Олег Дивов - Молодые и сильные выживут
«Вот и дождались. Электричество смотрит мне в лицо… Что же, капитан Дымов, пожалуй, ты столкнулся с таким чудовищем, которое не стоит дергать за усы. Попробуй-ка, брат, лучше с ним подружиться. А то ведь сглотнет оно твоих Регуляторов и не поморщится. Это тебе не штат Нью-Мехико… Как возьмут за глотку – чем будешь в ответ угрожать? Распроклятой атомной бомбой? Ладно, будем надеяться, что местные боссы ничего не понимают в минометах. Технику на заставе они скомбинировали довольно грамотно. Но стреляют из нее только прямой наводкой. Ох, до чего же мне не нравится это слово – оборона!»
Из кабинета вышла какая-то женщина в строгом деловом костюме, с толстой красной папкой в руках. Очень красивая. И очень рассерженная. Властно отодвинула плечом охранников и затерявшегося среди них Гоша заодно, уселась за стол, раздраженно швырнула перед собой папку и взялась за рацию. Гош остолбенел. Он знал эту женщину. Или другую, очень похожую на нее. Типаж совпадал удивительно. Высокая, чуть крупнее знаменитых модельных размеров, холеные платиновые волосы до плеч. И лицо… Редкое сочетание красоты и благородства. Гош остолбенел, мучительно напрягая память.
– А вы чего стоите?! – рыкнула красавица на охранников, набирая на панели рации какой-то длинный код. – Привезли? Ведите.
Тут она посмотрела на Гоша и переменилась в лице. Наверное, в прошлой жизни она его тоже знала. Или кого-то, очень похожего на него. Видимо, опять типаж совпал.
Гош едва успел красотке подмигнуть. Его взяли за шкирку и уволокли за дверь.
В кабинете оказалась, как и положено, Т-образная комбинация из стола для совещаний, упертого в стол руководителя. Стулья, кресла, шкафы – все дорогое и не в помпезном кремлевском стиле «памяти расстрелянных Юровским», а функциональный и красивый модерн. Никаких тебе гнутых ножек и позолоты. Видимо, новый хозяин переменил обстановку. Или это был не президентский кабинет.
Еще здесь горели лампочки. Вентилятор компьютера не гудел, но это могло просто означать, что машина очень хорошая.
– Оставьте нас, – приказал охране мужчина за столом – невзрачный, с мятым лицом, затянутый в городской камуфляж. – А ты садись. Ближе.
Охрана почтительно испарилась. Гош сел.
– Сигареты отобрали, – пожаловался он.
– Какие тебе? – хмуро спросил мужчина, выдвигая ящик стола.
– «Лаки Страйк».
Мужчина посмотрел в ящик. Гоша он не боялся, это было совершенно ясно. Или его просто безоружные люди не беспокоили.
«А зря, – подумал Гош. – При такой комплекции в новом мире выжить непросто. Сколько в тебе, сто семьдесят? А щуплый-то какой… Впрочем, Брюс Ли тоже на вид соплей перешибался, а врезать мог от души. Господи, ну почему я-то такой обыкновенный? Вот не удался бы ростом, тоже глядел бы в Наполеоны. В харизматические лидеры, чтоб им всем провалиться».
– «Ротманс» будешь?
– «Ротманс»? – Гош выдержал паузу, копируя интонацию какого-то забытого им актера. Правда, тот говорил о водке. Гениальная была интонация, неповторимая. – Буду.
– На! – мелкий с отвращением на лице швырнул Гошу пачку.
– А зажигалочку?
– Держи.
– Спасибо.
– И откуда ты свалился на мою голову? – спросил мелкий, упирая локти в стол и кладя подбородок в ладони. Смотрел он на Гоша, без преувеличения, как на пойманную в трусах вошь.
Гош закурил и отвернулся. На его памяти такого омерзения он еще ни у кого в новом мире не вызывал.
– На твою голову свалился не я, а «тупые», которые держат Калужское направление. Я пришел говорить. Мне врезали автоматным стволом по почкам. Дальше рассказывать?
– Сколько вас?
– Трое. Еще Отец и Святой Дух.
– Всего?!
Гош усмехнулся. Потом от души заржал. У мелкого на щеках заходили желваки.
– Шутка, – объяснил Гош. – Расслабься. И поверь, наша численность тебя не должна волновать. Твоя основная забота на сегодня – сколько у нас грузовиков с боеприпасами.
Мелкий скривился. Наверное, как и все наполеончики, он терпеть не мог терять инициативу.
– Какая у тебя дальнобойность?
– Пятьдесят километров, – не моргнув глазом соврал Гош. – Конечно, есть проблемы с точной наводкой. Но сейчас они в мою пользу. Догадываешься, почему? Между прочим, мог бы представиться.
Мелкий представляться не счел нужным. Вместо этого он добыл из ящика пачку «Собрания» и зажигалку, блеснувшую начищенным золотом. Гош хмыкнул. Ему-то бросили одноразовое дерьмо. Попытка указать на место самым жлобским способом.
– Этот фокус с хаотичным обстрелом сработал уже в двух городах с тоталитарными режимами, – продолжил Гош. – В первый раз местный князек сам ко мне приполз на карачках. Во второй – население своего босса принесло. Впереди тащили его, связанного, а за ним – хлеб-соль, ящик водки и голую бабу.
Мелкий курил, глядя в потолок. «Ладно, пусть накапливает информацию. Нам поболтать не западло. В который раз мозги пудрим».
– И вот что обидно – я же не первый начал. Мы всегда стреляем только в ответ на прямую и явную агрессию. Это правило – впереди идет один человек. Идет, чтобы разговаривать. Но случается так, что его обижают. Тогда мы начинаем стрелять. И все проблемы разрешаются сами.
– А бывает так, что вашего человека убивают? – осведомился мелкий.
– Только один раз. Самый первый. Теперь это слишком дорого встанет городу.
Мелкий ткнул сигарету в пепельницу и откинулся на спинку кресла. Гош стремительно просчитывал варианты. Развитие событий могло быть каким угодно, и все, что сейчас приходило в голову, кончалось нехорошо.
– Значит, если ты не выйдешь на связь в шестнадцать-ноль…
«Шестнадцать-ноль, ишь ты! Армия. Или притворяется? Допустим, военный. Что нам это дает? По годам – капитан. Но ты же не строевой, ты штабист. А то бы загнулся, как все остальные».
– Они подождут минут десять-пятнадцать и бросят несколько снарядов. Поменяют дислокацию и снова бросят. И так – пока я не выйду в эфир. Что самое интересное, я даже не знаю, где сейчас мои самоходки. А то еще пыток не выдержу…
Мелкий презрительно улыбнулся, давая понять – конечно, не выдержишь. Теперь он глядел на Гоша в упор, облокотившись локтями на стол. Гош тут же подался к нему ближе, скопировав его позу, и заглянул прямо в крошечные глазки, которые вдруг забегали.
– Они будут кидать и кидать, – сказал Гош мягко и вкрадчиво. – И кто его знает, куда ляжет следующая фугаска… Четкой зоны обстрела не получится. То и дело тебе на голову будет валиться двести кило взрывчатки. И каждый раз именно тебе на голову. Потому что каждый раз ты будешь знать – именно этот снаряд может оказаться твоим. Ты представь – первая на Кремль, вторая на Арбат, третья на Лубянку. Только передохнул, и тут снова – первая на Пушку, вторая по Маяковке, а третья – ба-бах, и прямо в этот кабинет! Я специально ребят просил не восстанавливать прицел. Они будут стрелять и кататься вокруг города. Кататься и стрелять. А ты будешь искать их, выбиваясь из сил. Нереально прочесать такую огромную территорию. Подумай, ведь стрелять можно из Мытищ, а ухнет на Кантемировской. И однажды снаряд найдет тебя. Хотя может статься, что гораздо раньше тебя найдут собственные подчиненные. Эта ваша хваленая оборона. Скрутят и зададут вопрос – за что? Неужели ты сам отказался договориться? Навязал на нашу голову этот кошмар? Значит, ты во всем виноват… Ты же знаешь, на что способны «тупые». Знаешь?
Мелкий на глазах терял самообладание. Он начал мерно раскачиваться на краю своего кресла вперед-назад. А Гош вбивал в него слова ровным вкрадчивым голосом. Так же раскачиваясь, так же дыша и даже мигая в такт. Собеседники превратились в одно целое, и из той половинки, которой был Гош, в мелкого вливался страх. Таким бурным потоком, что впору захлебнуться.
– «Тупые» легко утрачивают контроль в нестандартных ситуациях, – вещал Гош. – И через несколько часов обстрела вся твоя оборона потеряет рассудок. И обернется против тебя. Поэтому тебе лучше меня выслушать. Тебя ждут неожиданно приятные новости. Я пришел сюда, чтобы найти понимание. И мы легко можем договориться.
– Ладно, хватит! – раздалось от дверей. Мелкий очнулся и вскочил. Гош разочарованно откинулся на стуле и потянулся к сигаретам.
– Нехорошо подслушивать, – заметил он.
– А вы чего ожидали? – спросил настоящий хозяин кабинета, выдворяя мелкого из-за стола.
– Да мне, по большому счету, все равно. Этого загипнотизировал, теперь вами займусь. Если попросите, всю Москву обработаю. Я на что угодно согласен, лишь бы не было войны.
– Интересное заявление для агрессора, – улыбнулся хозяин кабинета. Этот оказался гораздо крупнее мелкого. Темные волосы, стрижка ежиком, пронзительные серые глаза, почти такие же, как у Гоша. Строгий двубортный костюм с хорошо подобранным галстуком. Наконец-то достойный соперник, с которым можно будет не придуриваться, а говорить в открытую. Почти в открытую.
