. Незаконные трансакции, выведение средств и обмен валют. Банки с самого верха пирамиды. Подпольная добыча драгоценных камней в некоторых районах Африки и схема их переправки через Сомали. Когда он сидел в Могадишо, там было настоящее осиное гнездо.
— Там и сейчас осиное гнездо, Зайдлер. Боевые действия… сильно способствуют всяческим преступлениям и преступным комбинациям.
— Совершенно верно, герр директор. Но такое…
— Нет предела человеческой подлости, Зайдлер. И человеческой изобретательности.
— Да, герр директор.
— Теперь дальше. Сегодня же ночью я возьму эти бумаги и вылечу в Берлин. Но перед этим мы воспользуемся копировальным аппаратом фрау Анжелы и сделаем копии. Завтра я сделаю звонок из Берлина, ты знаешь, что я должен сказать в разговоре. Если же ты узнаешь о том, что я не долетел до Берлина, или пропал там, или погиб при любых обстоятельствах, ты сделаешь следующее. Ты уйдешь с работы, никого не предупреждая, после того как сделаешь то, о чем я сказал. Возьмешь с собой копии документов и все деньги, какие есть на оперативные расходы. Возьмешь из сейфа «оперативный» паспорт [97] и зольдбух [98]. И у тебя, и у меня паспорта из числа потерянных в аэропорту, а не заказанных официально, но все равно будь предельно осторожен. По этому паспорту ты арендуешь машину и доберешься до базы люфтваффе, но не Аддис-Абеба Центр, выбери другую. Оттуда ты по зольдбуху военно-транспортным самолетом вылетишь в Европу. Дальше действуй по обстоятельствам, но ты должен будешь передать копии документов лично Его Величеству, кайзеру. Только ему и никому больше. Как ты это сделаешь — не знаю, но делай. И если есть вопросы — задай сейчас.
— Доктор Ирлмайер… А почему нельзя пробиться на прием к начальнику РСХА? Он ведь принимает по средам.
Рейхскомиссар Абиссинии улыбнулся, и улыбка его никак не вязалась с жесткими, сосредоточенными глазами.
— Ты меня разочаровываешь, Зайдлер. Вспомни-ка, за чьей подписью нам пришел приказ принять этого подозрительного попа и обеспечить его контакт с шварце? Как вообще поп попал в Абиссинию?
— За подписью начальника гестапо генерал-майора полиции Элиха.
— То-то и оно. Нашего непосредственного начальника. Быть может, генерал-майор полиции подмахнул это распоряжение не читая, когда ему поднесли кучу документов на подпись. А может, и нет. Кстати, что со снайпером?
— Ушел. Ведется поиск. Он ранен, далеко не уйдет.
— А поп? Попа тоже не нашли?
— Как сквозь землю провалился, герр директор.
— Что делается для поимки?
— Город перекрыт, розданы ориентировки. Снайпера ищет люфтваффе с воздуха.
— Вот так. Это едва ли не единственное темное пятно в провернутой нами блестящей комбинации. Снайпера я не так боюсь, это исполнитель. А вот поп — опаснее, у попа есть выход на наши верха. На саму систему безопасности рейха, на РСХА — Главное управление имперской безопасности. И где-то там, на самом верху, сидит враг. Я хотел бы ошибаться, но боюсь, что я прав и на этот раз. Поверь, Зайдлер, мне вовсе не хочется каждый раз оказываться правым. Вовсе не хочется…
Ирлмайер одним глотком допил остывший кофе.
— Пошли копировать. Честное слово, я не знаю, как фрау Марта справляется с этим монстром, надеюсь, что ты в этом разберешься. Пошли…
У рейхскриминальдиректора Ирлмайера, рейхскомиссара Абиссинии, было несколько правил, которым он подчинялся всегда. И первое из них — ничего не бросать на полпути, ничего не оставлять просто так, не успокаиваться до тех пор, пока не увидишь мертвое лицо своего врага. Сейчас ради той добычи, которая попала ему в руки, он нарушил это правило, не стал преследовать, добивать до конца сразу двух врагов. Оставил их за спиной. Потом это обойдется ему очень и очень дорого…
Северная Абиссиния Горы Дэбрэ-Дамо Несколько дней спустя
Саша…
Его мать звала его так. С ударением на последнюю букву и всегда улыбаясь. Римское имя Александр ей не нравилось, хотя это было его полное имя, воспринятое из русского языка. В итальянском это имя перековеркано на Алессандро. Так звала его бабушка, надменная, сухая синьора, у которой был дом в Таранто. Там он впервые увидел боевые корабли.
