Юрий Волгин - Хирург. Бегун. Беглец
— Сначала я прострелил ему ногу. Потом яйца. Потом плечо. И…
— Голову?
— Нет. Я оставил его умирать, — сказал Густав.
Бедра Лауры двигались все быстрее, и она прижималась к вздувшейся плоти странника с удвоенной силой.
— И ты веришь, что поступил неправильно?
— Говорю же, это в прошлом. Но я бы предпочел, если бы он тогда послушался меня и просто отвалил. Законченные идиоты представляют угрозу не только для себя, но и для других.
— Это был единственно верный вариант. — Лаура лизнула шрам странника и заскользила в направлении его уха.
— Да. Других просто не было.
— И он бы не изменился в лучшую сторону, если бы ты хоть на собственной спине вывез его куда-то в другую жизнь. Ведь он сам был странником, властелином своей судьбы. Все, что происходит в этом мире с людьми, зависит не от тебя, а от самих людей. И ты можешь помочь только себе.
— Но я… О, боги!
Раскаленный влажный язык девушки проник в ушную раковину, и странник вытянулся в струнку, ощущая непомерную, каменную напряженность внизу живота.
— Помоги себе сам, и жизнь наладится. Не думай о других, сладенький, век короток. А у тебя, как ни у кого другого, есть шанс его продлить. Не стоит тратить силы на то, чтобы пытаться изменить жизнь таких людей, как я. Мы не хотим изменений.
— Наверное, не стоит, ты права. — Сейчас Густав мог согласиться с любыми доводами Лауры.
— Тогда постарайся сделать мне хорошо этой ночью. И я в долгу не останусь.
Странник кивнул, гладя аккуратную, очень упругую и нежную грудь девушки. Когда она успела раздеться? Когда успела снять с себя все, кроме… Густав приоткрыл один глаз: кроме чулок?
Его одежда упала на пол.
Лаура приблизила к нему лицо.
— Только не целуй меня в губы, — сказал странник.
Глава 32
Бородину связали руки впереди, дали два «холодных» пакета для компресса и уложили на кушетку в корабле Густава. Бегун с Гексом должны были отправиться в пиратском корабле.
Во избежание неприятных сюрпризов Руслан тщательно обшарил кабину и салон. В кораблях обычно много потаенных местечек, и постороннему человеку их не отыскать. Руслан все же потратил полчаса на то, чтобы буквально обнюхать всю машину Гекса от пола до потолка. Два других пиратских аппарата остались в гараже «Белого шторма», но не потому, что так решил странник, а потому, что управлять ими было некому.
Странную четверку из двух пиратов, странника и бегуна поздним утром провожали хозяин, стоявший поодаль, у входа в гостиницу, и Лаура.
Странник старался избегать ее, так как Агний буквально обжигал его взглядом. Чтобы ни думал Густав, все же хозяин в некотором роде переживал за дочь. По-своему, морально уродливо, но переживал, как отец и родитель, этого у него было не отнять.
И странник, ставя себя на его место, держался от Лауры на расстоянии, взяв на себя все хлопоты с погрузкой и организацией их небольшого каравана.
Но, когда посадка закончилась, девушка, выбрав момент, прильнула к нему, обняла и прижалась к нему всем телом.
— Это тебе, сладенький. — Лаура протиснула кулачок между своей грудью и грудью странника, стараясь, чтобы никто не увидел, и разжала его.
— Что это? — спросил Густав.
— Подарок.
Странник двумя пальцами взял предмет с ладони Лауры и расправил его — им оказались ее полупрозрачные трусики.
— Я не каждому такое дарю, сладкий. Это знак внимания. И симпатии.
— И влюбленности?
— И ее тоже, — согласилась девушка. — Когда ты вернешься, просто покажи их мне, и я тебя вспомню.
— Зачем?
— Как это зачем? — удивленно спросила Лаура. — Чтобы не платить. У нас все будет по любви, бесплатно.
— А без них ты меня не вспомнишь?
— Нет, я же говорила, у меня плохая память. — Лаура чмокнула странника в подбородок. — Завтра я забуду цвет твоих глаз, через неделю — черты лица. Через месяц — про нашу встречу.
— Ты специально это сделаешь?
— Да нет, просто так само получается.
Густав кивнул и засунул трусики в задний карман джинсов.
— Скажи, именно это тебе помогает?
— О чем ты?
— О памяти. Ты все забываешь, и это помогает тебе нормально жить?
Лаура опустила глаза:
— Тебе уже пора, сладенький.
— Не уходи от ответа! — Странник легонько встряхнул девушку.
— Почему ты меня все время спрашиваешь об этом?
— Потому что мне это важно!
— Важно что? Какая тебе разница, как я живу? Мы все выяснили вчера, папочка.
Странник наклонился и прошептал Лауре на ухо:
— Представь, что я ищу источник вечного счастья и, глядя на тебя, осознаю, что практически нашел его, но спешу проскочить мимо на всех парах.
Лаура поежилась и засмеялась, втянув голову в плечи:
— Щекотно!
— Ты опять увиливаешь? — спросил Густав.
— Нет. — Девушка потерла ухо и улыбнулась. — Это не счастье, странник, ты ошибся.
— Почему?
— Потому что плохое забывать нельзя. Потому что, если ты забудешь обиду, с тобой будут делать это снова и снова. Снова и снова. Пока ты не сдохнешь. А мало кто хочет сдохнуть, сладенький.
— Понимаю.
— Ни черта ты не понимаешь. Это твоя самая главная проблема, да? — Лаура залезла рукой в задний карман Густава, не тот, где лежали трусики, а свободный, и сжала его ягодицу.
— На этот раз ошибаешься ты. Я знаю больше, чем кто бы то ни было, — твердо сказал странник и высвободил руку девушки.
— Ты только не злись, сладенький, ты знаешь, но не понимаешь. И не надо спорить со мной. — Лаура приподнялась на цыпочки и поцеловала Густава в губы.
Он облизнулся и хотел что-то сказать, но девушка остановила его.
— Иди, — сказала она. — Я уже начинаю забывать тебя, сладенький.
— Меня зовут Густав, — сказал он с улыбкой.
Лаура пожала плечами, отвернулась и направилась к «Белому шторму». Агний обнял ее, поправил перекрутившиеся бретельки платья и повел в гостиницу.
Из пиратского корабля, черного и жутко грязного, высунулся бегун и крикнул:
— Поехали?!
— Да. — Странник кивнул, стер с губ поцелуй и запрыгнул в машину.
Бородин встретил его тяжелым взглядом заплывших глаз, в которых, словно в отражении лазерных CD, мелькали ненависть и страх. Но Густав не обратил на него внимания. Вернее, сделал вид, что не обратил.
Вообще, ему почему-то вдруг стало ужасно неловко перед Бородиным, словно наутро отличному парню, примерному школьнику, который однажды напился и хорошенько отделал хулигана, мешавшего ему жить, удивив и окружающих, и, в первую очередь, себя, потому что не знал до этого момента, сколько силы кроется в его кулаках.
Странник не мог подозревать, конечно же, что чувствуют в подобных ситуациях школьники, но он видел достаточно фильмов о добре и зле. Некоторые аспекты подобного рода кино казались ему смешными и надуманными. Взять хотя бы бесконечные улыбки, мелькающие на экране. Казалось, что в прошлом мире улыбались все и всегда. Шлюхи, когда их били битой, водители, когда их кто-то подрезал, продавцы, когда у них покупали жвачку и рулон туалетной бумаги, и так далее. Исключений не существовало.
Наверное, в прошлом мире легко вычислялась степень возмущения человека, думал странник. Нет улыбки, значит, нужно опасаться. Значит, перед тобой плохой парень и тебе грозит опасность!
Но теперь люди задействовали лицевые мышцы лишь тогда, когда это было действительно необходимо. Теперь люди редко улыбались, стали честными и очень суровыми. И общались друг с другом без мнимого, наносного дружелюбия.
Густав вывернул колеса и махнул рукой, хотя его никто не видел и уж точно никто не улыбался на прощание.
Они покинули «Белый шторм».
Им предстояло проехать совсем немного до места встречи с кукловодом — он назначил встречу с пиратами рядом с гостиницей. Время тоже было оговорено заранее. Гекс сказал, что никаких договоренностей по поводу того, кто будет отдавать очиститель, не было. И Бородин это вроде бы подтверждал недовольным мычанием. Это играло на руку страннику, потому что лишние объяснения в мире без фальшивых улыбок приводили к тому, что тебя не слушали, а всаживали пулю в лоб, забирали все, что можно забрать, и катились дальше.
Гекс сказал, что ехать им нужно до «паруса», как он выразился, а затем свернуть. «Парусом» оказался старый рекламный щит на обочине. Но вместо предложения чудодейственного стирального порошка или выгодного кредита на его металлической раме были натянуты человеческие кожи. И когда дул ветер, они выгибались, совсем как настоящий морской парус. Гекс уверял, что висит эта штука давно, уже лет пятнадцать. Возможно, пираты соорудили ее просто для смеху.
У странника, когда он увидел щит, на этот счет родилось другое мнение, но он не стал его озвучивать, лишь подумав, что у мутантов с Той стороны пограничья есть подражатели или последователи на Этой стороне.
