На краю чужого мира - Кирилл Юрьевич Шарапов
Приложившись бедром о камень, скрытый в густой траве, Михаил вскочил на ноги, радуясь, что дымчатая броня, активированная ещё до того, как он границу леса переступил, приняла на себя удар. Рывком боярин добрался до следующей стенки, взяв её сходу, разрывая дистанцию и стараясь, чтобы между ним и чёрным охотником была хоть какая-то преграда. И тут случилось то, чего он никак не ожидал, удар в спину бросил его вперёд, и только чудом Михаил удержался на ногах. Резко развернувшись, он швырнул, не целясь, чёрный болт. Тот прошёл мимо, но зато теперь он знал, что в него прилетело. Чёрный дух висел метрах в пяти от него и слабо светился. Из центра этого энергетического сгустка к спине боярина тянулось длинное тонкое щупальце, которое присосалось к его дымчатой броне на спине. Оно тоже светилось, и с каждой секундой всё ярче, а его родовой дух медленно таял, теряя силы.
Бельский хотел швырнуть в цель следующий чёрный болт, но тот так не возник в его руке, хуже того, прямо на глазах развеялась шпага.
— Пламенем в квадрат стен, — приказал Михаил дракону, — залп, залп, залп.
Зверодух, получив четкую команду, накрыл своим призрачным огнем весь центр руин, в которых сейчас находился заарканивший его охотник, и последний заход угодил точно в цель. Клочья чёрного тумана стали медленно истаивать, и вскоре исчезли, а вместе с ними исчезло и щупальце. Отток энергии прекратился, и в правой руке Бельского снова появилась шпага, а в левой энергетический болт.
— Фух, — произнёс вслух Бельский, с облегчением плюхнувшись на очередной затянутый мхом камень.
Дух был в порядке, интересно вот только, потерял ли он часть своих сил, или всё же это было воздействия щупальца, блокирующее его, но проверить это можно только с помощью специального артефакта. Снова захотелось закурить, и будь у него папиросы, Бельский бы сделал это, не раздумывая, но чего нет, того нет. Михаил снова перепрыгнул стеночку и направился к телу. Да, расслабился он, его арбалет, подаренный Екатериной, так и стоял, прислоненный к камню, вместе с ранцем. На месте гибели чёрного охотника на земле обнаружилось выжженное призрачным пламенем дракона пятно и какая-то густая жижа похожая на земляное масло, из которого делают жидкость для заправки ламп, что освещают лачуги бедноты, лужу покрывал слой пепла, всё, что осталось от травы. Присев, Бельский с минуту изучал её, потом осторожно коснулся подушечками пальцев. То, что он это сделал зря, боярин понял почти сразу, вот только изменить это уже ничего не могло. Его скрутила судорога. Заорав, Михаил стал заваливаться вперёд. Тело корёжило от невероятной боли в каждой мышце. Мутнеющим взглядом он увидел, как его правую кисть обволакивает чёрная субстанция, к которой он имел неосторожность прикоснуться.
В себя он пришёл, когда на Духов мир опустилась ночь. Единственным источником света оказался слабо светящийся багровым дракон, который, как ему и было приказано, охранял своего хозяина. Бельский кое-как сел, поднял к лицу руки и с облегчением выдохнул, ни следа чёрной жижи, которая их обволакивала. Прислушавшись к себе, он обнаружил родового духа, с ним тоже был полный порядок. Но решил, как только вернётся на заставу, нужно будет обязательно воспользоваться артефактом и выяснить, что с ним случилось.
Бельский поднялся, пошатнувшись, и добрёл до безымянного ловчего, которого подсторожил и сожрал чёрный, с которым он расправился. Больше всего его интересовало, почему дракон ещё здесь, ведь после пяти часов на воле он должен был сам вернуться в цилиндр на такой же срок. Михаил достал из кармана хронометр и посмотрел на время. Ну, что сказать? Он провалялся в отрубе почти половину суток, и вскоре над Духовым миром взойдёт солнце.
Бельский мысленно коснулся сознания дракона и с удивлением обнаружил, что зверодух по-прежнему бодр и готов выполнять приказы. Похоже, алые духи, тем более такие сильные, куда крепче обычных, и могут проводить вне ловушке гораздо больше времени.
Бельский достал из ранца лампу и активировал руны, всё вокруг залило ярким голубоватым светом.
— Ого, — глядя на тушу, лежащую метрах в десяти от места, где он находился, только и смог произнести боярин.
Голубая шкура в тёмных пятнах, хвост с костяным наконечником и отсутствующая голова, кровь только та, что вылилась из туловища. Похоже, ксанс решил атаковать Бельского и попал под залп призрачного пламени от его защитника. Михаил вытянул из сапога тяжёлый нож, взятый с тела Акима, и принялся рубить молодые деревца, коих вокруг хватало. Да, путь к заставе будет долог, он ушёл на десяток километров, а здесь не гладкие дороги мёртвого города на континенте, тащить по зарослям волокушу с телом незадачливого коллеги и стокилограммовым ксансом — то ещё удовольствие. Конечно, можно попытаться снять шкуру со зверя тут, на месте, но Михаил в своей жизни шкурил только кроликов, уверенности, что он не испортит дорогой товар, у него не было. Так что, придётся впрягаться, как лошадь, пыхтеть и тащить.
Когда лес затопили предрассветные сумерки, всё уже было готов к походу, сокол поднят в воздух, дракон топал впереди, торя тропу. Михаил на секунду подумал навьючить на него тушку ксанса, но не стал, верёвки было мало, и она вся ушла на волокушу. А закрепить саму волокушу на зверодуха, вообще возможным не представлялось, так что, вздохнув, он впрягся и сделал первый шаг.
Когда Бельский вышел на опушку леса перед заставой, солнце уже почти скрылось за горами. Вытерев грязный, вспотевший лоб, он глотнул из фляги остатки воды. Стоило покинуть лес, тащить тела сразу стало куда проще. Хотя сама волокуша пережила три ремонта и сейчас грозила развалиться на части.
Его заметили сразу, не прошло