Владимир Ильин - Сеть для игрушек
У окна, в окружении чересчур свободно одетых, двухметровоногих девиц, разглагольствовал директор Института Красоты Марьян Геталов. На нем, как всегда, был роскошный, хотя и причудливый наряд в виде желтого манто, свободными складками ниспадающего на тучную фигуру Марьяна. На голове у местного законодателя мод красовался гордый колпак, перевитый серебряными лентами. Как человек, имеющий самое непосредственное отношение к красоте, Геталов полагал, что внешность его просто-таки должна бросаться в глаза окружающим. Девицы восторженно млели и смотрели Геталову в рот, словно он был пророком, открывающим им глаза на Истину. Но Рик знал, что на самом деле Марьян изрекал многозначительным тоном скучные и тривиальные фразы…
Рик заказал себе бифштекс и пиво. Доев, он закурил и только теперь понял, что его беспокоило в баре. На стене над стойкой на этот раз не было дежурного лозунга Авера с юмористическим изречением.
Тут за его столик подсел какой-то субъект в рубашке с открытым воротом и в мятых брюках. Он был коренастый, плотный, с гладко выбритой головой.
– Разрешите составить вам компанию? – сказал субъект.
– Пожалуйста, – ответствовал Рик.
Субъект заказал себе кофе с коньяком и пачку сигарет.
– Я вас, кажется, знаю, – сказал он. – Вы – тот самый Рик Любарский, не правда ли?
Что-то слишком много стало людей, которые меня знают, а я их – нет, невольно подумал Рик.
– Вы правы, – вежливо сказал он. – Только почему – «тот самый»?
– Видите ли, – начал коренастый, – я работаю в «Интервильских вестях», хотя не очень давно. Меня зовут Гор Баглай… Я специализируюсь на таких материалах, которые затрагивали бы самые животрепещущие темы…
– На сенсациях, что ли? – перебил его Рик.
– Можете называть это так, хотя мы, журналисты, не любим подобных определений. От них, знаете ли, всегда попахивает бульварщиной. А наше издание – солидное, специализируется на глубоком анализе происходящих событий. И в последнее время нас все больше интересует то, что происходит в городе…
– И что же, по-вашему, происходит? – равнодушно поинтересовался Рик.
Баглай отпил еще немного кофе и тоже закурил.
– Надеюсь, вы не станете отрицать, что в Интервиле все чаще случаются странные и, я бы сказал, тревожные вещи? – заговорщицким тоном проговорил он, подавшись через столик к Рику. – Ходят самые разнообразные слухи…
– Ну, если вы обращаетесь ко мне как к специалисту по аномальным явлениям, то я давно этим не занимаюсь, – заявил Рик.
– Нет, господин Любарский, вы интересуете меня как человек, который кое-что знает о геймерах, – снизив голос до свистящего шепота, сказал журналист.
Рик невольно вздрогнул и огляделся.
– Кто это рекомендовал меня вам таким образом? – осведомился он. – Здесь явно какая-то ошибка… – Он сделал движение, собираясь подняться, но Баглай вцепился ему в рукав, чуть не пролив свой кофе.
– Я вас не задержу, – сказал он. – Дело в том, что я тут как-то случайно залез в редакционный компьютер, где хранятся архивные материалы, и там, опять же, совершенно случайно, обнаружил ваше послание в редакцию трехгодичной давности. К счастью, его по каким-то причинам так и не уничтожили… Вы знаете, я внимательно прочитал его, и оно теперь хранится в надежном месте, но мне хотелось бы, чтобы вы снабдили меня кое-какими подробностями.
– Ах, вот вы о чем, – задумчиво произнес Рик. – Да, в моей биографии был такой постыдный факт, когда я дал волю разгулявшейся фантазии. Хотел, знаете ли, разыграть общественное мнение, используя слухи и некоторые факты, связанные с загадочным убийством заместителя начальника управления полиции Гена Курова… Собственно, ничего мне не было тогда известно, просто я по молодости, то есть по глупости, состряпал одну теорию, которая, как мне тогда казалось, давала ответ на некоторые… животрепещущие вопросы… Ваша редакция тогда не напечатала этот материал – и слава Богу! Так что не забивайте себе голову измышлениями и слухами, а займитесь чем-нибудь стоящим…
Баглай недоверчиво смотрел на Рика.
– Почему? – спросил он. – Почему вы за эти три года так переменили свои взгляды? А что если все, что написано в вашем письме, было правдой? Неужели вас больше не волнует тот факт, что из людей делают марионеток?
Рик опустил голову. Потом глухо проронил:
– Знаете, Гор, если даже это была правда, то вам все равно не дадут опубликовать свою статью.
– Кто? – с жадным интересом спросил журналист. – Кто не даст? Геймеры? Или этот… как его – Контроль?
– Ваш главный редактор, прежде всего, – пояснил терпеливо Рик. – Это еще в лучшем случае… А в худшем – станете жертвой какого-нибудь хулигана. Или угодите в автомобильную катастрофу…
– Я не езжу на машине, – перебил его Баглай.
– Это дела не меняет, я вам просто привожу примеры… А что касается геймеров, то поймите, все обстоит не так однозначно, как это было описано мною три года назад. Ведь среди этих людей – если допустить, разумеется, что они существуют, а не являются плодом нашей с вами фантазии – наверняка действуют не только хулиганы и стяжатели, но и борцы за идеалы…
– Интересно получается, – насмешливо пробормотал Гор Баглай, закуривая вторую сигарету. – Что же это за идеалы могут быть, ради которых можно играть судьбами людей?
– Чисто теоретически, – упрямо сказал Рик, – почему бы не предположить, что есть среди так называемых геймеров и те, кто решил использовать это очевидное зло в благородных целях? Так сказать, оседлать взбесившуюся лошадь и заставить ее везти седока не туда, куда она намеревается кинуться в припадке безумия, а туда, куда нужно седоку…
– О! – сказал журналист и проткнул табачный дым указательным пальцем. – Вы мне подали отличную идею насчет заголовка будущей статьи, Рик!.. «Всадники на взбесившихся конях» – так она будет называться!.. Или что-нибудь в этом роде. – Он опять перегнулся через столик. – Но какие благородные цели могут ставить перед собой геймеры – увольте меня, не понимаю!.. Вот, например, существует легенда о некоем Корректоре, который якобы не дает людям совершать неблаговидные поступки. Будто бы он стремится сеять только добро, и Шлем для него – лишь средство воспитания… Но лично мне непонятно, чего он надеется этим достичь. По-моему, разовое и притом насильственное воздействие на сознание человека никаких действенных результатов дать не может. Любой человек с детства подвергается постоянному воздействию той или иной системы воспитания. С молоком матери, как говорится, усваивает он этические нормы и правила поведения. В результате, он вырастает либо негодяем и эгоистом, либо добрым и порядочным членом общества. А этот самый Корректор, выходит, вознамерился за каких-нибудь несколько сеансов полностью изменить структуру личности этого человека, без скидок на его возраст, социальное положение, условия существования, наконец?!.. Нет, Рик, что бы вы ни говорили мне насчет борьбы за идеалы, мне ваши борцы все равно кажутся либо заблуждающимися слепцами, либо шарлатанами, возомнившими себя этакими божками городского масштаба!
Кровь бросилась Рику в голову.
– Все правильно, – сдерживаясь, чтобы не взорваться, сказал он. – Вы, конечно же, полностью правы, Гор. Человека за несколько сеансов не переделать, особенно если он уже сложился как личность… К тому же, даже если он исправился или хотя бы задумался о том, как и для чего он живет, нет никакой гарантии, что спустя энное время, под влиянием чрезвычайных обстоятельств, он не возьмется за старое… Но тогда что вы предлагаете этому самому Корректору? Сидеть сложа руки и смотреть на то, как люди вокруг постепенно теряют в себе человеческое, как их эксплуатируют и используют в своих целях авантюристы и сволочи всех мастей? Да, я согласен, в чем-то усилия таких геймеров, как упомянутый вами Корректор, бесплодны и обречены на провал. По большому счету, они, наверное, даже бессмысленны… Но разве есть какая-то иная альтернатива подобной деятельности и в подобных условиях? Вот вы, умный и честный человек, можете предложить взамен такого Воздействия что-нибудь, кроме бездействия? Извините за невольный каламбур…
– Могу, – спокойно сказал Баглай. Он не мигая смотрел на Рика так, будто они не первый раз беседовали о подобных проблемах. – И я уже сказал об этом в самом начале нашей беседы… Надо воздействовать на людей иными, более честными методами. Кстати, судя по вековой практике, они же и наиболее эффективны… А в условиях Интервиля необходимо во что бы то ни стало открыть людям всю правду. Разумеется, без упоминания конкретных имен… Статья моя должна стать предостережением, своего рода колоколом, который разбудит людей и заставит их возмутиться чинящимся над ними произволом со стороны государства и авантюристов. Для начала и это было бы неплохо, а уж как сделать людей людьми – этим мы займемся потом, и не в одиночку, а всем обществом!.. Вам все равно не хватит всей жизни, чтобы переделать общество хотя бы в масштабах Интервиля!
