Артем Тихомиров - Поле боя
Фермер нервно сглотнул, отполз подальше от края площадки и скрючился под забором.
– Что-то меня тошнит, – пробормотал он, утирая пот со лба рукавом.
– Страшно?
– Да нет…
– Знаю. Страшно. Это нормально.
– Да? И ты боишься?
– Бывает. Дело привычки. Главное, на этом не зацикливаться, иначе все будет только хуже, – сказал наемник. – Солдат, который решил, что непременно умрет… в общем, считай, он уже мертв. Выживает тот, кто дерется, невзирая на страх.
– Тебе легко говорить.
– Но ты же сражался с мародерами. Сутки назад, здесь же.
– Сражался, – кивнул, глядя на землю, Логотт. – Там просто некогда было думать ни о чем. Мы спасались и спасали.
Таг ткнул его кулаком в плечо.
– Вот именно этим и продолжай заниматься. Все получится.
Лесовик посмотрел на свой пистолет.
– Получится.
– Идем. Рассвет близко, пора разбудить наших друзей фейерверком.
Наемник и фермер шли обратным путем, и время наступало им на пятки. Пройдя половину маршрута, они свернули к большой груде камней, что торчала на границе двух фермерских участков. Отличный наблюдательный пункт и точка для ведения огня; правда, дистанция великовата для точной стрельбы, но Тагу точность была и не нужна. Его задача в заварушке отвлекать на себя внимание мародеров, не давая им преследовать грузовик. Дорога, по которой машина поедет к хутору Димма, как раз проходила в двадцати метрах отсюда. И пленники, и боевики в любом случае воспользуются этим путем.
– Когда я скажу бежать, ты побежишь, – сказал штурмовик, устраиваясь на земле так, чтобы видеть штаб группировки.
– Понял, – отозвался сзади Логотт.
Тагу показалось, он хотел еще что-то сказать, но, похоже, смелости не хватило; присутствие трясущегося от страха человека рядом весьма нервировало. Ирган мысленно «похвалил» себя за выбор спутника. Может, следовало выбрать кого-то из подростков? Но в этом случае вообще нет гарантии, что ситуация не выйдет из-под контроля. И смог бы он в случае необходимости послать его на смерть? Вопрос.
– Теперь будем ждать, – сказал Таг Логотту, приставив бинокль к глазам.
Фермер не ответил, лишь тяжело дышал.
Западная окраина долины,
группа Маира
– Что-то долго, – сказал Осим, вглядываясь вперед в тщетной надежде разглядеть что-то в темноте.
– Так и знал, что будешь ворчать, – отозвался Маир, сплюнув. – Почему ты не словил пулю, а? Чтобы, типа, проесть мою печенку насквозь? Ты уже десять минут долдонишь одно и то же!
Лежащие в высокой траве среди разбросанных камней фермеры молча слушали, как переругиваются Маир и Осим.
– Ладно тебе, молокосос. Я следопытом был, когда ты еще пеленки пачкал.
– Ой ты! Ой поди ж ты! А я и не знал! То-то я и говорю – на погост тебе пора.
– Это я и без тебя решу, – ощерился Осим. Глянув на лежащего рядом зубоскала, он фыркнул. – А может, доведется, и с тобой.
– Как-то? – удивился проводник.
– Вот разберемся с этими гадами, я сам тебе рыльце начищу. Поучу старших уважать.
– Ха, рассыплешься, старик!
– Посмотрим. – Осим хрустнул суставами пальцев.
– Ага…
– Да перестаньте вы, – встрял один из лесовиков, у которого первого терпение кончилось.
Маир посмотрел на него через плечо.
– Ну вот всегда так! Какой-нибудь умник найдется! Дай людям языками помолоть! Ну тошно и страшно ведь! Тебе нет? А мы тут занимаемся… терапией мы занимаемся, поэтому захлопни пасть.
Лесовик захлопнул, Маир, довольный, отвернулся.
– И вообще, я тут командир, – добавил он. – Так что всем молчать и слушать меня.
Осим захрюкал, вжавшись лицом в траву.
– А ты чего это веселишься? – взвился Маир. – Ладно, принимаю твой вызов, готовь свои ребра для моих кулаков! Ох достанется тебе…
Солнце стремительно поднималось. Заря на Изиане всегда появлялась внезапно, словно по волшебству. Занятые перепалкой Маира и Осима лесовики не сразу заметили, как вдруг стало светло, когда первые лучи светила перемахнули через скальный гребень на краю долины.
– Посмотрим, посмотрим, – отозвался старик, мотая головой в попытке подавить хохот.
Да, ему было страшно. Прав Маир, им всем требуется разрядка, иначе…
Они не до конца осознали, что перешли рубеж между ночью и утром, и разум не успел адаптироваться к новой реальности.
Взрыв на стоянке техники неподалеку от штаба не дал Маиру сказать.
Света было словно от рождения маленького солнца. Вспышка, отпечатавшаяся на сетчатке глаза, а потом – грохот. На краткий миг Маиру, сердце которого ушло в пятки, показалось, что вся долина взлетела на воздух.
Думая, что осколки сейчас начнут падать ему на голову, фермер вжался в землю. Трава пахла горечью. Земля сыростью, так, как привык ее воспринимать человек, всю жизнь растящий урожай. Запах успокаивал, но не настолько, чтобы забыть о животном ужасе, скручивающем внутренности.
Звуковая волна прокатилась к самым краям долины, после чего стало тихо. Эта тишина длилась несколько мгновений. Потом кто-то закричал, и голосов становилось все больше и больше.
Маир поднял, наконец, голову.
Площадка с БТРами горела. Пламя от термита вырывалось из-под колес бронемашин. Протекторы лопались с оглушающими хлопками, раскидывая горящие ошметки. Маир вытаращил глаза. Он видел, как машины оседали, становясь под углом, точно решившие отдохнуть ездовые животные.
Проводник выругался.
Вокруг стоянки уже набралась целая толпа. Никто толком не знал, что делать, большинство мародеров просто орали и бегали взад-вперед. Жар был сильным. Ни один не мог подойти к стоянке ближе чем на десять метров.
Маир разглядел, как двое оттаскивают дымящееся тело, и решил, что это один из охранников стоянки.
– Счет открыт, – прошипел фермер. – Приготовиться. Все помнят? Сегодня нам придется хорошо побегать!
– Помним, – пронеслось от человека к человеку.
Маир посмотрел на Осима. Стало достаточно светло, чтобы хорошо видеть лицо старика.
– Готов?
– А то! – Лесовик проверил, заряжена ли старая штурмовая винтовка. – Хороший день для смерти.
– Э нет, не вздумай. Мы еще должны выяснить, кто из нас круче! – пригрозил Маир. – Слышишь?
Старик кивнул.
– Тогда, ребятки, вперед. Ниже голову. Подберемся ближе.
У них было время обсудить все детали, и Маиру не требовалось постоянно напоминать о задании.
Пятерка лесовиков пробежала метров двадцать, максимально сокращая дистанцию, и залегла за небольшим пригорком. Отсюда можно прицельно бить, в то же время не опасаясь серьезного прицельного огня от людей, которые разбегаются врассыпную.
Маир шлепнулся на живот, приставив импульсный карабин к плечу. Он видел мародеров близко и даже чувствовал их запах. Запах чужаков, заставлявший все внутри его дрожать от ненависти; его не могла перебить гарь от пожара.
Фермер посмотрел на солнце, наполовину вышедшее из-за скал. Красное свечение у горизонта практически погасло.
Как быстро все-таки бежит время.
Маир в последний раз оценил расстояние и количество мародеров, совершающих свой ритуальный танец вокруг горящих БТРов. Этот треклятый инопланетник хибо свое дело знает.
– На счет «три», – сказал фермер, выцеливая ближайшего врага. – Один, два… три…
Пять стволов ударили почти одновременно.
Маир едва не оглох с непривычки, но ему было все равно. Он видел, как иглы срубают то одного, то другого бандита, как в прозрачном воздухе блестят разлетающиеся капли крови.
– Огонь!
Второй залп был даже результативнее. Если сначала фермерам удалось зацепить троих, то теперь упали уже пятеро. Маир не знал, кто из них мертв, кто ранен, однако это не имело большого значения. Большая часть мародеров носили броню, которую не так просто пробить, чтобы нанести летальные поражения. Задача его группы разозлить врага и отвлечь его внимание.
Наконец, мародеры поняли, что происходит. Заметались, пытаясь найти укрытие. Но они не знали, откуда ведется стрельба, поэтому палили в ответ в совершенно произвольных направлениях. Началась паника. Лесовики вели огонь, сбивая с ног то одного, то другого зазевавшегося боевика. Маир сумел попасть одному из них в лицо, под козырек шлема. Человек рухнул на спину, из-под шлема густо хлестнуло кровью; ноги умирающего месили землю, сдирая слой травы пятками.
Фермер на миг закрыл глаза. Такой расклад ему нравился. Именно за этим он сюда и пришел. Мстить. Убивать. Пришел дать бандитам именно то, чего они хотят.
Маир стрелял прицельно, как в тире, но это продолжалось недолго. Оставив вблизи стоянки с горящей техникой примерно две дюжины человек, в основном раненых, они смогли перегруппироваться. Бывалые головорезы отступили к дому и открыли ответный огонь. Им было достаточно нескольких секунд, чтобы пристреляться. Маир ощутил, как кусок металла задел его волосы, и прижался лицом к земле. Лесовики прекратили пальбу – на их позицию обрушился настоящий огненный поток. Пригорок взорвался землей и травой. Маир в ужасе покатился по склону, стараясь убраться подальше от линии огня. Он едва не потерял свой карабин. Сухая пыль и земля хлестнули по глазам, глухие удары игл о почву напоминали беспорядочный и бешеный стук громадного сердца.
