Михаил Луговой - Игра на понижение
Первым, кого он увидел, выбравшись из вентиляционной шахты, был распластавшийся под потолком второй пилот. Думать, откуда он тут взялся, было некогда, поскольку из люка в кормовой переборке лезли сразу двое вооруженных людей. Ланир выстрелил в их сторону в узкую щель между амортизаторами пилотов, не попал, но заставил искать укрытие. Сам он, держась возле пола, шарахнулся влево, пытаясь одновременно не потерять спиной переборку, чтобы при выстреле не унесло отдачей, и достать противников, укрывающихся за желтыми коконами амортизаторов. И, конечно, освободить место для маневра лезущему следом Азраку.
Противникам следовало отдать должное. Кем бы абордажники ни были, они сообразили, что противник обошел их по той же вентиляционной шахте, по которой в рубку проникли они сами. И немедленно контратаковали, видимо, надеясь запечатать этот узкий проход, не дав оппонентам развернуться в рубке. Но было уже поздно. Рубка наполнилась треском выстрелов и пороховой гарью. Не рискуя высовываться, наемники и террористы пытались поразить друг друга вслепую, прижимаясь к полу и поднимая над укрытием только руки с оружием. Это заняло несколько секунд, по истечении которых и до тех, и до других дошло, что ситуация патовая, поскольку тот, кто решится действовать первым, наверняка проиграет.
Евгений, вцепившийся в потолочный поручень, отлично видел и наемников, и террористов, но и сам торчал на виду у всех, боясь даже пошевелиться. Мелькнула мысль попытаться отодрать потолочную панель и удрать через кабельный канал, но он ее сразу отбросил – туда не пролез бы и лилипут. Мимо него, с басовитым жужжанием вращаясь в воздухе, пролетел свинцовый блин – одна из смятых при ударе о переборку пуль. И в этот момент на пилота обратил внимание Ланир. Он еще не знал о гибели остального экипажа, но вполне ясно осознавал, что без содействия этого человека поставленная группе задача выполнена быть не может. Но второй пилот был здесь, прочие же космонавты в рубке отсутствовали и, с точки зрения Ланира, чья вселенная сжалась сейчас до размеров этого помещения, крест-накрест перечеркнутого следами пуль, как бы вообще не существовали.
– Пилот, ко мне! – рявкнул он.
Евгений вздрогнул, но с места не сдвинулся. Зато на него тут же обратили внимание наемники. Патрик, продолжая следовать отданному в переходном отсеке приказу, вскинул вверх оружие, но совершил ошибку, прочно опершись спиной туда, где пол соединялся с переборкой. Ланиру потребовалось, оттолкнувшись ногой, проскользить каких-то двадцать сантиметров, и основание пилотского амортизатора перестало прикрывать голову наемника. Тот, так и не выстрелив, дернулся было обратно, но не успел это сделать. Ланир спустил курок, почти не глядя, точно зная, что не промахнется.
Гибель одного из своих внесла замешательство в ряды противника, и этим воспользовался Азрак. Он, подчиняясь невысказанному приказу Ланира, который принял через имплантат, резко прыгнул вверх и, упираясь в потолок, рванул тело пилота на себя, стремясь втащить его в условно безопасную зону в нижнем углу рубки. Оба наемника, заметив это движение, открыли огонь одновременно. Одна пуля слегка задела бок пилота, вторая ударила террориста точно в грудь. Его ответный выстрел цели не достиг.
Зато Ланир, пользуясь этим, сделал единственно верный ход. За долю мгновения, пока внимание наемников было отвлечено наверх, он выскочил из-за стойки с аппаратурой и двумя выстрелами почти в упор расстрелял рыжего наемника с вившейся по щеке синей змейкой. Отдачей его отбросило назад и спиной приложило о какой-то агрегат, занимавший угол рубки. Этим он открылся и потерял подвижность на несколько долгих мгновений, вполне достаточных для того, чтобы самому быть убитым. Но последний оставшийся наемник, лишившись двух своих товарищей, запаниковал. Ему внезапно показалось, что их атаковали не двое, а гораздо больше террористов, а второй пилот, которого они не успели прикончить, тоже находится на их стороне и, приведя их сюда, намеренно завел наемников в ловушку.
Его имплантат, пользуясь этими обрывочными сведениями, выдал рекомендацию на срочное отступление, но на этот раз у человека, в чьей крови бушевал настоящий адреналиновый шторм, не было ни малейшей возможности отнестись к этой рекомендации критически. Оттолкнувшись от основания, на котором в рубке были установлены амортизаторы, он, как пробка из бутылки с шампанским, вылетел в переходный отсек быстрее, чем сам мог от себя ожидать, открыл люк в пассажирский салон, схватил за руку укрывшуюся за выступом переборки Дарси, которая с гибелью экипажа «Быковского» была единственным его шансом на благополучное отступление, и, таща ее за собой как на буксире, устремился вперед.
Лунный паром «Валерий Быковский».
Пассажирский салон
После того как террористы покинули пассажирский салон, Алина несколько минут боялась даже пошевелиться. Молчали и пассажиры. Но постепенно они начали перешептываться, потом разговаривать вполголоса, потом в голос, а наиболее нетерпеливые уже готовы были покинуть свои места.
Алина, помня предупреждение террориста, развернулась в амортизаторе лицом к салону и поспешила вмешаться, пока ситуация не вышла из-под контроля.
– Уважаемые пассажиры, минутку внимания! Я настоятельно прошу вас не покидать амортизаторы и соблюдать тишину. Во-первых, террористы в любой момент могут вернуться. Во-вторых, связь с экипажем вышла из строя, и мы не сможем своевременно получить предупреждение о запуске главного двигателя. Те, кого оно застанет вне амортизатора, могут получить травмы!
– Да куда же мы приземлимся? – поинтересовались из салона. – По моим расчетам, мы сейчас в мертвой зоне и не сможем сесть ни на один космодром!
Мысленно прокляв всезнаек, подвергающих сомнению слова специалистов, а заодно и террористов, за какой-то надобностью вырубивших в салоне всю электронику, лишив ее возможности отвлечь пассажиров, поставив им какой-нибудь фильм, Алина ответила со всей убедительностью, на которую только была способна:
– Мы можем приземлиться в Сибири или в Калифорнии. Конечно, это будет нештатная посадка по неоптимальной траектории и с высокими перегрузками. Тем более важно не покидать амортизаторы и быть готовым ко всяким неожиданностям.
– Но как же…
– Нет-нет-нет, молчите! – замахала руками Алина. – Я понимаю, что у всех много вопросов, но сейчас я все равно на них не отвечу. Доверьтесь нашему экипажу. Командир Танвир – опытный космонавт, летающий на паромах с первых их рейсов! Он способен посадить паром куда угодно. А звуки, которые вы слышали, это уборка радиаторных секций, всегда производимая перед посадкой. Помните, что торможение может начаться в любой момент.
Бортпроводница понимала, что после того, как террористы выгнали из кормового поста управления инженера и энергетика, посадка становится невозможной. Ладно, даже инженер! На двигатели основная нагрузка ложится при взлете, большая часть рабочего тела выработана, но за реактором кто-то должен следить! Не говоря уже о том, что автоматика заблокирует запуск посадочных процедур, если кормовой пост управления будет пуст. Однако необходимость удержать пассажиров на местах, даже соврав им что-нибудь, перевешивала. Алина понимала, что у террористов что-то внезапно пошло не по плану, а значит, когда они снова заявятся в салон, то будут злы, как черти, и, чего доброго, осуществят угрозу расстрелять любого покинувшего свое место.
В этот момент за передней переборкой ударили выстрелы и почти сразу же грохнул взрыв. Глухой ропот пассажиров мгновенно стих, все они вперили взгляды в закрытый люк. Алина почувствовала, как ее пробирает крупная дрожь. Кидаться камнями, живя в стеклянном доме, категорически не рекомендуется, что уж говорить об аналогичном занятии в стеклянной лодке над океанской бездной? Пускай паромы выглядят крайне надежными машинами, но только те, кто летает на них постоянно, знают, что от мучительной смерти в вакууме людей отделяют считаные сантиметры. Нужно быть беспросветным идиотом, чтобы устраивать перестрелку на борту корабля, напичканного тысячами сложнейших агрегатов, отказ каждого из которых может грозить гибелью всем, кто находится на борту.
А в кого, кстати, они стреляют? – подумала Алина, в то время как ее руки помимо воли отщелкивали замки привязных ремней. – Неужели друг в друга? Главное, чтобы не пострадал экипаж.
Додумать эту мысль до конца ей не удалось, потому что впереди снова грохнуло. На этот раз звук был приглушенным, зато по корпусу корабля прошла вполне ощутимая вибрация, под потолком замигали красные тревожные огни, и бесстрастный женский голос речевого информатора провозгласил:
– Аварийная тревога! Разгерметизация переднего переходного отсека! Пассажирам немедленно занять места в амортизаторах!
