Земля! Визит родственников - Олег Геннадиевич Белоус
* * *
Аридэль, словно полярная тигрица в клетке, металась по мягкой шкуре мамонта на полу из угла в угол просторного, двухкомнатного номера, обставленного привычной драуни низкой мебелью из натурального дерева.
Прибытие драуни изменило судьбу планеты-праматери. Это как в перетягивании каната, когда за одну из команд «вписывается» накачанный крепыш, и все понимают, что это нечестно, и проигрывающие идут на все, чтобы выровнять баланс сил. Да, драуни могут считать, что они ни при чем, что они просто спасали собственные жизни… Наивное оправдание, извинительное лишь тем, что, ощущая собственную вину, хотят доказать, что ни в чем не виноваты. Неужели драуни всюду приносят только войну и смерть? Смерть того, кто незаметно вошел в жизнь и стал так дорог. Перед мысленным взором девушки возникло лицо землянина, он спит, по-детски трогательно посапывая, и все в ней смешалось: радость и счастье, и такая нахлынула безмерная, еще ни разу не испытанная нежность, что она едва не задохнулась.
Смерть… гибель… это было несправедливо и так больно, что хотелось завыть, словно приполярный волк в разгар зимы.
Взгляд, полный ярости и надежды, время от времени замирал на плоской коробочке устройства связи на низеньком столике на гнутых ножках с инкрустацией. Как поступить? Больше всего хотелось снова «набрать» дядю Линдирора, но она знала, что излишней настойчивостью только ухудшит свои шансы. Если сможет – ответит.
Тишину разорвала резкая трель. Заплясали разноцветные искры над столом и еще через миг над ним повис голографический портрет Линдирора.
Девушка приготовилась драться – потому что ничего другого ей не оставалось. Она уже потеряла отца, потом мать и не собиралась терять любимого.
Подскочила, почти подбежала к столику.
– Дядя! Здравствуй!
– Что ты хотела, племянница? – голос предводителя похода был сух, словно воздух в снежной пустыне Инасина[51]. – Видят Демоны Бездны, сейчас не до тебя!
– Так значит это правда? – Из глаз девушки выглянул полярный тигр. – Клан американцев готовится нанести удар ядерными ракетами по клану русских?
Несколько мгновений Линдирор молчал.
– Откуда ты знаешь об этом? – произнес ледяным голосом.
– Неважно! – девушка отрицательно мотнула головой и дерзко вскинула подбородок. – Ты меня учил законам Творца вселенной, что кланы могучие и сильные отвечают за малых и слабых! Так почему драуни бездействуют?
Мужчина вздохнул.
– Творец вселенной! Дай мне силы еще и этой девчонке объяснять! Хорошо. Я знаю про твои чувства к землянину Сергею, поэтому объясню. Мы обещали предводителю клана русских не вмешиваться в земные дела, пока они не затрагивают драуни. Если нарушим слово, то кто будет с нами иметь дело? Неограниченного обмена ударами не допустим, но драться, в том числе с ограниченным использованием ядерного оружия, мы не имеем права. Извини – это тупик.
Девушка прикусила губу. Неожиданно в янтарных глазах мелькнул озорной огонек.
– Первый закон, заповеданный кланам Творцом вселенной, гласит: каждый драуни отвечает за весь клан и клан отвечает за каждого своего члена. Я ничего не перепутала? – произнесла девушка вкрадчиво.
– Да, и что? – мгновенно насторожился драуни.
– Я ношу под сердцем сына Сергея, который драуни по крови, и он сам теперь член клана Лэрдов! По закону ты не можешь его предать! Все драуни не могут его предать! Ты обязан вмешаться. Все кланы обязаны вмешаться!
Мужчина замер, в глазах мелькнул огонек недоверия.
– Ты уверена? У тебя ребенок от землянина?
– Клянусь! Клянусь памятью матери!
– Я выслушал тебя, племянница…
Женщины, когда воюют за свою любовь, бывают так изобретательны и убедительны! Линдирор, председатель Совета кланов, самый могущественный из драуни, несколько мгновений смотрел в лицо родственницы таким взглядом, словно боялся спросить.
– Аридэль, – мужчина нервно сплел пальцы в замок, потом, словно досадуя на себя за проявление слабости, сжал руки в кулаки. – Как тебе удалось с этим аборигеном…
– Любовь сильнее различия миров.
– Я понял тебя. – Глава драуни отключился.
Девушка переоделась в термокостюм и выбежала на улицу.
* * *
Выходной день, даже на Крайнем Севере – это выходной. На набережной, откуда сквозь кованый чугунный забор открывался великолепный вид на гавань, людская толчея. Морской ветер продувал насквозь, множество нарядно одетых парочек прогуливались, сидели в бесчисленных кафешках или, опершись о забор, бездумно всматривались в завораживающую морскую даль. Море – ярко-синее, пламенное, сверкающее до самого горизонта. Мерный плеск волн и пронзительные крики морских птиц причудливо сплетались в единую мелодию порта с множеством непонятных тресков, стуков и гудков. Погода для Североморска чудесная: почти двадцать градусов тепла, чуть сплющенный багровый сгусток солнца застыл на густо-синем небе – самый разгар полярного дня и светило еще не скоро скроется за горизонтом. Лишь гряда причудливых кучевых облаков на горизонте угрожала скорой сменой погоды.
Молодая парочка за белоснежным пластиковым столиком в шашлычной, откуда открывался великолепный вид на серую, колоссального размера тушу тяжелого авианесущего крейсера корабля с надписью на боку: «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов», ожидала, пока веселый армянин с густыми и длинными, как у Буденного, усами под огромным горбатым носом, пожарит мясо. Оно уже томилось на мангале, распространяя аппетитный аромат дыма, жарящегося мяса и травок. Гремела музыка. Морской ветер трепал на девушке юбку, перебирал на молочной, не тронутой загаром шее мелкие пушистые завитки. Лицо немного простоватое, но милое, казалось немного скуластым, скорее всего из-за больших глаз цвета малахита, слегка раскосых.
– Саша, – произнесла мягким голосом, от которого что-то екнуло в душе парня. – Ну хватит меня смешить! Так же и лопнуть можно. Или ты покушаешься на мою жизнь?
Пальчик обвиняюще уставился в грудь молодого человека, с обожанием глядящего на подругу.
– Я тебя? – парень почти задохнулся от такого предположения и придвинулся поближе, ободренный зовущим взглядом подруги. – Да я никогда!.. Да я тебя…
– Что ты меня? – не дождавшись продолжения, немного капризно произнесла девушка, забавно сморщив носик. – Ну! Договаривай! Я слушаю.
– Э! Уважаемый, – прозвучал голос с легким гортанным акцентом, – забирай мясо! Готово!
Парень вскочил, испытывая громадное облегчение от того, что нашелся еще один повод передвинуть решительное объяснение с возлюбленной на попозже, и направился к шашлычнику, провожаемый ироничным взглядом подруги.
Все случилось стремительно и неожиданно. Вот еще только что шутливо пикировался с подругой, а в следующее мгновение над бетонными пятиэтажками, над заливом, над военными кораблями пронесся заунывный, протяжный рев сирен гражданской обороны. Несколько секунд спустя земным собратьям завторили корабельные ревуны. Звук протяжным эхом вернулся от сопок вокруг города, чтобы окончательно затеряться посреди безбрежных просторов Кольского залива. Печальный вопль все длился и длился, выматывая душу, оповещая людей, что случилось
