Михаил Ахманов - Скифы пируют на закате
Джамаль словно подслушал мысли куратора. Склонившись к нему, он вытянул руку и проникновенным тоном произнес:
– Подумай, генацвале, разве тебе самому не любопытно? Ну, не хочешь посылать меня с этим своим эх-пердом, так пойдем вместе! Ты да я! И без всяких опасных штучек… без бомб твоих и ружей, с одними ножиками… Ты ведь представь, сколько там интересного! Какие чудеса, а? – Он принялся перечислять, загибая пальцы: – Кони, девушки да песни – раз, город с башнями на скале – два, белые звери, что умеют говорить – клянусь мамой, умеют! – это три… Да еще дичь непуганая, да…
– … Да зомби, полосатые псы, демоны, степные бандиты и наркотик, что бьет по мозгам почище кувалды, – подхватил Сарагоса, пытливо всматриваясь в лицо Джамаля. Но, судя по всему, наркотики князя не интересовали. Он только пожал плечами и произнес:
– Скиф тебе порассказал, ты и напугался, да? Ну так никаких таких зомбов и демонов мы не встречали, а от собачек да разбойников отбились без всякого убытка. Разве то разбойники! – Джамаль пренебрежительно махнул рукой. – Ты в банк загляни, дорогой, на биржу сходи, ко всяким брокерам-покерам – вот разбойники! Хоть на конях не скачут, саблями не машут, а оставят без штанов! Волки, натуральные волки!
– Ну, так ты в этих делах сам волкодав, – не без ехидства произнес куратор, однако Джамаль пропустил это замечание мимо ушей. Глаза его вдруг озарились отблеском новой идеи.
– Слушай, Нилыч, дорогой, а не пойти ли нам туда втроем? Ты, да я, да твой эх-перд? По первому разу, может, и было страшно… ну там каменоломни, галеры… Чем еще твой парень пугал? Но все ведь не так получилось, верно? Девушки хорошие, приветливые… Не к чужим людям теперь идем! Да и не только к девушкам, понимаешь? Теперь у меня в их краях знакомец завелся, Зурабом зовут. Мы с ним…
«Это какой же Зураб?» – подивился куратор, но тут вспомнилась ему загадочная история с Зуу'Арборном, хозяином таргада, про которого толковал эс-ноль-пятый. Краем уха внимая пылким речам Джамаля, он удивленно сморщился и покачал головой. Воистину даже Доктору были неведомы границы его собственного дара! А может, для случая с Зуу'Арборном, джараймским купцом, имелись иные объяснения и причины? Но пока ни один из агентов не попадал в этакую ситуацию… Никто и никогда не докладывал куратору, что был опознан кем-нибудь в Мире Снов и принят за своего… Даже счастливчик Сингапур…
Он прислушивался к голосу Джамаля, и постепенно начало ему казаться, что князь, возможно, в чем-то прав. Не столь уж опасен этот самый Амм Хаммат, зато изучить сей фэнтриэл было бы весьма любопытно. Пусть не найдется в нем ни чудесных приборов, ни новых знаний, пусть бесполезен он для Системы, но разве все определяется одной лишь пользой? Взять, скажем, Заросли… тоже, на первый взгляд, ничего полезного… река, камыши да бесхвостые тигры… Однако успокаивает! Пальнешь разок-другой и видишь, что рука еще тверда, что рано подумывать об отставке…
Усмехнувшись, куратор вдруг с удивлением обнаружил, что Джамаль толкует уже о чем-то другом – о каком-то эпизоде, случившемся во время президентской охоты в Сафари-1, Он до сих испытывал легкий шок, размышляя, как Джамаль ухитрился пристроиться к подобному ответственному мероприятию. Во время той славной и многолюдной экспедиции ему мнилось, что Джамаль – человек из окружения президента, и, только вернувшись, он понял, что сами президентские (а их было тогда не меньше двух десятков) считали торгового князя сотрудником фирмы «Спасение» – таким же, как Сентябрь, Сингапур и Самурай. И самое любопытное, что потом он как-то забыл об этой неувязке, хотя обычно не забывал ничего – ничего важного. Быть может, не забыл, а просто счел не столь уж существенным? Ведь после той охоты ему удалось приобрести нового клиента, обитавшего под самым боком и весьма полезного, если вспомнить странствие в Шшад…
Голос Джамаля чуть не загипнотизировал его. Что-что, а убеждать этот странный тип умел! Вероятно, такое искусство было весьма полезным во всяких финансовых махинациях и переделках. Не убедишь, не обманешь, подумал куратор, чувствуя, что его почти уговорили. В конце концов, почему бы и не сходить в этот Амм Хаммат втроем?.. Но тут он вспомнил о коробочке, лежавшей в кармане, о нападении на Синельникова, о предстоящем разговоре с Догалом, о прочих делах и сокрушенно нахмурился. Нет, времени поразвлечься не оставалось!
Постучав трубкой о столешницу, он прервал воспоминания Джамаля.
– Договоримся так, князь… С одной стороны, фирма перед тобой в долгу, а я, будь уверен, о долгах никогда не забываю. С другой… Ну, странствуешь ты не в первый раз и с принципом нашим – главным принципом! – знаком: жизнь клиента превыше всего. А потому в места опасные мы клиентов не посылаем. Понял, нет?
– Какие опасности, дорогой? – начал было Джамаль, но смолк, когда куратор вновь сердито пристукнул трубкой.
– Какие опасности, я выясню сам! Схожу туда и выясню! После того и будем решать, то ли ты к своим амазонкам отправишься, то ли еще куда. Вот так!
– Сам сходишь? – В глазах Джамаля промелькнула надежда. – Вах, ладно! Только когда сходишь, Нилыч? Сегодня? Завтра?
– Не сегодня и не завтра, – сказал куратор, удивляясь своему внезапному решению. – Но схожу! Когда дела позволят.
– Дела, дела… У меня, может, тоже дела, – пробормотал Джамаль, приподнимаясь. Однако выглядел он вроде бы довольным и распрощался без обиды, не настаивая на уточнении сроков предполагавшегося вояжа.
Кликнув секретаршу Элечку и распорядившись проводить почетного гостя вниз, Сарагоса раскурил трубку и направился к окну – к тому, что выходило на улицу, к пивному заведению и прочим торговым точкам. Вид с другой стороны, на бассейн, в котором резвились детишки, на фонтаны, цветочную горку и пышную зелень был, разумеется, поприятнее, но у фонтанов сейчас шествовал Джамаль, а глядеть на него куратору не хотелось. Он и без того представлял, как стражи у ворот взяли под козырек, как почтительно раскланиваются с Джамалем садовники и механики из гаража, как прилипли к окнам смазливые девчонки во всех барах, кафешках да салонах. В крохотном мирке кондоминиума Джамаля, сына Георгия, уважали – как, впрочем, и в иных мирах, реальных либо воображаемых. Он всюду умел настоять на своем! Настоял и сегодня… почти настоял… И Сарагосе, который редко поддавался на уговоры, это казалось едва ли не оскорбительным.
«Ну что ему в этих степях да амазонках?» – в который раз подумал он, досадуя на вылетевшее обещание разобраться с Амм Хамматом. Впрочем, у странных людей странные причуды!
Он уставился на пивной ларек, мрачно попыхивая длинной, напоминавшей кинжал трубкой. В его размышлениях ларьку отводилась роль некоего символа – как операции «Blank», так и прочих мероприятий, связанных с поиском листьев в осеннем лесу. Временами он представлял, как беседует за кружкой пива с кем-нибудь из серой толпы, облепившей заведение со всех четырех сторон, будто куча муравьев, разыскавших каплю меда. Люди эти, невзирая на убогий вид, обладали своеобразной бесшабашностью, проистекавшей, несомненно, из равнодушия ко всему, что не касалось их крохотного жалкого мирка. Но все же им нельзя было отказать в смелости и даже какой-то доле здравого смысла – правда, направленной на один-единственный предмет. Подойди к такому, думал Сарагоса, и скажи: парень, среди нас чужие! Чужаки, понимаешь? Пришельцы на Земле! Скорее всего ответит: зови, мол, мужик, своего пришельца, сообразим на троих!
Раздраженно отвернувшись от окна, куратор бросил взгляд на телефон. Пожалуй, пора звонить Догалу, условиться о встрече на завтра или послезавтра… Осведомители, следившие за компаньоном уже с неделю, отмечали его нервозность и бледность, а также поток визитов, не иссякавший два последних дня. Первым к Догалу заявился какой-то тип криминального вида, со шрамом на щеке и основательно набитым портфелем – явно не новичок в играх в сыщики и воры, поскольку люди Сарагосы его упустили. За ним последовала целая толпа – человек семь или восемь, мужчины и женщины самого разного возраста и обличья. Одни выглядели людьми вполне благополучными и обеспеченными, другие словно отлучились ненадолго от пивного ларька – такого же, какой минутой раньше разглядывал куратор.
Вся эта внезапная активность казалась ему подозрительной. Можно было подумать, что кто-то нарочно подставляет Догала либо провоцирует его встречу с Синельниковым, не то собираясь заманить журналиста в ловушку, не то понаблюдать за ним или, возможно, о чем-то сговориться. При таком раскладе куратор не собирался появляться у Догала в одиночку, ибо в квартире компаньона его могла поджидать новая команда зомби. Ну, ничего, размышлял он. Скиф со своим Хараной прикроют тылы, а что касается флангов… на флангах он мог бы выставить целую роту из сотрудников полковника Чардецкого! Мог, но не собирался этого делать; фланги возьмут на себя самые доверенные люди – Сентябрь, Сингапур и Самурай.
