Лорд - Добрый Эээх
— Скажу, что раньше ты мне нравился гораздо больше. — Подцепив конверт плоскостью клинка, заявил собеседник. И, оторвав тот от пола, от чего кончик катаны оказался, буквально, в нескольких десятков сантиметров от моей грудной клетки, принялся с интересом рассматривать свою находку.
И от меня не укрылось, как едва заметно дернулось его левое плечо.
Старые привычки сложно побороть — это я и по себе знаю, — а уж отучиться полагаться на две руки, когда их осталось на одну меньше, и того сложнее. В этом Монго точно не позавидуешь.
— А еще, — продолжил наемник, — что во всем этом есть какой-то подвох.
И вновь сфокусировал взгляд на моем лице.
— Не больший, чем был в твоем стремление убить Рузуки. — Возвращаю любезность.
В ответ лицо убийцы прорезает косая улыбка, что, на мгновение, вновь делает его тем самым полубезумцем, который предстал передо мной в самую первую встречу.
— Эх, бро. — Монго изобразил что-то вроде смущения. — Ну, ты же знаешь, у каждого есть свои скелеты в шкафу.
«Так. Хватит».
— Цель — мужчина пятидесяти семи лет. Внешние данные, социальный статус, текущее местоположение, ранг силы — все есть в этом конверте. От тебя нужно лишь согласие.
— Он имеет какое-то отношение к благородным? — Уточняет собеседник, одновременно с этим чуть качнув клинком, будто пытаясь определить ответ по весу конверта.
— Сам он — из потомственных слуг Андо. В данный момент, господина у него нет, но могут иметься разные знакомства, как в случае с Рузуки.
— Почему ты хочешь, чтобы этим занялся именно я?
— Потому что знаю, что ты его не упустишь. — Следует абсолютно искренний отклик. — И да. Важный момент: он нужен мне живым. Что до целостности, то тут полностью на твое усмотрение.
После чего наступает тишина. И на этот раз я не стал торопить собеседника.
— Платой выступает моя рука? — Через минуту задает он еще один вопрос.
— Верно. — Киваю в ответ. — Но если не станешь устраивать шоу с недельным выжиданием, то добавлю к этому и сумму с пятью нулями.
— Я и так не стану. — Вновь ухмыляется парень.
— Мне расценивать это в качестве согласия? — Произношу ритуальную фразу, несущую не доступный собеседнику подтекст.
Дело в том, что конверт, удерживаемый наемником на весу, существует только для него самого. Отсюда и все эти взвешивания и приглядывания — задатки интуита явно подсказывают ему, что что-то здесь не так.
Но кроме задатков нужно кое-что еще. Опыт, например.
С другой стороны, будь у него этот опыт, то Поле Мистерии мне и не понадобилось бы.
— Да. — Соглашается наемник, чем, неосознанно, самую малость приоткрывает путь к своему разуму.
А дальше происходит сразу несколько событий.
Конверт распадается на сотни невесомых, светящихся золотом нитей, чем привлекает внимание Монго — резко исчезнувший груз он почувствовал раньше, чем успел перевести на него взгляд. И, прежде чем эти нити успевают добраться до его головы, собеседник делает молниеносный прямой выпад.
С такого расстояния, да еще с и так направленным в мою сторону клинком, много усилий ему не потребовалось.
Катана входит в грудь по самую рукоять, проклюнувшись металлическим крылом из левой лопатки.
И, прежде чем Монго падает на пол, скрученный жесточайшей головной болью, он успевает встретиться глазами с равнодушным взглядом пронзенной им иллюзии. А через секунду поверх отключившегося убийцы падает и его излюбленное оружие, более ничем не удерживаемое в воздухе.
Я же, сделав несколько шагов к внешней стене, почти целиком состоящей из огромных ростовых стекол — прозрачных с моей стороны и затемненных со стороны улицы, — принялся ждать.
Сильно менять алгоритм атаки я не стал, только отключив некоторые блоки, что, по первоначальному замыслу, позволили бы мне начать перестройку личности Монго… не за один присест, разумеется, но во вполне проглядываемые сроки. Так что несколько минут у меня теперь есть.
Несколько минут, наполненных далеко не беззаботными мыслями.
Касуми погибла не из-за того, что ей не хватило сил. Она погибла из-за меня. И если для того, чтобы это не повторилось с близкими мне людьми, нужно решиться на дурно пахнущие шаги, то я на них решусь.
Что до Монго… ему следует быть благодарным Изуми. Ведь это именно она показала мне, что в данном случае есть и иной путь.
Через отмерянный срок от зашевелившегося парня донеслось какое-то очень забористое ругательство. Ну, это я так подумал, так как язык мне знаком не был. Да и что еще тот мог произнести в подобный момент?
— Что это было? — Едва придя в себя и почувствовав мое присутствие, спрашивает наемник.
— У интуитов, коими мы с тобой являемся, есть свои способы делиться информацией. — Начал пояснять я, заложив руки за спину и продолжая любоваться открывающимися видами. — Очень экономит время. Да и не все из того, что мы умеем, возможно передать словами. Что ты ощущаешь?
— Кроме желания прирезать, наконец, одного долбанного фокусника? — Саркастически уточняет собеседник.
— Я передал тебе все, что удалось выяснить про твою цель. Включая и ее нить.
— Что еще за нить?
На что остается только глубоко вздохнуть. Сплошные беды с этими самоучками.
— Как ты выследил Изуми, когда захотел ее похитить?
— Сходил в школу. — Буркнул Монго коротко.
— Дальше. — Подбодрил его я.
— Посмотрел, с кем ты чаще всего контактировал, завалился в класс, в котором она училась и… — Тот вдруг замолкает.
— Отсеял ее нить от нитей остальных учеников. — Продолжаю за него, мысленно подивившись, насколько извилистый путь оказался им выбран. — Как долго ты сможешь ее удерживать?
Вопрос не был праздным. Убийца, определенно, имеет предрасположенность к работе с Точкой. Я-то думал, что он как-то выследил нас от того дома, что был куплен на имя Эм.
С учетом того, сколько времени, к тому моменту, я и Изуми уже не были в школе… пожалуй, это очень хорошо, что в данном мире Монго попросту некому было обучать.
На далекой родине, к примеру, первое поколение интуитов полностью потратили свои лучшие годы на изучение этих самых сил. И это учитывая заинтересованность ведущих государств.
— Дня три. — Вслух прикинул собеседник.
— Сгодится. — Постаравшись не выдать удивления, откликаюсь я, заодно отворачиваясь от вида на застывшую стройку. — Есть вопросы?
— Что это было в конце? Мой клинок полностью уверен, что прошил тело живого человека. Не куклы и не призрака.
— Ну, если тебе так интересно… — Сталкиваюсь взглядом с наемником. — То, когда закончишь, сможешь обменять на ответ денежную часть вознаграждения.
Не все же только ему действовать мне на нервы.
— Еще вопросы?
— Иди к черту. — Слышу от поднявшегося на ноги парня.
Чтобы ответить без всякой доли юмора:
— А вот это мне предстоит в самое ближайшее время. — И уже у самого выхода из помещения добавляю: — Вот еще… — Чуть не забыл удостовериться, что информация получена и полностью усвоена. — Назови имя твоей цели.
«Сэтоши».
То, что я увидел в памяти Эмилии — достаточно восстановившейся, чтобы начать с ней работать — не дало мне ответа относительно этого человека.
В день, когда моя слуга встретилась со своим знакомым и отправилась творить месть, их, практически сразу, накрыли. И если дальнейшая судьба девушки мне известна, то про Сэтоши не мог сказать ничего.
Ответ принес мой вчерашний визит к Одзи.
Мне нужно было убедиться… про Касуми. И я убедился…
Но кроме этого нашел время заглянуть в кабинет Рузуки, благо во время атаки тот пострадал не настолько сильно, как иные комнаты и здания.
В виду запредельного количества потерь у рода, пробраться туда оказалось очень легко, как и копаться в бумагах не состоявшегося главы Одзи. За те три часа, что провел за этим занятием, меня даже ни разу не побеспокоили.
По итогу… возможно там, среди гор мало понятных мне отчетов и цифр, и было что-то интересное, но до этого я так и не добрался, а вот личный компьютер покойного, на чей взлом потратил минут десять, дал гораздо больше.
Нашелся там и план по работам с бывшими слугами Андо, если верить которому, не зараженных среди тех не осталось. Куратором же значился некто Энамори.
И кто скрывается под данным именем помог выяснить полученный доступ к скрытым камерам, установленным в кабинете.
Этот Энамори за месяц заходил к Рузуки трижды. Последний раз — буквально, накануне атаки. Однако, во-первых, каждый раз скрывал свое лицо за искажающей голос маской, а, во-вторых,
