Вадим Еловенко - Владыка Ивери
Вообще, переданная картинка Ивери не вызывала не то что уважения к ВКС, но даже неуверенного пожатия плечами – мол, бывает. Отвратительно выполненный маневр по развертыванию частей. Герцогине бы грозили нешуточные неприятности, если бы такие учения прошли бы перед Гроссадмиралом ВКС Земли. И сослали бы нашу адмиральшу тоже в какой-нибудь дальразведческий рейс. Основа основ – вывод на позиции Эскадры – командование провалило. Обычно это как в шахматах: кто быстрее развернет свои силы перед боем, тот, собственно, и победит, отстреливая неприкрытые фигуры – корабли тяжелого тоннажа – и пешки – пинасы и капсулы вместе со сторожевиками. Тот, кто остался на причалах, еще в атмосфере обычно погибал при бомбардировке и при методичном расстреле таких удобных мишеней, как выходящий из атмосферы по четкой и предсказуемой траектории корабль. Так что будь ситуация и правда боевой, думаю, адмирал совершила бы свой второй в истории побег с Ивери. Так как воевать ей было бы уже некем. Вообще, что я заметил, адмирал, может, и являлась преданным воином Его Величества, но, может быть, стоило доверить командование более грамотным стратегам и тактикам? Пусть даже не столь лояльным, как она. В общем, не мое дело, конечно, но, кажется, адмирал второй раз на те же грабли наступила. В первый раз, подвергнувшись групповой атаке десятка Маток Орпеннов и не успев развернуть эскадру, ей просто пришлось бежать. Ее не отстранили от командования по простой причине – на флоте никто не смог сказать, что бой с десятью Матками хотя бы теоретически можно выиграть. Или хотя бы нанести им существенный вред маленькой эскадрой. Но выговор она тогда схватила.
Та ситуация напомнила мне исторический пример из далекого двадцатого века, времен войны с нацизмом. Когда совершенный и технически оснащенный итальянский флот позволял себя топить кораблям Короны, не особо сопротивляясь и считая противника по умолчанию сильнее себя. Может, наша Орни подхватила ту странную болезнь, что заставляла итальянских адмиралов давать деру при виде британских флагов? И теперь эта болезнь прогрессировала при виде серого чудовища Орпеннов? Кто знает этих адмиралов…
Дальше мы получали картинку уже не в зашифрованном, а в прямом канале. Тактик эскадры приказал пустить открытым кодом изображение, и только голосовое сопровождение оставалось недоступно без дешифраторов. Мы видели, как корабль Матки замер далеко от границы атмосферы и стал самым медленным ходом приближаться к ней. Таким образом можно было бы сутки и дольше добираться до поверхности. Видно, радиационные пояса планеты его нисколько не смущали. А может, он про Ван-Аллена, Вернова и Чудакова не знал… Но корабль не стал так насиловать нервничающих наводчиков и, набирая скорость, опустился к четко видимому второму материку.
Отвлекая от наблюдений за «нарушителем покоя», нас вызвал тактик:
– Чего ждем, господа? Мне казалось, что вы хотели попасть на борт Орпенна? Или я не прав?
Изображая скуку, Игорь произнес:
– Нас не пускают. Велели ждать-с.
– Чего или кого? – поинтересовался тактик.
– Не сказали, но, кажется, мы уже догадываемся, как и вы. Сколько людей осталось на объекте «Б»? – спросил я.
– Нисколько. Все техники и оборудование были сняты в момент появления Матки в системе. Адмирал не хотела привлекать к объекту внимания.
– Они что, еще и наземные постройки сняли там? – удивился я.
Тактик не ответил. Он послал нам изображение с Ивери. Внеклассовый гигант Орпенна завис над лагерем полевых работ на втором материке. Изображение было отвратительным, явно получаемым оптикой с орбиты, но даже такого нам хватило, чтобы заметить, как через несколько минут убравшийся в сторону чужак не оставил нам и тени загадки. Зато оставил нам котлован с себя размером. Хорошо, гад, пирамиду не украл. Она так и продолжала возвышаться почти на границе котлована.
– Вот такой бы нам на Прометее – окопы рыть… – то ли смеясь, то ли с завистью заметил Игорь.
– Угу, – согласился я. – Он бы там города срывал сам, а не окопы бы рыл.
– Тоже неплохое применение, – кивнул Игорь.
Тактик в канале сказал почти весело:
– Ну вот, у вас из-под носа украли самую интересную загадку Ивери.
Я усмехнулся и сказал:
– Зато вам оставили самую страшную загадку океана.
Тактик хмыкнул и отключил нас от канала передачи изображения. Мы перешли на шифрованный, по которому нам дублировали информацию диспетчера эсминцев Эскадры.
Корабль Орпеннов, вместо того чтобы набирать скорость и уходить по прямой из атмосферы, вильнул в сторону Пристанища, как в народе обзывали базу ВКС, и с высоты в полтора километра поднял еще что-то с земли, особо не мудрствуя, – вместе с грунтом.
– Что это было? – спросил меня Игорь удивленно.
– Я почем знаю, – ответил я, пытаясь рассмотреть участок берега с воронкой, уже заполняющейся океанской водой.
Дальше началось что-то невозможное. Собравшаяся было у большой луны эскадра ВКС в мгновение развернулась к противнику и пошла в атаку. Это было просто невероятно – адмирал без особой на то необходимости начала атаку на посланца Матки Орпеннов. Поднимающийся по прямой вверх корабль Орпеннов тоже был не лыком шит и, спасаясь от наступающей армады, попросту упал обратно в атмосферу.
И тогда заговорил Орпенн. На всех частотах. На всех каналах. Всеми типами излучений, что были ему доступны. Он даже гамма-импульс послал в сторону Эскадры ВКС, что всегда расценивалось как однозначное нападение.
– Пропустите ремонтный модуль! Пропустите ремонтный модуль! Планете угрожает опасность. Планете угрожает опасность. Пропустите ремонтный модуль или будете уничтожены.
Я был в тихом помешательстве, когда увидел, что адмирал и не думает пропускать. Наоборот, ее линкор, выплевывая боевые корабли, шел к пятой планете, а часть флота, пока еще не обстреливая, но уже более решительно прижимала собой корабль Орпенна к поверхности Ивери.
Я послал запрос на присоединение к тактическому каналу, и какой-то оператор, видя, что сигнал свой, не особо задумываясь, подключил нас. И тут мы услышали:
– Не дать уйти! Уничтожить, если не сбросит груз. Если совершит посадку, на море висеть над ним, не давая взлететь! – Адмирал, верно, сошла с ума. Она вопила, как обесчещенная девица, требовавшая крови насильников.
Тактик, пытаясь перекричать ее в своем канале, отдавал указания:
– Эсминцам второй группы отойти к основным силам. Построение атакующей полусферой. Равнение на флагман. Диаметр построения – десятая астроединицы… Уберите с курса «Камень», или я сейчас его на металлолом уберу. Эй, на борделе… с курса! Да мне все равно куда!
В это время адмирал, дорвавшаяся до обычной связи, рявкнула на весь космос:
– Орпенн! Верни захваченных людей, и я выпущу твой ремонтный модуль! Слышишь меня?
Орпенн плевал на ее предложение:
– Пропустите ремонтный модуль! Пропустите ремонтный модуль! Пропустите ремонтный…
Адмирал, чуть не визжа от злости, скомандовала:
– Открыть порты, взять на прицел противника!
На своем канале тактик, тяжело вздохнув, отдал распоряжение:
– Эскадре продолжать построение. Группе задержания открыть порты, приготовиться к ведению огня.
А чужак у пятой планеты надрывался:
– Планете угрожает опасность. Планете угрожает опасность. Пропустите ремонтный модуль или будете уничтожены.
– Отпусти людей! – рявкнула на Орпенна невидимая нам адмирал.
И космос вдруг замолк. Словно у всех разом отказали устройства связи. А впрочем, так оно и было. Такой фокус Орпенны уже проделывали неоднократно. Перед своей атакой Матка заставляла всех замолчать, и в этой невероятной тишине тысячи людских глаз увидели разворачивающийся хоровод смерти. Это по спирали от Матки отделялись ее «приживалы». Корабли различной величины и назначения. А иногда и не просто корабли, а снаряды, имитирующие их, – брандеры с резонансной бомбой внутри, что при соприкосновении с корпусом любого корабля превращает его органику в кисель. Оставляя, впрочем, почти нетронутой саму посудину.
Хоровод разлетался, образуя два плотных рукава вокруг Матки. Довольно скоро стало понятно, что при таком численном превосходстве противника Эскадре просто физически не выстоять и десяти минут боя. Оставался вопрос, кто первым выстрелит.
Мы с Игорем, сидящие буквально на расстоянии безоптической видимости Матки, были поражены всем происходящим. И тем, что должно было произойти. В случае открытия огня нечего было и мечтать выбраться живыми из этой мясорубки. Даже если по нам никто прицельно стрелять не будет, нас просто спалят расфокусированные лучи, направленные с наших кораблей по противнику. И если ее механизмам будет на них плевать, то наша устаревшая посудина не выдержит плотного огня. Мы просто сплавимся.
А молчание все продолжалось. Наконец Орпенн заговорил, по своей традиции продолжая увещевать:
