Александр Машошин - Дорога после заката
– Должно быть, у той женщины погиб кто-то близкий, – тихо произнёс Рэй и указал взглядом на немолодую твилеку в чёрных очках, что подняла сверкнувший рубином бокал в направлении сцены.
– Возможно, да, а возможно, и нет. Очки видишь? Хотела бы я знать, в каком бою она сделала свой последний выстрел…
Рэй мысленно обругал себя самыми нелестными словами. Девушка подсказывает ему такие вещи, а сам он не догадался! Сэск’обирри, легендарные снайперы Рилота! И песня была как раз о них. А бард-ветеран снова тронул струны.
Мы платим по долгам иной войны,Еще одну затеяв между делом.И нервы, как клинки, обнажены,И струны отливают черно-белым,И нервы, как клинки, обнажены…Мы платим по долгам иной войны.
Во времени затерянных солдат,Следящих, чтобы время не пропало,Из пламени вернувшихся назад,Таких, как мы, наверное, немало —Из пламени вернувшихся назадВо времени затерянных солдат.
Нас держит время тверже якорей,Опять забыв перевернуть страницы.Мы – пленники несбывшихся морей,Глаза в глаза – как в старые бойницы…Мы – пленники несбывшихся морей,Нас держит время тверже якорей.
Мы платим по долгам иной войны,Не ведая, чем эта обернется.Не нам искать могильной тишины,Нам нынче выжить, видимо, придется…Не нам искать могильной тишины —Мы платим по долгам иной войны.1
Анади тяжело вздохнула.
– Да… Война закончилась, вроде бы, а долги остались, – тихо произнесла она. – И никуда нам от них не деться.
– Что ты имеешь в виду? – Рэй заглянул ей в глаза и внутренне содрогнулся, такая смертельная тоска блеснула в их глубине.
– Так, мысли вслух, извини. Расплатись, и пойдём отсюда поскорее.
– Расстроилась?
– Немного. Дело не в этом. Я что-то чувствую, и нам лучше убраться, пока не поздно.
Проходя мимо твилеки в очках, девушка легонько прикоснулась к её плечу. Тёмные стёкла не позволяли разглядеть подробностей, но по тому, как та подалась вперёд, Рэй понял, что она провожает его спутницу пристальным взглядом обожжённых глаз. А в дверях их обоих чуть не сбил с ног крупный коротко стриженый мужчина, спешивший войти больше, чем они – выйти. Квин успел встать между ним и спутницей, чтобы незнакомец не толкнул её ненароком, и скользящий тычок плечом принял на себя.
– Гляди, куда прёшь, ранкор-недоросток! – буркнул он вслед мужчине. – Пьяный, что ли, или под глиттером??
– Идём же, хатт побери! – Анади сердито потянула его за локоть в сторону. Как раз вовремя, потому что в ресторан спешила ещё одна группа посетителей, на этот раз – молодые парни, шесть человек, все рослые, спортивные и чем-то неуловимо друг на друга похожие. Рэй в тот момент не понял, что именно объединяло их. То ли осанка, то ли походка, то ли выражение лиц – какое-то нехорошее горячечное веселье, мрачноватый блеск глаз и одинаково наклонённые вперёд головы.
– Что-то затевается, – сказал Рэй спутнице. Она лишь досадливо тряхнула головой, стараясь максимально ускорить шаги. Но не успела. Давешние юнцы вывалились обратно на улицу, таща того самого крупного мужчину. Швырнули на пермакрит тротуара и принялись пинать вшестером.
– Вы что творите, засранцы?? – возмутился Квин, забыв, что минуту назад сам готов был двинуть этому человеку в ухо. Отшвырнул одного юнца, съездил по черепу второму, так что тот повалился. И лишь тогда увидел приколотые у кого на груди, у кого на вороте значки: серебряная имперская «шестерня» в окружении трёх чёрных крюков, похожих на древний инструмент для резки травы на сено. Вот хаттская жизнь, это же югенды! В руках одного из членов молодёжной организации COMPNOR свистнула шоковая дубинка. Рэй отбил удар, сумев не коснуться опасного наконечника. Зато четвёртому юнцу заряд дубинки достался по полной программе. На ногах оставалось трое… нет, уже снова четверо, первый сбитый с ног успел вскочить. Ничего, справлялись и не с таким! Квин ударил одного головой, как вдруг почувствовал, что ему нечем дышать. Будто широкая лента обвилась вокруг шеи, сдавливая её. Рука сама дёрнулась к горлу, чтобы сорвать удавку, но её не существовало! Что за…
– Вы совершенно напрасно пытались воспрепятствовать операции, проводимой мной, – раздался слева от него холодный голос, не разберёшь, мужской или женский. Задыхающийся Квин сумел повернуться и увидел человека в чёрном камзоле, обшитом красными галунами. На голове у него была повязана тёмно-красная бандана, украшенная серебряным гербом Империи, из-под которой, словно щупальца наутолана, свисали разноцветные патлы неряшливого вида: чёрные, синие, коричневые.
– Инквизитор! – юнец, у которого Квин выбил шоковую дубинку, отсалютовал и продолжал: – Подозреваемый задержан. А вот этот пытался отбить…
– Много слов – недостаточно дела, – оборвал его тип в бандане. – Повелитель не любит пустозвонства. Кто он?
– Я тебе… покажу… кто я, – прохрипел Квин, почти теряя сознание. – На тряпочки… порву…
Невидимые пальцы вдруг исчезли, Рэй сделал глубокий вдох… и без колебаний ринулся на Инквизитора. В следующее мгновение воздух словно затвердел перед ним и отшвырнул капитана к стене, чувствительно приложив о камни.
– Может быть, сразишься с противником своего масштаба, изменник? – неожиданно чётко и звонко произнесла Анади.
– О! Как интересно! – Инквизитор сделал неуловимое движение рукой, и в кулаке его мрачным багровым светом загорелось огненное лезвие. – Это у нас кто?
– Смерть в пальто! – зелёный огонь другого лезвия осветил лицо девушки, её прищуренные глаза. Рэй часто-часто заморгал. Джедай? Последовательница древнего запрещённого культа, одна из тех, о ком с определённого момента не допускалось даже упоминать, но всё равно шёпотом рассказывали под одеялом. Вот это номер! Во времена Республики Квин как-то видел одного из них – ещё школяром, на родном Чардаане. Большеголовый седовласый цереанин по имени Ки-Ади-Мунди, одетый в грубый дерюжный плащ, словно странствующий монах, прилетал на планету с дипломатической миссией… Рэй отогнал воспоминания. Важное происходило прямо здесь и сейчас, перед его глазами. Два огненных клинка с гудением скрестились.
Инквизитор наступал, нанося стремительные удары то в одной, то в другой плоскости, и каждый раз в сердце Квина что-то болезненно ёкало. Сначала. Уже через несколько секунд Рэй начал понимать, что эти страшные на вид удары не очень опасны для юркой противницы. Джедайка отводила или блокировала красный клинок и отступала – не по прямой, а в сторону – заставляя патлатого Инквизитора разворачиваться и терять темп. Гораздо более серьёзную угрозу представляли короткие, почти без замаха, «шлепки» огненным лезвием. Ведь световому мечу не нужно усилие для того, чтобы прожечь хрупкую живую плоть. Однако, и с этими коварными ударами джедайка справлялась не хуже. Вдруг она отскочила, замерла, будто услышала что-то. Сказала возмущённо:
– Время тянешь? Ах, ты жук навозный!
Одновременно с этими словами в левой её руке вспыхнул второй, золотистый меч. Джедайка сделала шаг, второй… и внезапно прыгнула, пролетая над головой Инквизитора. Рэй ахнул: тычком вверх патлатый едва не насадил её на багровое лезвие! И всё же промахнулся, а вот она безошибочно нанесла ему удар по макушке коленом. Приземлилась, кувыркнувшись, блокировала зелёным клинком удар противника в развороте и, снова сократив дистанцию, незамысловато, словно обычным ножом, ткнула Инквизитора жёлтым мечом в бок.
– Тебя найдут… – немеющими губами прохрипел тот. – Ты убила Инквизитора…
– Можно подумать, ты у меня первый, – фыркнула девушка. Отступила от падающего тела… и в этот момент из проулков с обеих сторон стали выбегать закованные в белую броню одинаковые фигуры в уродливых шлемах.
Рэй слышал, что во время войны джедаи будто бы легко расправлялись в одиночку с десятками боевых дройдов, но, честно говоря, не очень-то в это верил. К тому же, штурмовик – не запрограммированная жестянка, у него есть и опыт, и интуиция. Помоги ей Рон, подумал он, когда полувзвод штурмовиков – отделение слева, отделение справа – взял на изготовку бластерные карабины.
– Сдавайся, джедай! – разнёсся по улице усиленный вокодером голос старшего.
– Вот ещё не хватало, – джедайка стояла спокойно, лицом к Рэю и в профиль к обеим шеренгам солдат, опустив пылающие мечи вниз.
