Желанный трофей (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
Мысленно матернувшись, я приготовился вновь атаковать Каменецкого, чтобы добить и лишить мучений. Но в этот момент его нога подломилась, и он завалился на бок, хрипя и пуская кровавые пузыри. Всё. Однозначно не боец. Добить такого означает заполучить дурную репутацию, и как-то наплевать, что это пойдёт ему только на пользу. Оставить без помощи, обречь на мучительную смерть, что так же не способствует повышению авторитета. М-да. Похоже, попадос.
Глава 22
Мышиная возня?
— Войдите, — повысив голос, произнёс старый князь Зарецкий.
Дверь отворилась, и в проёме появился его старый дьяк. Выглядел он виноватым и не осмеливался поднять взгляд на своего господина.
— Осталось только понять, в чём ты провинился, Аристарх. Говори, — отложив перо, разрешил патриарх рода.
— Ваш приказ относительно княжича Каменецкого выполнить не удалось. И пока непонятно, когда получится.
— Причина?
— Его светлость дрался на дуэли и был тяжело ранен. В настоящий момент прикован к постели, и не ясно, когда он поднимется.
— Полагаешь, что в назидание отец запретит ему ускоренное лечение?
— Сомнительно. Но сам Михаил Антонович обладает натурой артистичной, а потому, возможно, станет ограничивать себя, дабы создать должное впечатление среди окружающих.
— Проще говоря, любит повыпендриваться щ-щенок, — недовольно бросил князь.
Ольга в тягости, терять время никак нельзя. Нужно как можно быстрее сделать следующий ход, иначе время будет упущено. А оно сейчас едва ли не главный фактор.
— И кто его так? — после секундной паузы спросил Игорь Всеволодович.
— Новичок, которого только перевели в университет из Орла.
— Из худородных дворян, что ли?
— Так и есть.
— А как так вышло, что мы о нем ни сном ни духом? Орёл перестал быть вотчиной князя Зарецкого? — прекрасно поняв, что речь о сильном одарённом, удивился князь.
— Мальчишка скрывал свой дар, хотел сам устроить свою судьбу.
— В сказку попал, что ли? Не суть. Платон что-то делает, чтобы заполучить его? — имея в виду своего сына и по совместительству главу рода, спросил он.
— Я пока не готов доложить об этом.
— Ну так выясни всё доподлинно. И не тяни с этим. Да по щенку Каменецкому держи руку на пульсе.
— Слушаюсь, ваша светлость.
Дверь за дьяком закрылась, а князь задумался. Если всё правильно разыграть… Признаться, он думал, что всё будет шито белыми нитками, но при таких раскладах наметать, конечно, придётся на скорую руку, зато шов получится не таким броским. Да, тут определённо есть над чем подумать.
* * *
— Никита Григорьевич.
Я обернулся на знакомый голос и ожидаемо увидел княжну Аничкову. Её свита остановилась в нескольких шагах от нас. Как видно, разговор не для посторонних ушей. Я невольно поймал на себе хмурый взгляд Елагина. Вот же ещё Отелло.
— Елизавета Петровна, — обозначил я поклон.
Аничкову не удовлетворило такое приветствие, и княжна протянула мне ручку, к которой я приложился. После чего она указала мне рукой вдоль коридора, предлагая пройтись. Я лишь пожал плечами и пошёл рядом с ней, не представляя, как можно вести уединённую беседу, когда вокруг снуют студенты.
Впрочем, всё очень быстро разрешилось. Мы завернули в аппендикс со световым окном, который поспешили освободить находившиеся там. Похоже, у моей собеседницы непререкаемый авторитет в университете. Ну или рыбка помельче не желает влезать в дрязги более крупной, как и оказываться на её пути.
— До меня дошли слухи, что вы не удовлетворились одним лишь оскорблением княжича Каменецкого, но ещё и тяжело ранили его. Теперь ему придётся проходить долгое лечение, оставаясь прикованным к постели в течение нескольких дней. И не только ему.
— Бывает. Зато теперь другие хорошенько подумают, прежде чем задевать меня, — пожал я плечами.
— Бывает? Я вижу, что вы не понимаете, во что влезли. Начнём с Грушина. Его батюшка вассал и приближённый князя Артамонова, что сидит на столе в Твери. Соответственно, вы настроили против себя сторонников князя. С Каменецкими понятно, но помимо них ещё и Зарецкие. Михаил Антонович и Ольга Платоновна помолвлены, и между этими родами наметилось сильное потепление. Для их представителей и сторонников вы сейчас, как красная тряпка для быка.
— И? — совершенно спокойно поинтересовался я.
В университетские интриги я влезать не собирался. В том, что будут подставы, не сомневался. Но по большому счёту это всё мышиная возня. Моя задача по максимуму использовать время обучения в университете, чтобы овладеть необходимыми знаниями, в достаточной мере развить дар и позаботиться о финансовой независимости. И пока всё идёт именно так, как и задумывалось. А студенческая суета это всего лишь буря в стакане.
Хотя-а-а добавилась ещё одна задача. В кратчайшие сроки выбрать себе пассию, которая устроит и царя-батюшку, и меня грешного. А то ещё женят на какой-нибудь грымзе. Не получается ведь жить одними лишь моими хотелками. А потому нужно как-то подстраиваться под общество. У меня даже мысли нет прогнуть его под себя.
— И я предлагаю тебе покровительство. Войди в мою свиту, и остальные трижды подумают, прежде чем задевать тебя и строить козни, — ответила Аничкова.
— Я подумаю, Елизавета Петровна, — с самым серьёзным видом ответил я.
Она посмотрела на меня внимательным взглядом, после чего медленно кивнула и направилась на выход из аппендикса. Я вновь встретился взглядом с Елагиным, и его угрюмость не обещала ничего хорошего. Вот интересно, чего мне следует ожидать от него?
Без понятия, хорошо ли он владеет шпагой. Как не знаю, и насколько у него подлая душонка, и подлая ли вообще, или это моё мнение, основанное на возникшей к нему неприязни. Ну, решил человек фактически подороже себя продать, и что с того? Это реалии времени, и для дворян в этом нет ничего зазорного. Я же оцениваю местных своим мерилом.
— Ртищев, — вновь раздался за спиной знакомый голос.
Да сколько можно-то⁈ Они что, решили устроить ко мне паломничество? Впрочем, голос принадлежит княжне Зарецкой, и на этот раз тон не предвещает ничего хорошего.
— Ольга Платоновна, — обернувшись, я обозначил долженствующий поклон.
— Как вы посмели? — приблизившись ко мне, кошкой прошипела княжна.
Она ниже меня на полголовы, а потому вплотную подходить не стала, чтобы не смотреть снизу вверх. А так получается очень даже внушительно, тем более что и подать себя умеет. Меня даже пробрало слегка. Не за себя беспокоюсь, а за матушку. Всё же та проживает в вотчине Зарецких. Кто знает, какая шлея им под зад ударит.
Но, с другой стороны, чем мои действия могут помешать свадьбе? Дела чести тут вообще ни при чём.
