Борис Громов - Выстоять. Буря над Тереком

— Извини, чего берем? — не понял сразу я.

— Крем-краску маскировочную, — терпеливо, словно ребенку, объясняет Витя. — Рожу красить.

Ну, надо же, и это у них есть! Не ожидал, если честно. В свое время такие штуки в армии были только у снайперов-энтузиастов, и исключительно за свой счет. А тут, выходит, Родина позаботилась.

— Умею пользоваться. Берем.

Кладовщик достал из какого-то ящика пять небольших коробочек из толстого картона.

— Вот, держи, по одному комплекту на двоих. А вот зеркальца в комплект не входят, так что — на рынке покупайте.

— Ладно, разберемся, — отвечаю я, заглядывая под крышку одной из коробочек.

Внутри — пять тюбиков с краской разных цветов, примерно таких, в каких детский крем у нас продавали или какой-нибудь «Спорт» для бритья. Судя по небольшим этикеткам: белый, серый, зеленый, черный и какой-то желтовато-коричневый, глинозем, короче. Нормально. Вот и еще один пункт в программу обучения Толи добавился.

— Ну, с «тряпьем» вроде все, — объявляет Витя. — Пошли «железо» получать.

С оружием возиться долго не стали. Автоматы — не новые, но в хорошем состоянии АКМы — так и оставили в ящиках, в которых они хранились, только из одного достали три лишних, а в освободившиеся три ячейки сложили аккуратно пистолеты и запасные магазины. Ящики в машину оттаскивали мы с Толиком, а решивший-таки немного помочь Комендант отнес пулеметы и снайперскую винтовку. Подствольники выдали ГП-25, и оба в очень приличном состоянии. Скорее всего, я трофейный на хранение в Комендатуру отдам, а один из этих — Анатолию. А может, и оба заберу. Мне, если честно, все равно «двадцать пятый» намного больше «тридцатки» нравится. Отдельно Виктор выдал оптику: вполне бодрый ПСО-1 в брезентовом чехле и видавший виды армейский полевой бинокль Б 8x30, вытертый и покоцанный. Коричневый кирзовый футляр к нему выглядит ничуть не лучше.

— Извини, Михаил, ничего другого просто нет, — удрученно развел руками Витя. — Но ты на вид не смотри, он вполне исправный.

— Бог с ним, — отвечаю я. — У меня свой есть, очень хороший. Так что — не проблема.

Да уж, похоже, не зря я в свое время жестоко наступил на горло собственной жадности и раскошелился-таки на «Винчестер». Ох, не зря!

Зато с боеприпасами не поскупились. Оказывается, на Терском Фронте «уставной» боекомплект — три сотни патронов. Так что той же автоматной «семерки» нам выдали четыре цинка да десяток картонных пачек по двадцать патронов в каждой, да плюс девятимиллиметровые для пистолетов, да винтовочные 7.62 для пулемета и снайперские для СВД… А ведь УАЗ у меня не резиновый! Одно хорошо — везти недалеко, так что забивать можно под завязку, пассажиры и пешком дойдут, если что. Когда добрались до ручных гранат и ВОГов, я поинтересовался наличием инертных выстрелов для ГП. Виктор глянул на меня с недоумением.

— Новички у нас есть, — пояснил я. — С подствольником знакомы только в теории, неплохо бы учебные стрельбы устроить, но вот расходовать на это дело боевые — жаба насмерть задавит.

— А понятно, — понимающе кивает кладовщик. — В принципе, где-то есть точно, поискать только нужно. А вам — отдельную заявку на имя Коменданта написать: так, мол, и так, в целях повышения боевой подготовки, для проведения учебных стрельб… Ля-ля-ля, три рубля… Короче, сам немаленький, как такие бумажки пишут, думаю, знаешь.

— Ага, знаю, — улыбнулся в ответ я, принимая со стола и передавая Толе цинки с ВОГами. — Хорошо, будем писать…

— Так, что там у нас осталось? — Витя вопросительно смотрит на Костылева.

— «Инженерка» всякая, — сверившись со своим блокнотом, отвечает он. — Мины и средства взрывания.

— Товарищ капитан, сразу предупреждаю — радиодетонаторов нету. Мы их годовую норму еще в конце лета выбрали подчистую. Я пробовал дозаказать — отказ прислали.

— Да и хрен с ними, бюрократами, — махнул рукой Игорь. — Пусть своими нормами там у себя подавятся. Миша, ты как, справишься без радиодетонаторов?

— Справлюсь. Мне и дистанционных за глаза хватит. А то и просто растяжек понаставлю. А чего выдадите?

— А вот их и выдадим, — Витя с грохотом выложил на столешницу прямоугольную, слегка выгнутую (или вогнутую, это смотря с какой стороны посмотреть) пластмассовую коробку цвета хаки. На выпуклой стороне черной краской по трафарету красовалась надпись «К противнику».

Мать моя женщина! Чтоб мне провалиться, если это не МОН-50![4] Отлично!

— И сколько мне таких «лялек» положено?

— Для начала — восемь штук. Если сможешь, их потратив, грамотно отчитаться, — еще дадим, — улыбается Игорь.

— Только, Миша, МУВов[5] у нас сейчас тоже нету, — виновато смотрит на меня Виктор.

— А, ерунда, — мое безоблачное детское счастье такими мелочами не разрушить. — Электрические ЭДП-Р[6] есть?

— Разумеется.

— Ну, и отлично, а вместо МУВов я и обычные УЗРГМ[7] вкручу. Уж этого-то добра хватает.

— Как вариант, — соглашается со мной Витя. — Раз так, значит, проблема решена, тогда получи, как говорится, и распишись.

— Ага, щаз! А провода от электродетонатора я куда втыкать буду? В ноздри?

— Ох ты ж, блин, — хлопает себя ладонью по лбу кладовщик. — Извини, что-то закрутился я с тобой совсем! Точно, про подрывную машинку-то и забыл совсем. Сейчас!

Виктор ныряет куда-то под стол и, некоторое время тихонько матерясь, с грохотом роется там в каких-то железках.

— Фу, слава богу, нашел, — довольно отдувается он, протягивая мне коричневый бакелитовый цилиндр, размером с кулак взрослого мужчины, с полупрозрачным пластиковым переключателем на одном торце и большой черной кнопкой на другом. — Держи, по ходу — крайняя оставалась.

— «Четверка»?[8]

— Она самая.

«Четверка» — это хорошо! Не самый лучший вариант, конечно, но и не тот древний и убогий «коммутатор але-барышня», при помощи которого я мост между Белгатоем и Новыми Атагами на воздух поднял. Портативная подрывная машинка ПМ-4 — штука в обращении простая, словно гвоздь, и такая же надежная.

— Эй, мил друг, а провод-то где?

— Прямо позади тебя, на второй полке в ящике.

Откинув крышку, достаю из ящика от гранатометных выстрелов новенькую катушку двухжильного саперного провода СПП-2.

— Тут же полкилометра провода, Вить?

— По документам — пятьсот двадцать метров, но иногда халтурят. Так что — да, ориентируйся на пятьсот.

— Вот, теперь совсем другое дело! Где расписываться?

— Да нигде, пошутил я, вы ж секретные. Мне ж за все выданное отчитываться надо перед кем? Правильно, перед Комендантом. А сейчас он собственной персоной передо мной стоит, а недавно так и вообще приказ отдал о том, чтоб я о вас забыл, как только вы уйдете. Так что — все нормально.