Андрей Лавин - Игра Ассасина
– Враг! Стойте, убью!
Не успел я крикнуть «Фу!», как он кинулся в бой. Залязгал металл, зажужжали манипуляторы. С грохотом на лестничную клетку, где мы с Таней остановились, скатился покореженный антропус, задергался… Я упер ствол «тавора» ему в лоб и выстрелил. Таня отвернулась.
Поздравляем! Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 54.
– Скорее за мной!
В этот момент внизу входная дверь слетела с петель, и киборги потекли в здание.
Йоха, вы где?
Внутри вертолета. Все здесь. Ждем.
Ждите!
Лестница закончилась большим тяжелым люком. Мы выбрались на круглую бетонированную площадку, я осмотрелся, увидел другой люк, раскрытый, далеко в стороне и побыстрее задраил этот.
Площадка была метров пятьдесят в диаметре. Тут стоял не один вертолет – три. Пара небольших, с длинными и тонкими хвостовыми штангами, третий – военный. Из раскрытого грузового люка в задней части спущен трап.
Купол был все еще закрыт, но по кругу на высоте груди горел ряд люминесцентных ламп, дающих тусклый свет.
– Карло! – прокричал я и вслед за Гудвином с девушкой устремился к вертушке.
– Здесь я! – приглушенно долетело из другого люка. – Готово!
Я был у трапа, когда в середине купола возникла щель, будто его взрезали гигантским ножом, стала расширяться, наполняя сумеречное помещение красноватым светом. И тут же Карло, выбравшись из дальнего люка, покатился к нам.
Нырнув в вертолет, я пробежал через грузовой отсек, где на разбросанных мешках сидели пять моих верных альтернативщиков. Здесь же пританцовывал, недоверчиво на них косясь, Гудвин.
– Не трогать мертвых! – приказал я на бегу.
Таня была в кабине. Я уселся за штурвал и завел машину. С шумом завращались огромные лопасти.
Грохнул такой взрыв, что пол качнулся под ногами. В круглый боковой иллюминатор было видно, как задраенный люк сорвало с петель и киборги полезли в образовавшуюся дыру.
Сзади Гудвин метнулся к двери, залаял:
– Друг в беде! Спасать! Спасать!
Мехапес спрыгнул с трапа. Половины купола разошлись до предела, открыв багряное небо.
В салон с грохотом влетело пустое кресло на колесах, следом излучатель. Затем появился Гудвин, держащий инвалида за шкирку, словно котенка. Карло был весь измазан пеплом, из живота торчал железный обломок.
Тень бросилась к нему, я схватился за штурвал, крикнул:
Йоха, закрыть люк!
Взлетев над зданием, вертолет грузно качнулся и стал набирать ход.
Глава 4
Добро пожаловать в Технозамок
С управлением разобрался довольно быстро, но плавно вести вертолет с непривычки без помощи не получалось. Автопилот периодически корректировал слишком крутые виражи – и на том спасибо. В кабине было шумно. Я нашел две пары наушников, одну надел сам, вторую отдал Тане. Зомби притихли, Гудвин устроился на полу и растопырился, чтобы не мотало.
Машина заложила круг над НИИ кибернетики. Небоскребы Аушево подпирали багряное, темнеющее к закату небо. Техника казалась игрушечной с такой высоты, а киборги – муравьями.
Хитрая электроника вертушки подсказывала, что делать, и работа пилота была, мягко говоря, несложной: задал направление с высотой и отдыхай.
Я присоединил свой коммуникатор – наконец-то заработавший! – к бортовому компьютеру. Открыл карту, выбрал Пики и ткнул в них. Технозамок где-то там.
От НИИ до Пик было далеко, лететь предстояло отнюдь не пару минут. Набрав еще немного высоты, удостоверился, что курс верный, и повернулся к Тане. Она склонилась над Карло, который болезненно постанывал. Девушка разложила перед собой медикаменты, выбрала шприц и вкатила ему в бедро дозу лекарства.
– Обезболивающее, – пояснила она. – Хорошо, что мы не в реальности, никогда я быть врачом не хотела.
Зафиксированный на кушетке Карло заснул, и Таня ножом разрезала футболку у него на животе. Кровища… И железка торчит. Выдернула железку и бросила на пол. Выплеснулась кровь. Таня часто задышала сквозь сжатые зубы, схватила «универсальный заживляющий жидкий пластырь» – спрей, найденный мною еще в логове доктора Моро, и щедро полила рану. Впалый живот Карло покрылся пленкой.
– Все, – тихо сказала она, вытирая руки, – теперь поправится. Через двадцать минут будет как новенький, но еще два часа останутся ограничения по силе и ловкости.
– Вот и хорошо, – кивнул я.
– Долго нам лететь?
– Почти через весь Кластер.
Я вернулся в кресло пилота, а Таня села рядом.
Кратер с НИИ остался позади, перед нами расстилались Аномальные земли. Горизонт терялся в вечерней дымке, но света было еще достаточно, чтобы разглядеть пейзаж.
Перелески, поля, заросшие бурьяном, холмы и овраги, неторопливая речка – если верить карте, она называлась Ирма, военные базы кланов, заброшенные города и поселки… Вон кого-то гонит стая волков-мутантов – пока не сталкивался с такими, на вид твари серьезные, чуть ли не с Гудвина размером. Игрок останавливается, разворачивается, отстреливается… Волки задирают морды – услышали вертолет. Вожак, весь седой, с окровавленной пастью, приседает и начинает пятиться. Игрок, отвлекшись от схватки, разинув рот, тоже смотрит на нас.
Несколько секунд – и их уже не разглядеть.
Куда-то шагает хорошо вооруженный отряд. Завидев вертолет, замирают, тычут в нас пальцами, кто-то целится, вскинув на плечо гранатомет…
Нет, опустил.
Разряд аномалии – вверх бьет молния. Хорошо, не достает до вертушки. А ведь наверняка там, внизу, и гравитационные ловушки, и электрические. В подробностях разглядывать Аномальные земли с высоты интересно, но нужно взять повыше.
– Трясет, – пожаловался Гудвин. – Сильно.
– Терпи, ничего не поделаешь. Йоха, как там у вас, головы не поотпадали?
Нормально, хозяин.
Я оглянулся – сидящим в конце отсека прокачанным и усиленным зомбям тряска была до одного места. Предоставив автопилоту управлять, подошел к мехапсу, сел перед ним по-турецки и сказал:
– Надо нам познакомиться ближе.
– Привет! – немедленно прозвучало в голове. – Я – Гудвин!
Он поднял башку. Накрытые выпуклыми прозрачными пластинами алые глаза уставились на меня. Невзирая на грозный вид, Гудвин выглядел добродушным, было в его облике даже что-то щенячье.
– Расскажи о себе, – попросил я. Почему-то, в отличие от зомби, с которыми комфортнее было говорить мысленно, Гудвин вызывал желание общаться вслух, хотя ответы от него приходили ментальные. – Как ты получил это тело?
– Я – сталкер, – гордо прозвучало в голове. – У меня был пес. Сильный, большой. Мутант, но хороший. Верный. Пришли в Кибернетику. Железные звери, роботы. Биться! Р-р-р-р! – раскатисто и оглушающе разнеслось внутри черепа, и я схватился за голову.
– Спокойно, Гудвин! Тут роботов нет.
– Да. Прости. Злюсь, когда о них думаю. Звери!
– А ты сам разве не… Ладно. Так что дальше?
– Дальше… – он опустил голову на пол, из щелей над прозрачными пластинами выдвинулись стальные лепестки-чашечки, на миг скрыли глаза и исчезли – мехапес моргнул. – Нас схватили. Меня, пса. Его стали… он так выл! Рр-р-р… Прости! Его стали менять. Железо, сталь – вставляли в тело. Совсем изменили.
– Кто его менял? Киборги?
– Да. Особые. Хир-р-р… Хир-рурги! Со мной говорил ОН. Такой… темный. Живет под НИИ. Странный, темный.
Я подался к нему.
– Его звали Конструктор?
– Р-р-р! Да! Сказал: будет моим хозяином. Он мне не понравился. Слишком темный. Решил: не буду служить! Пса… сделали железным. Броня. Усилили. И мой разум – в него. Вместе. Теперь всегда вместе. Хотели излучатель, чтоб я носил. Есть разъем под него. Турель. Как сторожевой пес, сторожить НИИ. Роботы иногда… ломаются. Перестают слушаться. Ползают там, нападают на своих. Их надо глушить. Конструктор хотел, чтобы я их… как овец. Забыл слово. Чтоб пас! Глушил излучателем, если надо. Но я не слушался. Хотел убежать. Пытался. Тогда – на цепь. Повесили. СУКИ-И-И-И!!!
Гудвин вскочил, поднял голову к потолку, и в моей голове зазвучал вой – протяжный, тоскливый.
– Стой, стой! – оглушенный, я замахал руками. – Замолчи, пожалуйста! Ты уже не в плену, не на цепи, успокойся!
Вой стих, и Гудвин сказал:
– Прости. Теперь среди друзей.
Я помолчал, соображая. Значит, так: знаменитый сталкер Гудвин со своим верным псом-мутантом проник в НИИ, где был схвачен киборгами. Тело пса модернизировали, разум сталкера подселили в него. Два сознания смешались… Получилось одно существо, среднее между собакой и человеком по интеллекту. Интересно, этот Гудвин был игроком, который в НИИ потерял своего питомца-пса и свой аватар (примерно так же, как Йохан потерял свой), и теперь им управляет подслой ИскИна? Или мехапес всегда был неписем? Если так, то все, что он рассказал, могло никогда не происходить. Гудвин в виде бронированной бестии всегда висел на цепях в НИИ, дожидаясь, когда придет кто-то, чтобы освободить его, и в памяти мехапса жило придуманное сценаристами прошлое…
