Василий Головачев - Пропуск в будущее
– Ты тоже.
– К великому сожалению, мне это не дано. Я пробовал много раз тхабироваться за пределы Регулюма, посещал все планеты Солнечной системы, обследовал Луну… кстати, ты знаешь, что существовал вариант реальности, где Луна имела атмосферу?
– Нет, – пробормотал Стас.
– А я был там и видел остатки разбившегося самолёта. Но дальше пояса Койпера [9] мне проходить не удавалось.
– Это ты ошибаешься. Ста-Пан рассказывал, что ты не раз выходил на сингулярный трафик.
– Куда-куда?
– Такая дорога, как множество столбов с плоскими вершинами. Мы с Дашей там были. – Стас кивнул на подругу. – Дорога ведёт к базе Метакона в центре Галактики. Ста-Пан утверждал, что это дорога к Знаниям Бездн. Так вот она, естественно, располагается вне нашего Регулюма. По сути, это мост, соединяющий разрушенные регулюмы.
– Может быть. Что ещё тебе говорил Ста-Пан?
– Много чего. Но основную информацию он записал мне в подсознание как эйконал данных.
– А обо мне он что говорил?
Стас усмехнулся:
– О себе он почти ничего не говорил.
Панов-первый озадаченно погладил подбородок, потом сообразил, что имел в виду двойник.
– Ой! – вдруг подпрыгнула Дарья-первая.
Стас встревожился, обнял её за плечи, проследил за взглядом подруги и увидел небольшое животное под цвет травы, напоминающее крысу. Оно перебежало открытое пространство невдалеке и юркнуло за куст.
– Жизнь. – Стас успокаивающе погладил Дарью по плечу.
Панов-первый покачал головой, следя за своей Дарьей, задумчиво прогуливающейся по траве. Местную крысу она не заметила. Дарья-первая догнала «сестру», они о чём-то заговорили.
Панов-первый понизил голос:
– Ты собираешься оставить их здесь?
Стас помедлил, прислушался к себе. Первые минуты спокойного знакомства с незнакомым миром прошли, душой завладела смутная тревога. Этот бесконечный с виду плоский мир, обладавший скудной растительностью и ещё более скудной животной жизнью, к созерцанию и отдыху не располагал.
– Что ты предлагаешь?
– Мне здесь не нравится. – Панов-первый нервно оглянулся, сдержал движение к Дарье-второй. – Может, вернёмся в наш мейнстрим, оставим девчонок у друзей и рванём на Фобос?
Стас не успел ответить.
Метрах в десяти над поверхностью поля вспыхнули серебристые паутинки света, и сквозь них проступили очертания пяти уродливых горбатых фигур.
– Берегись, упыри!
– Теперь я поведу! – выдохнул Панов-первый. – Цепляйся за меня!
Чёрные фигуры с горбами непонятных приспособлений на спинах попадали на равнину. Но их добычей стали только следы людей на траве. Беглецы успели нырнуть в невидимый тоннель, созданный абсолютниками, умеющими свободно просачиваться сквозь потенциальные барьеры пространств и времён.
Стас не рискнул «барахтаться» в процессе тхабс-перехода, подсказывать двойнику направление, искать какие-то «боковые калиточки» и «запасные выходы». Однако «седьмым чувством» определил, что его напарник не ориентируется в лабиринтах кластера регулюмов, судя по судорожным «кренам» тхабс-«такси». И вышли они вовсе не на Земле.
Гигантская округлая гора – таково было первое впечатление.
Они очутились на её вершине, голой совершенно, светло-коричневой, покрытой сеточкой трещин, которые складывались в странный рисунок черепашьего панциря.
Над горой нависало странное небо, тёмно-серое, складчатое, ощутимо твёрдое. А это небо поддерживали огромные башни, вырастающие из-за горизонта, такие же серые и складчатые, размытые толщей воздуха.
Из-за башен был виден жемчужно светящийся слой воздуха, создающий впечатление невероятной дали, отчего казалось, что твёрдое небо над головой вовсе не небо, а свод пещеры. В таком случае и башни не были башнями, представляя собой рёбра между выходами из пещеры; всего их было четыре. И гора под ногами не являлась горой, будучи выпуклым полом пещеры.
Но действительность превзошла все фантазии беглецов.
Стас включил своё внечувственное восприятие и через несколько секунд понял, куда они попали.
– Мать честная!
– Что такое? – быстро спросил Панов-первый, ошеломлённый не менее двойника; он не узнавал место, куда собирался переправить «пассажиров» своего тхабс-канала.
Девушки, прижавшиеся к своим мужчинам, посмотрели на Стаса со страхом и смятением во взоре. Они ничего не понимали.
– Что молчишь?! – повторил Панов-первый, вертя головой. – Где мы?!
– Библейский миф…
– Что? Какой миф?!
– Миф о сотворении мира… Земля на трёх китах… точнее, земная твердь на трёх слонах, а слоны стоят на черепахе…
– Кончай шутить!
– Я не шучу. Включи экстрасенсорику. Эти башни там, далеко, за горизонтом, вовсе не башни.
– Ноги слона! – прошептала Дарья-первая.
– Верно. И небо над нами…
– Пузо слона!
– А мы стоим на панцире черепахи, прошу убедиться. – Стас топнул ногой. – Панцирь. Земной миф отражает какую-то реальность. Один из регулюмов галактического кластера реализован практически в соответствии с мифом. Единственное, чего я не понимаю…
– Обалдеть! Я не думал, что… извини, перебил. Чего ты не понимаешь?
– Размеры этого Регулюма не соответствуют планетарным. Черепаха существенно меньше Земли. Если бы она была размером с Землю, мы бы увидели её панцирь плоским, а слоновьи ноги вообще оказались бы не видны.
– Можно поспорить…
– Я это вижу. Здешняя реальность отличается от мифа. Слон стоит на четырёх черепахах и держит плоский диск планетарной тверди, он нам не виден. А под черепахами океан, он нам тоже не виден. Но судя по размерам и пропорциям черепах и слона живые существа здесь совсем крохотные. По нашим меркам, конечно.
– Микробы, что ли? – фыркнул Панов-первый.
– Не микробы, возможно, муравьи, не суть важно. Однако ты хотел высадить нас в земном мейнстриме.
Панов-первый покраснел.
– Мне показалось… – Он посмотрел на Дарью-вторую, заинтересованно поднявшую голову, с усилием прервал попытку оправдаться. – Чёрт его знает, как, но я заблудился.
– Ничего, выберемся, – поддержала его Дарья-первая. – Зато здесь нас не ждали.
Словно в ответ на её слова недалеко от беглецов соткалась в воздухе светящаяся паутинка.
Стас схватился за нож.
Двойник ответил удивлённым взглядом, хотя не приходилось сомневаться, что их снова догнали охотники фундатора, отчаянно цеплявшегося за власть.
– Дьявольщина! Неужели нас накрыли?!
– Но это же невозможно!
– Возможно, раз мы оба видим одно и то же.
– Тогда надо уходить в свой мейнстрим.
– А смысл? Похоже, нам перекрыли все пути! Если куда и уходить, то в Галактику. Попробовать поискать регулюм, где нас не найдут.
– А смысл? Так и будем всё время бегать и прятаться?
– Всё равно надо где-то оставить девчонок…
– Мальчики, не спорьте, – вмешались в разговор мужчин обе Дарьи.
Пановы посмотрели на них.
– Я попытаюсь найти рефугиум, – твёрдо заявил Стас. – В Галактике двести миллиардов звёзд, и каждая питает какой-нибудь регулюм. Что-нибудь путное да отыщем. Приготовились!
Светящиеся паутинки в полусотне шагов от людей образовали расширявшуюся сферу. Внутри сферы протаяла фигура великана, и тотчас же в голове Стаса сквозь тонкий звон и жужжание заговорил странный щёлкающий кастаньетами голос:
«Не торопитесь, земляки, я хочу поговорить с вами».
– Оллер-Бат? – вгляделся в трёхметрового гиганта Панов-первый.
«Он самый».
– Бежим! – очнулся Стас, активируя контур тхабса.
– Подожди, – остановил его двойник. – Это и в самом деле комба Оллер-Бат, я с ним уже встречался однажды. Пусть объяснит своё появление.
Атлант плавно опустился на гладкую пластину черепашьего панциря, двинулся к беглецам.
– Стой там! – быстро сказал Стас.
Гигант послушно остановился.
– Чего тебе надо?
«Информация».
– Какая? Конкретнее.
«Фундатор поднял по тревоге оба земных Равновесия и все порядки СТАБСа. Причина – ваши действия. Я просчитал последствия вашего стохастического метания по Регулюму и пришёл к выводу, что фундатор прав. Вы – угроза стабильности Регулюма».
Стас криво усмехнулся.
– Фундатор страшно хочет остаться у власти, поэтому и принял меры к нашей ликвидации. Интересно, если ты на его стороне, зачем тебе понадобилось разыскивать нас для беседы?
«Я не понимаю, каким образом вы хотите изменить милиссу всего Регулюма. Это уровень Метакона. А вы всего лишь абсолютники».
– В первую очередь мы – люди!
– И не всё ли равно, каким образом мы изменим судьбу Регулюма? – мрачно добавил Панов-первый, принимая сторону Стаса.
«Если бы мне было всё равно, я бы вас не искал».
За спиной Оллер-Бата вдруг проявились ещё две фигуры: монах в плаще с надвинутым на голову капюшоном и гигантский богомол.
Пановы одновременно сдвинулись теснее, реагируя на угрозу, приготовились уходить, но их остановил тот же мысленный голос комиссара:
