Познавший правила (СИ) - Сухов Лео
Звон гонга прозвучал в тот момент, когда пришелец только начал поворачиваться к моей мудрости. Я помню, как учась в школе нерождённых, а потом в казарме ааори, долго не мог понять — где расположен гонг, который будил нас по утрам. Он всегда — на всей территории что школы, что казармы — звучал одинаково. И только потом я узнал, что на самом деле звук издавала простая мудрость, сформировать которую было очень легко.
Именно её я и выставил за спиной пришельца. Пусть я не мог предупредить никого криком или жестом — но при способности управлять искрами на большом расстоянии я мог сформировать узор там, где его не увидит незнакомец. Впрочем, я уже почти не сомневался, с кем столкнулся. Это в обычном зрении Брагот был человеком. Здесь, в мире искр мудрости и мельтешащих песчинок, передо мной стояла тварь пяти шагов в высоту, с огромными руками, пятипалыми лапами с длинными когтями, вытянутой мордой и звериными задними лапами. Из общего с человеком оставались только глаза.
Звук у меня получился настолько сильным, что вздрогнули дозорные за соседними камнями. Брагот махнул лапой, посылая в меня целый вихрь искр, и я снова выпал взглядом в реальный мир. Но это было последнее, что со мной успел сделать пришелец. Поднявшийся рядом со мной Ксарг что-то прошипел себе под нос, а Брагот — присел. Казалось, что на него сверху навалилась невыносимая тяжесть. Впрочем, возможно, так оно и было — потому что через мгновение он снова выпрямился и отскочил.
У меня по коже пробежали мурашки. Всё тело зачесалось — рядом двое мудрецов сошлись в поединке, который я все ещё не мог увидеть. Попытка взглянуть на мир другим взглядом провалилась. Зато я наконец-то смог хоть что-то сказать.
— Сюда! — собственный голос звучал хрипло и глухо. Я понимал, что для сторонних наблюдателей передо мной и мудрецом был просто пустой склон. Видимо, заметить Брагота можно было только от нашего камня. И пара бойцов с луками могла сейчас помочь Ксаргу. — К камню! Луки!
Меня услышали. Краем глаза я увидел, как справа появляется Ша-арми, слева — Пелик. Оба с луками и наложенными на тетиву стрелами.
— Чтоб меня! — выдохнул Ша-арми, плавным движением отправляя смертоносный подарок в Брагота.
Стрела ему, конечно, сделать ничего не могла. Но чтобы остановить её, древний изменённый на миг отвлёкся — и этого хватило Ксаргу, чтобы пробить защиту. Брагот отскочил, пытаясь уйти из возникшего прямо под ногами костра — и наступил на один из жезлов, расставленных разведчиками.
Жезл не только проткнул ногу, но ещё и разлетелся на куски, вспыхнув ярким пламенем. Брагот взревел, но не смог устоять на ногах и упал. Ксарг с победным воплем выскочил за пределы круга, кидаясь к противнику, но тот, не поднимаясь, рванулся по склону и покатился как бревно, сбивая небольшие деревца, стукаясь о камни и подпрыгивая. За считанные секунды он скрылся в темноте за пределами отсветов костров.
Ксарг ругнулся, и над тем местом, где должен был лежать Брагот, вспыхнул яркий свет. Но вместо изменённого там обнаружилась та тварь, которую я видел другим взглядом. Теперь она была уже в нормальном мире, и при этом на месте у неё были и руки, и ноги. Я был почти уверен, что посмотри я снова на мир мудрости, то увидел бы там человека с отрубленной ступнёй.
Моё тело окончательно лишилось контроля, и я повалился на землю — ноги затекли и подогнулись. Зато исчезла боль и чувство распирания в голове. Пару раз дёрнувшись, я всё-таки смог встать рядом с лучниками, посылающими вниз стрелу за стрелой. Брагот бой не принял — тварь огромными прыжками удирала в темноту. А Ксарг стоял на середине склона, тяжело дыша. Махнув нам рукой, он крикнул:
— Не тратьте стрелы! Он ушёл… Шрам, ты как?
— Нормально! Это был он, мастер?
— Он! — устало потёр виски Ксарг.
Мудрец двинулся вверх по склону, повернувшись спиной к темноте. И внезапно — на бешеной скорости — оттуда вырвалась огненная стрела. Как я снова перешёл на другой взгляд и успел подставить щит, я не смог запомнить. Стрела разбилась об него, а по мне прилетел ужасающий удар. Щит пропал, а я полетел спиной вперёд, впечатавшись в кого-то из бойцов головой. На несколько мгновений я перестал видеть, слышать и соображать. А когда пришёл в себя, Ксарг был уже в лагере и хромал ко мне, пока бойцы занимали места у камней.
— Вот я старый, совсем из ума выжил! — с досадой пробормотал Ксарг. — Шрам, ты сегодня спас меня от второго позорного поражения! И ладно бы в бою, так прямо как в прошлый раз! В спину!
— Не за что, мастер… — ответил я, со стоном поднимаясь. Рядом присела Пятнашка, проверила голову и шлёпнула на неё мазью.
— Он тоже хорош! Дважды упустил, что ты дистанционист.
— Это как вы меня сейчас обозвали? — поморщился я.
— Так называли мудрецов, умевших на расстоянии искрами управлять, — отмахнулся Ксарг. — У тебя же была книжка по истории мудростей!
— Я не дочитал…
— За год?!
— Он ленился, — нажаловалась Пятнашка.
— А… Знаешь, Шрам, как вернёмся, я сам прослежу, чтобы ты её дочитал и взял свою четвёртую ступень в мудрости! А теперь давайте-ка все поспим. Завтра с утра надо уйти как можно дальше отсюда.
Глава 25
Утром, когда солнце только окрасило горизонт в алый, Ксарг уже был на ногах и поднял весь отряд. Завтракали второпях, сделав еду на догорающих кострах. Мудрость перестала действовать с первыми лучами рассвета — огонь снова стал обычным, а дрова очень быстро прогорели. Пока отряд готовился к выходу, Ксарг изучал следы и записывал направление, по которому сбежал Брагот.
Наскоро перекусив, отряд двинулся прямо к Стене. Ксарг не изменял своим привычкам и шёл напрямик. Обходить пришлось лишь те места, где, по его мнению, количество тварей было слишком велико — и на их убийство пришлось бы тратить времени больше, чем на сам обход. Впервые я увидел, как мудрец использует мудрость на каждом шагу — хотя прекрасно помнил, что ни Ксарг, ни Соксон не любили этого делать, предпочитая создавать вспомогательные приспособления.
Обеда не было: останавливаться днём Ксарг запретил. Он сам на ходу проглотил несколько пузырьков из своей сумки и бодро двигался дальше. И тем не менее я понимал, что шансов у нас немного. Если бы Брагот решил отследить путь нашего отряда — ему было бы несложно это сделать, потому что после себя мы оставляли трупы и вытоптанную, а местами и выжженную, тропу. Любое подозрительное растение получало свою порцию огненных мудростей.
Вечером Ксарг снова захромал и опять полез за пузырьками. Вымотанные бойцы остановились, дожидаясь, пока мудрец сможет идти. В глубине души, похоже, все надеялись, что он наконец объявит привал. Но не тут-то было.
— Шрам, он идёт по следу, — сказал мне мудрец. — Пока ещё далеко, но он не остановится.
— Что будем делать, мастер? — спросил я, чувствуя острое беспокойство.
— Я бы с удовольствием развернулся и дал бой, — усмехнулся Ксарг. — Только мы вымотаны, а он уже восстановился. А должно быть наоборот! В этом бою, скорее всего, выживу только я. Да и то чудом…
Мудрец неожиданно легко улыбнулся и развёл руками:
— У нас остаётся один-единственный мудрый выход… Все-таки мудрец я или нет? Мы сбежим! До Стены тут ходу несколько часов. Да, придём в темноте, измотанные и голодные, но живые. Скажи своим, чтобы держались.
— Да, мастер.
Разведчики разнесли новость до десятников, а те — до своих бойцов. Измученные стоны позади выразили общее отношение к новости, но на уровне эмоций я какой-то злости не ощущал. Было немного раздражения, были усталость и сожаление — но не более того.
Стремительный марш возобновился. Когда солнце село, над отрядом загорелись десятки светящихся шариков самых разных форм и размеров. Первым, подавая пример, зажёг свет Ксарг. Мы шли, сцепив зубы и переставляя ноги просто потому, что иначе можно было их навсегда протянуть. И когда впереди показалась Стена, я понял — успели.
Один из охранников, пока мы проходили в ворота, рассказал, что нашего прибытия они ждали часа два. Сначала над Дикими Землями они увидели приближающееся сияние, а потом появились мы. В темноте наш отряд был похож на освещённый десятками фонарей корабль, который пробирался в порт в грозу. Грозовыми сполохами были мудрости — которыми Ксарг успокаивал тварей, решивших попробовать нас на зуб, коготь или другие острые отростки на теле.
