Газлайтер. Том 24 - Григорий Володин
Я не собираюсь с ним соперничать в том, что он умеет лучше всего. Мне это просто не нужно. Я предложил альвам перспективу. Будущее. И теперь они видят разницу — если, конечно, не страдают дефицитом здравого смысла. В конце концов, им несколько сотен лет, должно же что-то накопиться в этих головах.
— Совещание закончено, — объявляю я, разворачиваясь.
Альвы медленно расходятся, хмуря лбы и осмысливая сказанное. Одни переглядываются, другие тихо перешёптываются, но спорить уже никто не решается.
Ко мне сразу подходят Зела и Бер. Воительница ухмыляется, поправляя широкий кожаный ремень, который едва скрывает её грудь.
— Милорд, это было потрясающе!
— Феанор пытался взять брутальностью, а ты, Данила, берёшь рассудительностью, — добавляет Бер, улыбаясь.
Я ухмыляюсь в ответ, бросая мимолётный взгляд на полог, за который уже выходят последние альвы.
— Мне не нужно доказывать силу. Всё уже разложено по полочкам. Феанор — всего лишь военный лидер. Альвы хотят не войны, а мирной жизни. А дать её могу только я… Сир Финрод, задержись, — подзываю альва-лейтенанта.
Замыкающий альв оборачивается. Зела настойчивым жестом подзывает Финрода. Он подходит. Между его бровей залегла напряжённая складка.
— Да, лорд Данила?
— Как сказала Зела, в альвийском войске ты четвертый по силе после Феанора, Зелы и Бера.
Финрод хмыкает, усмехнувшись краем губ.
— В целом, верно, но насчёт Бера я бы поспорил.
— Эй! Да я тебя порву! — мгновенно вскидывается кузен.
— В другой жизни, оборотень, — невозмутимо парирует Финрод, даже не удостоив его взгляда. — Так зачем вам я? Что-то хотите спросить, лорд Данила?
Лениво пожимаю плечами:
— Я хочу поесть мороженого и поваляться в постели со своей женой, а лучше сразу с тремя. Но вместо этого разбираюсь с твоей странной энергоструктурой. Так что давай рассказывай: что с тобой приключилось, сир?
Финрод замирает и бросает взгляд на удивленных Зелу с Бером. В глазах альва пробегает тревога.
— Как ты понял?..
Я усмехаюсь, позволяя его нервозности нарасти, затем коротко велю:
— Подними правый рукав.
Финрод мрачнеет. Видно, что он колеблется, но, в конце концов, медленно закатывает рубаху.
— Офигеть! — Бер округляет глаза. Зела тоже в шоке.
На его коже, от запястий до локтей, проступают чёрные руны. Татуировки. Они выглядят чужеродно, будто впаянные в тело чем-то нечистым, пульсирующие слабым магическим свечением.
Зела качает головой, её голос звучит недоумённо:
— Раньше ведь ничего не было! Их осматривали Целители.
— Значит, проявились недавно, — я быстро осматриваю татуировки, пробегаю взглядом по контурам, оцениваю их на всех уровнях — физическом, энергетическом, ментальном.
— Верно, — вздыхает альв с наколками, устало потирая плечо. — Они начали проступать только после боёв с гулями. Без понятия, что это значит.
Я усмехаюсь.
— Да всё просто. Ты, Финрод, — якорь.
Финрод моргает, на его лице отражается полное непонимание.
— Кто я?..
— По ночам снятся кошмары? — спрашиваю.
Он резко поднимает на меня взгляд. В его глазах удивление — слишком искреннее, чтобы быть наигранным.
— Да…
— Сколько вас таких?
Финрод тяжело выдыхает, проводя рукой по лицу, словно пытаясь стряхнуть усталость.
— Все лейтенанты. Галадриэль и остальные тоже.
Я киваю.
— Значит, самых умных из вас монахи покрыли татуировками… Без понятия зачем. Наверное, ставили эксперименты. Ты понимаешь, что это значит?
Финрод смотрит на меня напряжённо, почти не моргая, его плечи невольно напрягаются.
— Нет. Лорд Данила, надеюсь, ты знаешь?
— И не зря надеешься, сир, — хмыкаю. — Знаю. Вы притягиваете всякую астральную дрянь.
Финрод заметно бледнеет, словно кровь уходит с его лица.
— Эти татуировки — пси-накопители, — поясняю спокойно, наблюдая за его реакцией. — Сейчас вы не ощущаете влияния Астрала, но со временем оно усилится. Вы впадёте в бешенство и начнёте убивать всех подряд.
Зела и Бер недоуменно переглядываются.
— Они могут напасть на своих, Данила?
Я коротко киваю.
— Ага. Именно поэтому им нужно периодически сражаться. С гулями, с другими врагами. Им необходим выход для бушующих эмоций, иначе рано или поздно крышу снесёт. Но это не лекарство, а лишь временная мера. Я найду настоящее решение.
Финрод, нахмурившись, потирает лицо, словно пытаясь взять себя в руки.
— И ты правда это сделаешь?
Я усмехаюсь.
— Я уже вас один раз спас. Было бы странно, если бы теперь позволил вам перебить друг друга.
Финрод сглатывает, на мгновение опускает взгляд, потом снова поднимает его на меня. Теперь в его глазах читается не просто тревога, а осторожная благодарность.
— Спасибо, лорд Данила… Зела всегда хорошо о тебе отзывалась. Говорила, ты лучший воин.
Я приподнимаю бровь и скосив взгляд на парочку голубков.
— Надеюсь, она не говорила это при Бере?
Финрод усмехается, его плечи немного расслабляются.
— Говорила. Да и Бер то же самое повторил.
Бер, который до этого старался сохранять невозмутимость, мгновенно краснеет, его взгляд метается, а Зела рядом ухмыляется, явно наслаждаясь моментом.
— Да просто случайно вырвалось! — бурчит кузен, отводя глаза. — Конечно, это я лучший мечник и воин тоже.
Я фыркаю, качая головой.
— Ладно. Теперь будем думать, что с вами делать дальше. А пока передай остальным лейтенантам то же самое. Про руны. Пусть понимают, с чем столкнулись.
Финрод низко кивает, его голос звучит уже более уверенно:
— Сделаю, милорд.
Он быстро уходит, а Зела тут же поворачивается ко мне с радостной улыбкой.
— Вы заметили⁈ Он назвал вас милордом!
— Я тоже заметила! — подмечает Настя, до этого молча стоявшая в сторонке и задумчиво теребившая лямку своей майки.
— Финрод просто с мозгами, — пожимаю плечами. — И уже правильно оценивает ситуацию. Скоро и остальные подтянутся.
Затем коротко киваю:
— Все свободны. Отдыхайте.
Бер с Зелой уходят, негромко переговариваясь, а Настя, мелькнув рыжим силуэтом, отпрашивается побегать в лесу.
Я же остаюсь в шатре, мысленно перебирая возможные решения новой проблемы. Нужно разобраться с этим до того, как пси-татуировки начнут работать в полную силу и превратят альвов в бешеных берсерков. Мои перепончатые пальцы. Вот же монахи подсобили, гады.
Вдруг Феанор заходит в шатёр и косо смотрит на меня.
— Ну и что? — сразу спрашиваю я, не давая ему времени на вступления. — Какой у тебя план действий на будущее?
Феанор ухмыляется, скрестив руки на груди.
— Мы с тобой сразимся за корону, менталист. В смертельном поединке.
Я фыркаю с насмешкой:
— Ага, конечно. Только вызовешь ты меня лет через десять.
— Что? С чего ты взял? — морщится он, хотя прекрасно понимает, что я прав. Умный ведь дядька, хоть
