Вячеслав Шалыгин - Жесть
— Веселая перспектива, — Лера через силу усмехнулась. — Но она ничего не меняет. У нас теперь своя война. Мы пойдем искать Шульца!
— Да пойми ты, — не выдержал Каспер, — никто не знает, где его искать!
— Минуту назад ты сказал, что мысль интересная, — Лера смерила посредника холодным взглядом. — И вообще, тебя никто с собой не зовет.
— Ты не поняла, — Каспер стушевался. — Я просто предлагаю не спешить, связаться со знающими людьми, провентилировать тему по особым каналам…
— Нет времени, — отрезала Лера. — Инструктор, вы глубже всех в теме. Где может располагаться главная лаборатория Шульца?
— Понятия не имею, — Бортник пожал плечами. — Я бывал только в Морозовском учебном центре. А где лаборатория… Где угодно, локация большая.
— Вряд ли далеко от фабрики, — вдруг предположил Терещенко.
Все уставились на полковника. С чего вдруг военный решил поддержать Леру, пусть и только участием в мозговом штурме, никто не понял. Даже Галимов посмотрел на командира удивленно, но тут же сообразил, что теперь тоже может высказаться, и поспешил добавить:
— И недалеко от какого-нибудь рынка.
— Почему? — спросил Леший.
— Бойцам охраны и бандитам на рынке легче затеряться. Ведь обычно люди Ушицкого по Зоне не бродят, щиплют сталкеров и торгашей на базарах. Так что для них любой рынок — лучшая маскировка.
— Я… — вдруг выдохнул Копейкин. — Я… я…
— Головка от болта, — Бортник слегка толкнул Ивана локтем в бок. — Не мешай.
— Помню! — собравшись с силами, выпалил Копейкин.
— Что помнишь? — Леший насторожился. — Бортник, не тряси его. Лера, налей пацану чаю.
— Укол… — Иван жестом отказался от предложенной чашки. — Самый первый… помню. Меня в баре отключили, потом принесли к доктору…
Копейкин умолк.
— Как выглядел доктор? — насел Леший. — Иван, взбодрись, умрешь чуть позже, а сейчас рассказывай. Как выглядел доктор?
— Он… в белом халате был. И еще кто-то с ним был. Из начальства.
— Почему ты так решил?
— Он только указывал, сам не лечил… и говорил, как… начальник.
— Неужто сам Ушицкий? — негромко проронил Галимов. — Коньяком от него разило?
— Может быть, Шульц? — предположила Лера. — Это вероятнее.
— Не помню… — Иван снова завис.
— Его кто-нибудь уколол? — Леший поднял взгляд на Бортника.
— Нет, зачем? — сержант помотал головой. — Это ведь только стимулятор. Память не восстанавливает.
— Копейкин! — почти крикнул Леший. — Не спать! Напружинь извилины! Где это происходило? На учебной базе?
— Я… не помню…
— Придется идти к тамбуру и прочесывать все вокруг, вплоть до Морозова, — сказал Бортник и усмехнулся. — Хотя есть способ проще…
Он вдруг размахнулся и отвесил Копейкину крепкую затрещину.
— Что вы делаете?! — крикнула Лера.
— Лечу амнезию, — сержант пару раз шлепнул Копейкина по щекам.
Иван густо покраснел, сжал кулаки… и вдруг просиял.
— Бар! — радостно заявил он. — В Речкуновке! Там меня вырубили.
— И доставили бесчувственного на учебную базу?
— Нет, не на базу. Туда я только к обеду попал. Не помню, как, но это не утро было, меня сразу на обед повели… Ой, как есть хочется…
— Не отвлекайся, — строго велел Бортник. — Перед смертью все равно не наешься.
— Не надышишься, — по привычке исправила Лера. — Вы его пугаете, сержант, прекратите! Страх разрушает память. Иван, а в бар вы когда пришли?
— Рано утром.
— Кто ж по кабакам с утра ходит? — проронил Бортник. — Салага.
— За шесть часов его могли увезти хоть в Пашино, — заметил Каспер. — И вернуть обратно.
— Нет, — уверенно возразил Галимов. — Говорю же вам, ни «бройлеры», ни мафиози по всей локации не бродят. От местной контрразведки ни одного сигнала не поступало. Они все недалеко от тамбура пасутся. Значит, и доктор прячется где-то в Академгородке или в его окрестностях.
— Начнем с Речкуновки, — подытожила Лера. — Кто с нами?
— Да все, наверное, — сказал Бортник и встретился взглядом сначала с Найденовым, затем с Копейкиным. — Что нам терять? Верно говорю, бойцы?
— Так точно, — ответил Сергей.
— Да, но… — Копейкин сглотнул слюну. — Поесть бы…
— Держи, — к Ивану подошел Галимов и протянул ему две таблетки концентрата «сухпай». — Можешь сразу обе схарчить. На сутки хватит.
Копейкин с благодарностью взглянул на капитана, отвернулся и принялся рвать упаковки зубами. Да с таким остервенением, будто бы именно они были виноваты во всех бедах бывшего журналиста. Капитан Галимов заложил руки за спину, качнулся на каблуках, а затем взглянул на Терещенко.
— Идем все, — после долгой, почти мхатовской паузы, сказал полковник. — Если Шульц все еще в лаборатории, его надо срочно эвакуировать.
— Вот как? — Леший ухмыльнулся. — Эвакуировать? А я думал, вы арестовать его хотите.
— Одно другому не мешает. Главное, чтобы Шульц остался в живых, он еще пригодится. И давайте сразу определимся. Мы идем с вами не потому, что не доверяем. Будь вы в приличной физической форме, я не двинулся бы с места. Но сейчас нашего с капитаном участия требует оперативная обстановка. Так что идем все и одной дружной командой. Разумеется, кроме хозяина дома.
— Я тоже иду, — сказал Каспер.
— В этом нет никакой необходимости.
— Чем ты поможешь, Каспер? — спросил Леший. — Не надо, сиди здесь, будь на связи.
— Когда начнется заварушка, стабильной м-связи не будет, а прямая на таком расстоянии не работает, — спокойно возразил Каспер. — Мы с Лерой уже пошептались. Ты ведь рассчитывал, что кое-кто придет и поможет, если мы позовем его втроем, не так ли?
— Рассчитывал, — Леший кивнул. — Теперь не рассчитываю. Теперь я больше на Шульца надеюсь.
— На Шульца надейся, а сам не плошай, — Каспер усмехнулся. — Я с вами.
— Там будет горячо, — предупредил Галимов.
— Ничего страшного, — Каспер вздохнул. — Чай допивайте. Остынет, пропадет.
— Нам часа три-четыре до выноса мозга осталось, а он о чае беспокоится, — проворчал Бортник. — Лучше о транспорте побеспокойся, посредник.
— Транспорт есть, — Каспер поставил свою чашку на стол и вытер руки салфеткой. — Как раз на восемь мест, амфибия, на воздушной подушке… домчит за полчаса.
— Неужели «Скат»? — у Леры загорелись глаза.
— «Лексус», — Каспер скромно потупился.
— Я говорил тебе, что в Новосибе только «Тойоты» признают, — Леший усмехнулся. — Но сразу учти, Каспер, поблизости от плотины высаживаться нельзя.
— Я понимаю, — посредник кивнул. — Мы Большой протокой поднимемся. Перед шлюзами на берег вырулим, а там по песочку… До Береговой точно доберемся.
— Въезд в Академгородок до Строителей блокируют егеря, — возразила Лера.
— Дальше вряд ли получится проехать, — Каспер развел руками. — Весь берег сплошная аномалия, а на воде мины плавают и гидромехи дрейфуют поперек водохранилища до самого Тайваня. Но там уже недалеко, можно и пешком. На Вшивую горку поднимемся, спустимся — полчаса ходу, потом через Новый поселок, еще полчаса, и мы на месте.
— Твои слова, Каспер, да богу в уши, — вздохнул Леший. — Только сомневаюсь я, что в час уложимся. Ходоки из нас теперь, как из дерьма граната. А через полтора часа, боюсь, нас и вовсе тащить придется.
10. Зона, 02.04.2058 г.
Черный Лис лихорадочно соображал, как ему выкручиваться из ситуации, но ровно до того момента, когда ситуация разрешилась сама собой. Вернее, ее подтолкнул к финальному аккорду лично «ноль первый». Шеф пока не собирался махать шашкой и снимать головы всем, кто попадется на пути, но над Ушицким сверкающий клинок он занес. Об этом Лису доложил секретарь шефа. Следующим мог оказаться и Черный Лис. Пусть он не успел сделать ничего такого, что разгневало бы могущественного главу Организации, но ведь в тайный сговор с Виктором Андреевичем он вступил. А это уже проступок, причем серьезный. И что самое скверное, Лис не успел обеспечить себе никакого алиби. Решил сначала разобраться в ситуации, а уж после совершать телодвижения. Поосторожничал. Вот и дождался досрочного судного дня.
О чем говорили «ноль первый» и Ушицкий, секретарь сумел передать только в общих чертах. Шеф вызвал Виктора Андреевича на ковер не как обычно, в комнату для совещаний, где у шефа имелся специальный темный угол, сидя в котором он оставался невидимкой для своих младших партнеров. Ушицкому выпал уникальный шанс побывать в кабинете у шефа и увидеть, наконец, таинственного партнера при нормальном освещении. И услышать его настоящий, а не синтезированный компьютером голос.
Но, судя по тому, что прямо из кабинета шефа Виктор Андреевич попал в госпиталь с сердечным приступом, ничего приятного он не увидел и не услышал. И в будущем ему, судя по всему, также не светило ничего хорошего. Настолько ничего хорошего, что лучше бы ему было отправиться не в госпиталь, а прямиком на кладбище. Меньше мучений.
