Мичман Империи. Часть первая (СИ) - Четвертнов Александр

— Хреново.

— Дома сделаю, вроде видел что-то такое. А сейчас надо просто глушилку уничтожить.

Вот, что делает спешка с боевыми операциями. Не готовы мы оказались. Или это я зажрался на всём новом, да армейском?

— За мной, — махнул я рукой, как только нашёл второй выход из пещеры. — Кто-нибудь видел Жичкина?

— В сторону тундры отступали, — доложил Гвоздь, поравнявшись со мной, благо второй туннель был копией первого. — Вроде все целы, да они точно выживут. Профи.

— Дай то Бог, — согласился с ним.

Второй ход был более длинным и извилистым. Мы шли уже с полчаса. Встретили тонкий ручеёк прозрачной воды. Колонию местной плесени и грибов. Вляпались в следы бытия Арктодуса. Наконец стало светлее. Впереди показался выход.

Второй ход вывел нас на склон в тундру. Сам выход был прикрыт корнями гигантской сосны и её ветками. Только так можно объяснить, что Раксы его не обнаружили. А их вокруг было много.

Стояли на земле два ГБТР, вокруг них находились гвардейцы. Немного, человек пятьдесят. Ещё один БТР стоял чуть поодаль. Бортовые огни погашены, люки нараспашку, а стволы опущены. Пилот курил на обшивке. И всё это в каких-то десяти шагах от входа в пещеру.

Поисковая техника сообщала о сотне гвардейцах выше по склону, они отдалялись от нас. Наверное, идут проверять и зачищать наши позиции. Я бы так сделал. Справа, немного вдалеке, слышались взрывы и ухание крупного калибра. Очевидно, Жичкин с бойцами ещё живы, и продолжают бой.

Я вывел на тактическую сеть задачу. Сбросил её всем бойцам. Минута подготовки и мы вывалились наружу.

— Урааа! — заорал Гадел. Я зарычал, как тигродав, и ринулся вперёд, а Гвоздь снял выстрелом пилота БТР. Фея с Прухой на ходу отстреливали дымовые шашки. Гусар и Риф вели огонь на подавление.

Мы влетели в толпу гвардейцев. Дым, паника, крики. Ничего не видно. Только поисковые щупальца. Как я люблю такую схватку! Рубить, колоть, раздавать удары направо и налево. Противник дрогнул. Не был готов к такому.

Я вырвался из дыма через несколько минут. Вокруг меня сверкал синим цветом кокон силы, а по нему стекала чужая кровь. На тесак и смотреть нечего. Рядом оказался Пруха, а перед нами БТР, где на стволе одиноко висел пилот.

— Пруха, за штурвал! Сюда! — сказал я и тут же закричал, созывая остальных.

Со склонов уже бежали назад гвардейцы. Начали посвистывать пули. Полетели первые гранаты. Но мы успели нырнуть в БТР и задраить все люки.

Пруха поднял машину легко, стремительно. Я зажал гашетку пулемёта, срезая врагов десяток за десятком. Заговорила пушка. Гвоздь уничтожал ГБТР.

— На восточный склон, надо найти Жичкина!

БТР взлетел над деревьями, и мы тут же схлестнулись за власть в небе. Ударили в тыл врагу. Подбили пару бронемашин, срезали штук пять БАГов. Раксы не ожидали такого, но недолго были в замешательстве. Одно попадание, два.

— Вижу Жичкина! — крикнул Пруха, — лечу к ним!

Мы неслись над верхушками сосен, маневрируя, сбивая прицел врагам. Я и Гвоздь стреляли во все стороны, но успехов, как вначале уже не было. БАГи оттянулись назад, а броневики были крепче.

На помощь к Жичкину успели вовремя. Их зажали у крутого склона и они прыгали вниз, прикрываясь щитами. Из оружия только винтовки. Уже всё подрастеряли. Несколько БАГов зависли, прицеливаясь, и мы их разнесли в клочья.

— Приземляйся, подберём!

БТР нырнул вниз, затормозил у земли. Я раскрыл задний люк и крикнул капитану:

— Давай сюда!

— Все наружу! — заорал Пруха.

Взрывной волной от БТРа нас отбросило еще дальше, чем прыгнули сами. Прямо в центр небольшой поляны.

Я быстро пришёл в себя, и огляделся. Вроде все целы. Но как рвануло⁈ Чуть не накрыли нас. Рядом со мной, с одной стороны, поднимался Жичкин, с другой, горел зелёным люк от броневика.

— Ну, вы даёте, — протянул капитан, отряхиваясь, и смотря вперёд, — мы вас похоронить успели, а вы на тачках тут летаете.

— Образ жизни такой, — хмыкнул я, смотря в туже сторону, куда и он.

Сосны пригибались к земле. Хвоя с них слетала от потоков воздуха из турбины. К нам подлетали два танка, а за ними и несколько БАГов с БТРами.

— Что ж, сейчас поменяют наш образ жизни, — ровно произнёс Жичкин. — Есть чем жахнуть?

— У меня есть мина, — Фея выкинул на землю перед нами противотанковую мину. — Но она одна.

— И у нас ничего нет, — хмыкнул Жичкин. — Ладно, Абаимов! Ты козёл! — крикнул капитан и посмотрел, в небо.

— В кучу! Щиты! — Гаркнул я.

Разбегаться сразу нет смысла, по одиночке нас разобьют, а так, может, выдержим один залп, а там, поглядим, подойдём ближе и атакуем. Может, собьем один танк силой, другой миной… Но потери точно будут. Хорошо, у меня ребёнок уже есть, будет, кому род продолжить, но у парней-то нет. Да ёж вашу медь! Даже не думать, выдержим, всё сделаем. Всех вытащим!

Я почувствовал, что меня зажали со всех сторон. Бойцы сбились в тесный клубок, подпирая друг друга спинами и плечами. Воздух перед нами задрожал. Засветился разными цветами. Я выкладывался по полной программе. От напряжения, даже мышцы затрещали. Главное выдержать! Эх, Ерастова сюда надо было брать.

Раксы прицелились в нас, как в тире. По технике прошла дрожь. Замерцали плазмой стволы и машины вспыхнули.

Бам! Бам! Бам! Взрыв, взрыв, взрыв. Техника разлеталась на осколки. Те долетали до нас, застревали в щитах. Я успел заметить след от ракеты, а затем вернулась связь. В эфире заиграл симфонический оркестр.

— Валькирия в воздухе! — прорвался сквозь музыку восторженный крик Лены, а в небе, над нами, расправив крылья и сверкая хищным фюзеляжем, снова заходила на атаку «Пустельга».

Глава 23

В ущелье мы задержались до самого вечера. «Зачищали» местность от гвардейцев Ракс, да ставили на трофеи метки Лириного рода, чтобы не спёр никто. Чуть позднее отправим сюда её слуг для сбора добычи.

На первый взгляд, кроме ручного оружия и снаряжения взять нечего: вся техника подбита и её осталось только списать. Но это всего лишь видимость. На самом деле с машин можно снять кучу запчастей, как на продажу, так и для ремонта своего парка брони. Так что работы для слуг будет много.

Сама по себе «зачистка» — грязная работа. Грязная и бесчеловечная. Гвардейцы Ракс сдавались, бросали оружие, а мы должны были их уничтожить. Честно, я не смог отдать такой приказ.

Да, это не войны государств с кучей конвенций по правам человека. У аристократов свои правила, более жестокие. Но, одно дело убить противника в бою, другое, вот так, безоружного, сдавшегося на твою милость.

Выживших гвардейцев набралось едва ли две сотни. Мы оказали им первую помощь, благо среди них нашлись медики. Отконвоировали подальше от места боя и устроили полевой лагерь.

Пленные сами отыскали среди подбитых машин запасы провизии, мы выдали им их же оружие для самообороны (каждому десятому по карабину и запасу пуль), забрав всё остальное. Да, такие трофеи тоже они сами собирали, и несли к «Чайке».

Мы улетели, но обещали за ними вернуться. Через пару дней, как кончится война. Им пришлось нам довериться, как заявил один седовласый офицер. Ещё бы, без связи отсюда не выбраться и попуток не будет. Уже совсем скоро весь Святогор будет в курсе, что полеты здесь лучше не совершать в ближайшее время. Если, конечно, предприимчивый человек не захочет поссориться с Иллирикой Данактовной Юдиной. Думаю, дураков не будет. Деда уважают.

Домой прилетели уже затемно. Часов в девять. Как были в доспехах, так и зашли в гостиную. Чуватов просил оставить ЛДПМ в арсенале, чтобы не таскать потом по одному для модификации.

Только перешагнули порог, еще глаза с уличной темноты не привыкли к яркому свету помещения, а нас уже встречают.

Лира оказалась рядом со мной мгновенно. Обняла за шею, повиснув на мне, и впилась поцелуем в губы. Страстным, нежным, оочень дооолгим поцелуем.

— Я все видела, — мило покраснев, шепнула она на ухо и спрятала лицо, уткнувшись мне в шею. — Я так боялась. Сильно-сильно.