Алекс Орлов - Наемник
Солдаты резко сменили направление и, грохоча по мостовой тяжелыми ботинками, помчались ко входу. В конце улицы показалась еще одна группа из восьми человек.
В этот момент внутри гостиницы грохнуло два винтовочных выстрела. Не сводя взгляда с выбитого окна, Клаус с трудом поднялся и обнаружил, что его нога плохо слушается из-за сквозного ранения в мякоть бедра.
— Сэр, вы ранены? — первым делом поинтересовались подбежавшие солдаты. Это были уцелевшие ветераны самого первого сражения во время охоты на червя.
— У меня все в порядке. Лучше поднимитесь на второй этаж! Только не все, четверых хватит. Остальные обойдите гостиницу справа и двое слева.
Когда солдаты разбежались выполнять приказания Клауса, появился портовый электрокар с тележкой, на которой сидел целый взвод во главе с лейтенантом Нейдлом.
— Санитара командиру! — крикнул Нейдл. Он спрыгнул, не дожидаясь остановки кара, и, сорвав с плеча короткий автомат, стал организовывать оцепление вокруг гостиницы.
— Кто в вас стрелял, сэр?
— Наверное, те парни. Я видел только одного, — ответил Клаус, морщась от грубоватых манипуляций санитара.
— Сэр, четверо наших убиты! — выглянув из выбитого Клаусом окна, сообщил один из ветеранов.
— А какие-нибудь следы нападавших остались? — спросил Нейдл.
— Они ушли через мусорный короб. Один из них ранен — в коробе была кровь.
— Нужно вызвать еще людей, — сказал Нейдл Клаусу.
— Вызывайте, лейтенант, — согласился тот, с облегчением вздыхая — санитар наконец закончил обработку раны и стянул ее пластырем. Он хотел заняться и небольшими порезами на руках Ландера, но тот отказался:
— Спасибо, братец, это не обязательно.
Нейдл вызвал по радио дополнительный взвод, а затем они с Клаусом поднялись в гостиницу, чтобы обследовать место происшествия. Там их и нашел Корншоу.
— Что здесь произошло? — спросил он, появляясь на этаже.
— В нашего главнокомандующего стреляли, — пояснил Нейдл.
— Но все обошлось, — добавил Клаус.
— О, — только и сумел сказать Питер. Он не особенно верил в присутствие в форте диверсантов, но раненый Ландер и четыре вынесенных с этажа тела говорили о том, что все это очень серьезно.
— Как разведка? Что сообщил пилот? — спросил Клаус и тем самым вывел Корншоу из состояния ступора.
— Суда Марсалесов выстроены перед ангарами. Удалось насчитать шестьдесят кораблей. Вокруг них идет активная подготовка, пилот заметил в море несколько топливных танкеров, движущихся к владениям Марсалесов.
— Это значит, что через два-три дня они могут повторить атаку, — предположил Клаус и, посмотрев на свою раненую ногу, добавил: — А у нас пока что проблемы даже внутри форта…
— Насчет этого у меня есть некоторые соображения, — заявил Нейдл. — 103 Прижимая к лицу перчатку, Жак Рене пробрался через узкий лаз, следом за ним пролез Удо Галлауз.
В отличие от Рене, он ничего себе не повредил, но тем не менее так пропитался потом, что его одежду можно было выжимать. Галлауз с трудом закрыл лаз куском гофрированного железа и с наслаждением вытянулся вдоль стены, даже не пытаясь доползти до стопки старых матрасов.
— Ты чего там свалился, Удо? Совсем ослаб, что ли?
— Да нет, просто переживаю, что промахнулся, — соврал Галлауз. На самом деле он действительно чувствовал себя как выжатый лимон. Нервное напряжение съедало все его силы, и Удо уже не раз жалел о том, что взялся за это сложное дело. Рене — тот другое дело. Он был сумасшедшим. По крайней мере так считал Удо. Жак не особенно задумывался о будущем и получал удовольствие только от охоты и во время охоты.
Но Галлаузу это не подходило. Он работал только за деньги, и у него была мечта зажить спокойной жизнью рантье, потихоньку проедая проценты от капитала.
В полумраке подвала Жак Рене криво улыбнулся. Он знал, что Галлауз уже не тянет и продолжает хорохориться только для виду.
Удо давно перегорел, и Жаку было известно, что это началось еще на войне. Раньше стоило упомянуть о деле, у Галлауза загорались глаза, а теперь у него блестела только его потная физиономия.
«Уберу его, — подумал Рене, — вот закончим дело и уберу…»
— Ты как морду-то разбил? — подал голос Галлауз.
— Не поверишь, — прогнусавил Жак. — Только я выскочил в коридор, Джимми стал палить в меня, как бешеный. И когда я катился по полу, одна из его пуль ударила прямо по моему пистолету, а он впечатался мне в лицо. Чуть нос не сломал…
— Пистолет в куски?
— Естественно. А ты думал, я не стреляю, потому что на тебя обиделся?
— Да нет. В кого там было стрелять? Эти четыре увальня не в счет.
— Но ногу Джимми я успел подранить.
— Правда?
— Да. Чуть повыше колена.
— Однако и с простреленной ногой он сумел уйти, — заметил Галлауз, ставя под сомнение заявление Рене.
«Уберу Галлауза. Как только не будет нужен, сразу уберу…» — снова подумал Жак.
— Вставай, поможешь достать воды, — сказал он. — Мне нужно умыться, а то ведь еще к бабе идти.
Галлауз выполз на середину подвала и поддел ножом одну из панелей. Свет, упавший из люка на лицо Рене, заставил Удо улыбнуться.
— Ну и видок. Твоя толстушка тебя не узнает.
— Ерунда, в темноте ничего не видно.
— Когда уходить будем? — неожиданно спросил Галлауз, опуская вниз жестяную банку на веревке.
— Куда это ты собрался уходить? — поинтересовался Жак.
Галлауз ничего не ответил и, только подняв емкость с водой, сказал:
— Сколько еще мы здесь продержимся, Жак? Ну три-четыре дня, потом нас все равно вычислят. Ты видел, сколько их на шум набежало? Я предлагаю сделать еще одну попытку и сваливать.
— Сваливать? А деньги? Или тебе уже не нужны два миллиона кредитов?
— Деньги нужны, чтобы хорошо жить, Жак. А мертвому деньги ни к чему.
— Вот это ты верно сказал, — думая о своем, согласился Рене. — Ладно, лей на руки.
104
Шелли последний раз провела по лицу кисточкой и, критически себя оглядев, осталась довольна. Несмотря на то что на складе было слабое освещение, ей хотелось предстать перед любовником в наилучшем виде.
Девушка убрала косметику, накинула тоненький халатик поверх кружевного белья и взглянула на часы. Они показывали половину двенадцатого, и оставшиеся полчаса нужно было чем-то занять.
«Полежу, подумаю…» — решила Шелли и осторожно, чтобы не помять прическу, прилегла на постель.
Сегодня у нее появилась одна интересная догадка, и девушка полагала, что теперь она знает тайну, которая могла навсегда привязать к ней Жака. И тогда — небольшое заведение в Эль-Гео, свободные деньги, украшения, туалеты — одним словом, не жизнь, а мечта. Не то что здесь — работать в чужом баре и расточать улыбки налево и направо, чтобы вытянуть побольше чаевых.
«Решено, он будет моим…» — твердо пообещала себе Шелли. Она снова посмотрела на часы и заметила, что, пока предавалась мечтам, подошел час назначенного свидания.
Шелли встала с кровати и, подойдя к шкафу, открыла дверь, следом за ней еще одну — потайную, и, пройдя шкафчик насквозь, оказалась на небольшой винтовой лесенке.
Крохотный фонарик высветил ржавые ступени, и Шелли, поддерживая полы халатика, стала торопливо спускаться.
Как всегда осторожный, Жак только в последний момент вышел из темного угла. Он никогда не появлялся на их ложе раньше Шелли и, когда она спрашивала его о странной привычке прятаться, объяснял это желанием казаться ей таинственным.
Подняв крышку большой коробки, на которой было написано «Сигареты „Рольф“», Шелли достала матрас и постельное белье, а затем принялась готовить любовное гнездышко прямо на сдвинутых ящиках из-под консервированных креветок.
— Ты чего сегодня такой молчаливый? — спросила Шелли нежным голоском.
— Да, — отмахнулся Жак, — немного нездоровится.
— Ну давай отложим это дело.
— Нет, Шелли, я не в этом смысле. Просто ударился головой. Тут в темноте не видно, но под глазом у меня синяк.
— И с голосом что-то.
— Да, это от того, что носу тоже досталось.
— Какой ужас. Ты с кем-нибудь дрался?
— Да нет, просто несчастный случай-Шелли любовно разгладила на простыне последние складки и присела на краешек постели.
— Иди ко мне, мой таинственный герой, — проворковала она и протянула навстречу Жаку свои полные ручки.
— О, Шелли, любовь моя, — сказал Жак, и ему самому стало противно от этой дикой сцены.
Решив помолчать до первого перерыва, он сразу приступил к делу. Спустя положенное время, отдышавшись, он спросил: — Ну, как дела?
— Мне хорошо, — не открывая глаз, теплым шепотком призналась Шелли. — Я не в этом смысле. Как в городе?
— О чем ты говоришь? — Шелли потянулась, как кошечка, и выгнула спинку. — Тебя интересует, что случилось в гостинице?
