Тайна врат - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Утром даже двужильного оу Ренки Дарээка охватили апатия и лень. После всей нервотрепки предыдущего дня хотелось поваляться до полудня в постели, благо их банде выделили отдельный домик для проживания, и отнюдь не из худших.
Но увы, если солдат еще и мог себе позволить пофилонить, то офицеру такое совсем не подобало. Вестовой от генерала разбудил приятелей ни свет ни заря и передал приказ — через полчаса быть в штабе. А в штабе оу Дезгоот сразу начал раздавать задачи.
Первая — не допустить разграбления города. Нет, не то чтобы генерал сильно беспокоился за горожан и их имущество, просто он знал, что, коли начнется мародерство, два или три дня можно смело из планов вычеркивать. До материка — сутки пути. И сутки назад. Если какой-нибудь сторожевик сумел уйти и если у республиканцев неподалеку стоит флот, то вся эта затея может закончиться для тооредаанцев очень печально.
Оттого-то генерал и поднял своих офицеров с первыми лучами солнца, чтобы они с раннего утра могли загрузить своих солдат какой-нибудь работой.
Работы более чем хватало. Взять хотя бы раненых, своих и чужих. Чужих, конечно, было не так много — милосердного удара штыка тут для кредонцев не жалели. Но среди пленных были люди с ранами разной степени тяжести, и боги не одобрили бы их убийства, хотя и возиться с ними не было никакой возможности.
О своих же следовало позаботиться и как можно раньше переправить их на корабли, хотя лекари и не очень это одобряли, утверждая, что качка и теснота корабельных помещений не слишком-то способствуют излечению.
Вторая проблема — трупы. Своих солдат и кредонцев. С кредонцами проще — вытащить из крепости и побросать под стеной, обязав местных жителей о них позаботиться. А вот погибшие тооредаанцы… Достойно похоронить их на высоких башнях, где тело сможет спокойно истлеть, отпуская на свободу душу, не было никакой возможности. И просто зарыть в землю, чтобы местные потом могли поглумиться над погибшими, тоже неприемлемо.
Оставалось море. Желательно там, где ветры не прибьют тела к берегу. Капитан Маб знал такое место, где тела подхватит течение и унесет на северо-запад в открытое море. Но для этого надо было отойти от острова достаточно далеко, а значит, задействовать придется целый корабль.
Третья проблема — добыча. Конечно, грабить город было некогда. Но и оставлять богатства кредонцам тоже было нельзя! Уж как минимум оружие и пушки стоило забрать. Да и запасы пороха и ядер, изрядно растраченные во вчерашней битве, необходимо было пополнить. Еще в бухте стояло несколько купеческих кораблей, которые просто напрашивались на звание «трофеев». А на складах у купцов полно товаров, пройти мимо которых было бы просто-таки предательством.
Еще необходимо было уничтожить тут все, что только возможно, включая верфи и находящиеся в другой части острова запасы древесины. Несколько лет просушивающаяся дубовая древесина для строительства кораблей — это ценнейший ресурс, и если нет возможности его забрать, нужно выделить людей, которые сожгут все это.
А еще Готор поднял разумный вопрос: что делать с местными жителями? В смысле во время взрыва. Ведь на город обрушится град камней и горящих деревяшек, что неизбежно вызовет пожары. Всем в принципе было плевать. Но Готор почему-то настаивал, что это дело государственной важности.
— Подобное изуверство, — говорил он, — лишь ожесточит кредонцев, и мы получим куда больше врагов, чем нам хотелось бы. В то же время, прояви мы доброту и сострадательность — и возможно, кое-кто задумается и не захочет брать в руки оружие, дабы мстить Тооредаану.
При этом Готор делал весьма значительное лицо и ссылался на военного министра и высокую политику. С учетом репутации самого первого лейтенанта оу Готора, за которым почему-то закрепилась слава изрядного головореза (может, сыграло роль каторжное прошлое, может — умение одними кулаками доказать свое превосходство, а может — бессознательный страх перед минером, которых многие почитали почти что магами), слышать из его уст рассуждения о доброте и сострадательности было несколько странно. И впрямь напрашивался вывод, что эти слова принадлежат кому-то другому.
Готор сам же и предложил выход — привлечь горожан к работам, объяснив им суть того, что произойдет, а потом отпустить на волю. Сами сбегут из города!
Так что почти весь следующий день Ренки сначала возился с собственными солдатами, заставляя сержантов палками вбивать в них послушание, затем помогал перетаскивать раненых на пристань, потом прошелся по городу, отбирая годных для работы людей, но при этом не позволяя своим подчиненным причинять им значительный вред. Если какая-то вещь из обследуемых домов и перемещалась в солдатский карман или мешок, ну, значит, судьба у нее такая. А вот коли кто-то начинал щупать хозяйскую жену или дочек или переворачивать дом в поисках тайников и большой добычи — такое надо было пресекать на корню, потому что потом уже солдатню точно не удержишь. Слава богам, после вчерашнего дня авторитет первого лейтенанта оу Дарээка среди солдат почти всех полков был столь высок, что слушались его беспрекословно. Его шпага внушала не меньшее почтение, чем погон. А уж истории, которые начали ходить про этого еще, в сущности, весьма молодого человека, убеждали даже завзятых прохиндеев и бузотеров с ним не связываться.
Готовить крепость к взрыву начали на следующий день. Впрочем, день предыдущий Готор провел отнюдь не зря, составив точный план и перечень необходимых работ.
— Да вы, никак, решили разломать крепость кирками? — возмутился было генерал, ознакомившись с предъявленным ему списком. — Зачем это все?
— Если просто взорвать порох, что находится в подвалах башен и главном хранилище, кредонцы смогут восстановит все примерно за год, — пояснил свои действия Готор. — А вот коли сделать так, как я предлагаю… Год они только мусор отсюда убирать будут и
