Андрей Васильев - Дороги судеб
– Хорошо, – ответила Настя, как раз подходя ко мне. – Да, Жек, Проф тут не нужен, я уже все, что по его профилю, собрала. Каламбур, кстати: по профилю Профа.
– И хорошо бы не затягивать с передачей оной информации, что по моему профилю, – откуда-то из-за людских спин подал голос собственно сам Проф. – Настенька, я могу рассчитывать?
– Само собой. – Настя как-то отточенно-дежурно обняла меня за шею, и ее прохладные губы коснулись моей щеки. – Привет.
– С прибытием, – ответил ей я. Ее действия меня не смутили и из седла не выбили, хочет делать так – пусть делает. Оно даже приятно. – Нормально дошли?
– Абсолютно. – Настя протянула ладошку Голду. – И тебе привет.
Тот пожал ее руку и даже потом приподнял кепи за козырек, пытаясь скрыть немного ехидную улыбку.
– Проф, там среди прибившихся к нам есть такой Викентий, – громко сказал я. – Он по вашей с Германом части.
– Востоковед? – удивленно спросил немедленно вынырнувший откуда-то Проф.
– Нет, из ученой братии вообще, – пояснил я. – Еще и маг. Так что пообщайтесь с ним, если поймете, что он из вашей стаи, скажи мне, к вам на постой его определим. Но документами из Свода не делиться, ясно? Это приказ. И там еще одна магичка есть, вы ее тоже пока к себе заберите.
– Викентий? – уточнил Проф, зафиксировал мой кивок и шустро убежал.
– Ювелир, – крикнул я. – Ты где есть?
– Он на холме еще, – послышался голос Кина от проема. – Позвать?
– Пусть потом ко мне зайдет, – попросил я. – Как освободится.
– В поиск за ребятами хочешь его отправить? – понимающе спросила Настя. – Не знаю, стоит ли? Столько дней прошло. Нет, политически верно, но по жизни…
– Да сам это понимаю, – признал я. – Как минимум три человека будут шариться по лесам и долам без особой надежды. Но, Насть…
– Да-да-да, – немного понизила голос она. – Это верный политический шаг, Сват своих не бросает. Это я слышала и полностью согласна.
Вообще-то основным было то, что это просто мои люди, но я решил с ней не спорить. Считает так – и пусть.
– Ладно, я к себе за записями загляну и потом к тебе сразу. – Настя устало вздохнула. – А после – к реке. У меня такое ощущение, что я вся провоняла потом и дымом. Ужасное ощущение, если честно. И, что самое паршивое, оправданное.
– Так, граждане прибывшие, – раздался дребезжащий голосок Оружейника. – Те, которые что-то получали у меня на складе, давайте сдавайте это обратно. И все оружие с боеприпасами, которое добыли, несите туда же. Да вообще все несите туда, я разберусь, что мое, что нет. Петечка, не стой, не стой, дружочек, эти люди до сих пор думают, что тут анархия, так что бери их за локоток и на склад веди. Берта, ты тоже не зевай, подключайся, подключайся уже. А я похожу посмотрю, что у нас тут прибыло.
Судя по всему, мне тут делать больше нечего. Впрочем, еще одно дело осталось. Хорошо бы его отложить до вечера, да вот только не выйдет, когда зажгут костер и люди сядут вокруг него, мы уже будем на реке. Так что…
– Слушаем меня, – заорал я, заставив отиравшуюся около меня Аллочку подпрыгнуть от неожиданности. – Народ!
Гвалт стих, я тем временем подошел к валуну около пролома и забрался до него.
– Я рад, что наш первый поход, первый дальний поход, завершился удачно. – По чести, я такие речи произносить не умею, да и не люблю. Но тут надо. – Увы, но мы понесли некоторые потери…
– А кого? – зашушукались люди. – Кто?
– Милена, Дергач, Флай остались там. – Я махнул рукой в сторону леса. – Но это не значит, что мы их больше не увидим. Уже завтра поисковая группа отправится к месту их возрождения, и, я надеюсь, скоро они снова будут с нами. Но кроме потерь у нас есть и приобретения, вон группа граждан к нам присоединилась. Уверен, что они уже совсем скоро вольются в наш коллектив, да так, что всем будет казаться, будто они всегда были с нами.
– Герр Сват, – басовито сказала Генриетта. – Может, имеет смысл эту речь перенести на вечер? Я готовить праздничный ужин, я готовить огромный осетр, его вчера поймать Владек. Нет, я хотела его есть закоптить, но такой повод…
– Увы, фрау главный повар, – развел руками я. – У меня на вечер есть дело, и, как ты понимаешь, если я предпочитаю его своей семье, то это очень серьезное дело.
Если честно, в этот момент я немного пожалел, что назначил поиск на сегодня. Но переигрывать назначенное я не люблю.
– Это есть так, – покивала Генриетта. – Я понимай. Heute ist besser als zehn Morgen[11].
– Итак, – продолжил я. – Я благодарю всех вас: тех, кто был в этом рейде, и тех, кто ждал нас тут. Нам улыбнулась удача, но она и любит таких людей, которые не отсиживаются в кустах с открытым ртом, ожидая, пока в него с небес плюшки нападают. И сразу предложение – сегодня все моются, чистятся, отсыпаются, а завтра осетра кушаем. Кто против? Никто? Ну и ладушки! Собственно, все, я закончил. Рэнди, можно тебя?
Я махнул рукой испанцу и спрыгнул с камня. Причем под аплодисменты, народ достаточно эмоционально отреагировал на мои слова. Впрочем, оно и понятно. Людям приятно чувствовать себя частью общества, а если все они еще и причастны к некоей победе, так это ох как сплачивает. А мне того и надо, самоуважение – великая вещь. Но тут очень важно, чтобы оно не перешло в самолюбование или, того хуже, в самоуверенность. И это не только их касается, но и меня лично.
– Амиго? – Рэнди подошел ко мне, приобнял, похлопал по плечам. Лена, как обычно следовавшая за ним, одарила меня улыбкой.
– Привет, привет. – Мне стало совестно. Я уже полдня в замке, а своего старого (уже старого, он же был в первом составе группы) друга даже не навестил. А когда он еще и узнает про автобус, который мы не разобрали на запчасти… – Лен, переводи.
– Я уже… – Рэнди пощелкал пальцами. – Слушать. Говорить – hasta que no[12], слушать.
– Да ладно? – обрадовался я. – Понимаешь, но пока не говоришь?
– Есть такое, – гордо сказала Лена. – Он у меня молодец.
– Рэнди. – Я сцепил руки в замок и потряс ими, выражая свое восхищение, испанец изобразил что-то вроде поклона. – Слушай, мы там кое-какие инструменты добыли – пилку по металлу, слесарку, то, се… Ты бы их сразу себе забрал, а то Антоныч их мигом оприходует. Да, вот еще что. У Фиры за спиной рация висит – надо посмотреть, разобраться что к чему, работает она, нет.
Когда первая эйфория от радости находки сошла, я, увы, пришел к выводу, что рация эта – просто набор деталей. Батареи-то от нее чем заряжать? Электричества у нас нет. Я хотел было ее покрутить на привале, поковырять, но Фира так зыркнула на меня своими глазищами, что не рискнул. Ну ее к лешему, кто знает, что у нее в голове?
Рэнди обеспокоился, повертел головой, увидел, что Оружейник лихо заворачивает людей с грузом в сторону своего склада-склепа, и побежал туда.
– Ну будет теперь ему радости. – Лена с любовью посмотрела ему вслед. – Знаешь, Сват, а я рада, что сюда попала. Я ведь в том мире все время одна была. Не то что мужа или детей – даже любовника не было. Все как-то мимо меня проходило. А тут… Я себя женщиной почувствовала. Жаль только, деток нельзя завести.
Радости и печали у нее в голосе было поровну.
– Почему нельзя? – удивился я. – Вон мы пятерых притащили, все от горшка два вершка. Где родители их, никто не скажет, и вероятность того, что они отыщутся, стремится к нулю. Я точно их искать не буду, у меня на это ни времени, ни желания нет. И детский сад строить не собираюсь, мне такие дела до лампочки, я их привел, а дальше не моя забота. Так что выбери, какой тебе по душе, забирай его да и воспитывай. Хочешь – мальчика, хочешь – девочку. Хоть обоих сразу. Хоть всех оптом, только «спасибо» скажу.
– Так своего хочется, – возразила Лена, но в глазах ее я увидел задумчивость.
– Ну, тогда экспериментируйте, – посоветовал ей я. – Авось чего и получится. Упорство и труд все перетрут. Дарья! Дарья, иди сюда.
На самом деле мне не нравилась хаотичность происходящего. Рэнди и Оружейник сцепились около какого-то тюка, надо думать, с инструментами, народ, втаскивая груз в пролом, явно не знал, что с ним делать, и сваливал добро в кучу. Это не дело.
– Сват, – улыбаясь, подошла ко мне грузная Дарья, – я уж сама заходить не стала…
– И зря, – удивился я. – Не чужие люди. Слушай, мне этот бардак не нравится, и очень сильно. Я сам могу попробовать его упорядочить, но, уверен, что у тебя это выйдет лучше. Уж точно без мата и стрельбы. Слушай, надо распределить добытое по специализациям. То есть кухонное – к Генриетте, стволы – к Оружейнику, и так далее. Ну ты поняла?
– Делов-то, – подмигнула мне Дарья и зычно заорала, заставив Аллочку, которая все так же нарезала круги вокруг меня, подпрыгнуть от неожиданности уже во второй раз. – А ну, все замерли! И ты, Антоныч, черт плешивый, тоже! Я не посмотрю на то, что тебе сто лет в обед! И тишина! Тихо, я сказала!
