Игорь Поль - Штампованное счастье. Год 2180

Такблок теряет канал с системой управления боем. В эфире тихо, если не считать частых щелчков статики. Надо же, одна-единственная ракета – и с нашей базой покончено. Нам даже нечем было ее перехватить. Паря, я прикидываю свои шансы выжить. Я отстраненно думаю, что ресурсов скафандра хватит мне на несколько суток. Это если говорить о воздухе. Пища и вода кончатся раньше. Двух запасных батарей в штурмовом ранце хватит на сутки. Складированные в блиндаже припасы наверняка завалило. Всего сутки. А потом я замерзну. Медленно засну в окоченении. Не самая тяжелая смерть. Надо бы придумать, что надиктовать в тактический блок напоследок. Что-нибудь героическое. С оттенком патриотизма. Надо придумать сейчас, пока я в боевом режиме и мозги еще не сводит от ужаса перед неизбежным концом. Зверь внутри протестующе ворочается. Дьявол! О чем я только думаю!

Оба моих краба отзываются сразу. Оба невредимы. Начинает казаться, будто я не один. Спасибо, братцы. По крайней мере теперь я не совсем беззащитен. Я даю роботам команду подняться над поверхностью и маневрировать, не допуская столкновения с обломками.

Потом мое парение заканчивается. Так же медленно, как и взлетел, я плыву назад.

Окружающий пейзаж похож на сон. Все движется как в кошмаре. Медленно и торжественно. Каждый камень, каждая глыба демонстрируют мне свои намерения, словно для того, чтобы я успел подработать ранцем и увернуться от их неспешного дефилирования. Плавность эта обманчива. Сотни обломков вокруг то и дело сталкиваются друг с другом, хаотично меняя свои траектории. Меньше чем за минуту я успеваю вспотеть, уклоняясь от назойливых соседей по путешествию. А потом приходит черед пыли. Плотный ее ковер обволакивает мои ноги. Я тупо гляжу, как шевелящаяся масса, словно щупальца неведомого чудовища, глотает мое тело, сантиметр за сантиметром. И вот жадная утроба поглощает меня с головой.

Такблок переключает зрение на радарный обзор. Весь мир становится зеленым.

Тактический канал просыпается с каким-то старческим покряхтыванием. Такблок жадно жрет свежие данные. Камень с плеч – на карте полно зеленых точек. Мы крепко получили по зубам: накрыло одну артиллерийскую установку, центральный бункер вместе с лазаретом превращен в яму с оплавленным шлаком, несколько постов внутреннего периметра тоже не выходят на связь. Но все же дела обстоят не так плохо, как казалось вначале. Пара самоходок зарылась на запасных позициях, и у них еще есть около половины боезапаса. Цела зенитная батарея. Целы посты внешнего охранения. Самое главное, жив капитан Золото. Сидит себе на запасном КП и вовсю раздает приказания. Белый конь его гарцует, грызя удила.

– Внимание! Действия по ситуации номер шесть! Приготовиться к отражению десанта!

Падающие с неба глыбы изменили пейзаж до неузнаваемости, но маячок поста исправно отзывается на мой запрос. С замиранием сердца я сую нос в нору входа. Одна из стен осела грудой камней, засыпав амбразуру, но имущество, сложенное на расстеленной палатке, уцелело.

Через такблок я отправляю лихому всаднику автоматический сигнал о готовности поста. Говорить с ним голосом совсем не хочется. Да и некогда мне: в оставшиеся до выхода эсминца на очередной виток минуты я пытаюсь навьючить на себя как можно больше полезного барахла.

Голос лейтенанта Соренсена:

– Восемнадцатый пост, принимайте группу усиления. Дайте маяк. Режим радиомолчания через две минуты.

Только няньки мне сейчас не хватает!

Изображая спокойствие, отвечаю:

– Восемнадцатый принял, даю маяк.

Сорм с двумя до отказа набитыми ранцами в руках прибывает через минуту. Теперь уже не до маскировки – он прет ко мне на ранцевой тяге.

– Не скучал, Жос? – скалится он из глубины шлема.

– Воды принес? – не поддерживая его браваду, спрашиваю я.

– Принес, принес. Всего принес. И патронов тоже много.

– Много нам не понадобится,– хмуро бурчу я.– Нас размажут за два следующих витка.

– Ну зачем так мрачно? Где же боевой дух символа Легиона?

– У меня его и не было никогда, мой аджидан.

– Просто Гэри.

– Поздновато для дружбы, Гэри…

– Не собачься, корешок. Не время умирать. Еще поживем.

– Во всяком случае постараемся подохнуть, как это принято говорить, с честью.

– Ты неисправимый пессимист, Жос.

– Потому и жив до сих пор. На кой хрен было дразнить марсиан нашими хлопушками, Гэри?

– Почем я знаю? Этот чертов камень, похоже, сушит мозги.

– Нам пора наверх. Твой сектор слева.

– Наружу?

– Здесь нас быстро завалит. Второго удара этот шалаш не выдержит. Да и обзор наверху получше. Будем маневрировать.

Сорм вместо ответа неопределенно хмыкает. Вслед за мной втискивается в узкий лаз. Я принимаю у него ранец. Подаю руку, помогая выбраться. В этот момент гаснут значки топографических ориентиров – марсиане сбивают наши спутники наведения. Теперь мы не сможем вести огонь вне зоны прямой видимости. Мы ослепли.

Эсминец вот-вот появится. Жаль, что я его не смогу его увидеть. Вокруг – сплошное красно-серое марево. Нет ни низа, ни верха. Пыльная взвесь не осядет еще много-много часов. Я как рыбка в аквариуме с взбаламученной водой. Я осторожно опускаюсь меж двумя валунами и пристраиваю винтовку рядом с собой. Внимательно рассматриваю детали ландшафта. Наверное, последние в своей земной жизни. Щупаю взглядом каждый камушек. Видимость ограничена двумя-тремя метрами. Сейчас этот нелепый астероид, затерянный черт-те в какой дали от обитаемых миров, представляется мне чуть ли не родиной. Сорм что-то говорит по ближней связи. Я его не слушаю. Это действительно испытание. Генерал знал, куда меня отправить. Моя гибель на пике славы всколыхнет весь Легион. Пускай повод грошовый – я должен умереть достойно. Думать – не мое дело. Все давно решено за меня. Я собираюсь в комок. Замыкаю крабов на оборону своей драгоценной задницы. Отключаю слух и зрение. Приникаю к острым граням щебня, больше не боясь повредить скафандр. Расслабляюсь в каком-то странном трансе. Зверь нежится в лучах моего внимания. Фантастическая по своей нелепости картина спасения озаряет меня. «Нет, только не такой ценой!»– сопротивляюсь я. Но зверь уже принимает решение. Я отдаюсь под его власть.

Беззвучная вспышка электромагнитной боеголовки мутным солнечным диском проступает сквозь пыль. Она выключает все звуки. От диких наводок имплантаты рассылают противоречивые команды. Дыхание сбивается, я судорожно разеваю рот, борясь с невыносимо ледяным комом в груди. Но уже через мгновение все кончается. Надоедливые датчики сгорают от перегрузок. Больше никаких сигналов о проникающей радиации, температуре среды, волновых воздействиях, составе частиц, сердечном ритме, кровяном давлении и прочей ерунде. Такблок затыкается на полуслове. Зрение меняется – не работают оптические усилители. Теперь я не вижу дальше вытянутой руки. Тишина в голове вместо постоянного треска помех и далеких переговоров сразу по нескольким каналам. Эта тишина оглушительна. Сорм теребит меня за ногу. Я выжидаю несколько секунд, прежде чем повернуться к нему. И только потом дотягиваюсь носом до сенсора общей перезагрузки.

Зрение возвращается рывком. И вместе с ним на глаза наползает тактическая карта. Подключились резервные блоки. Зеленых точек сильно поубавилось. В эпицентре разрыва у многих пошли вразнос наноимплантаты. Люди посходили с ума от перегрузки мозга или умерли в страшных корчах от шокового воздействия на основные органы. Меня передергивает от отвращения. Страшная смерть.

– …десант! – врывается в уши крик Сорма.

Я киваю. Такблок разворачивает мне рекомендованные сценарии. Теоретически мои крабы могут достать территорию базы из гранатометов. Но посудина, падающая на нас со стороны Юпитера, вне нашей досягаемости. Мы можем накрыть десант огнем только после высадки.

– Ждем, Жос! – приказывает Сорм.

Я киваю. Я не спускаю с него глаз. Мне не хочется его убивать. Последний барьер, что выстроен внутри меня неизвестно кем. Это мой товарищ. Мой собрат по несчастью. Я должен найти другой выход.

Эсминец уносится за горизонт. Наверное, марсиане решили добить нас на малых высотах. Вновь заработавшие средства обнаружения определяют класс суденышка. У него даже нет вооружения. Обычная транспортно-пассажирская посудина для передвижения на малые расстояния. Десант оказывается просто судовым катером. Максимум человек на пять – восемь.

Во всю мощь слабых двигателей катерок падает к поверхности. Расчет марсиан хорош: после электромагнитной ракеты все системы выйдут из строя, и до их реактивации десантная группа успеет высадиться. Я чувствую гордость за наше оборудование. Система управления боем корректирует вводную. Капитан Золото что-то сухо и размеренно диктует. Зенитная батарея обнаруживает себя. Скорлупка исчезает в тусклой вспышке. Пропадает с радаров. Обломки врезаются в скалы далеко за пределами периметра. Молодцы, зенитчики!