Вольный Флот - Старшина Тарасов против сил зла - Sgtmadcat
- Молодец, Васенька, хороший ты человек… Ответственный. Побольше бы таких. А то одно ворье да алкота кругом…
Баба Валя, дошаркала до своей квартиры, закрыла дверь и через неё, до вежливо провожавшего старушку Тарасова, донеслось жужание номеронабирателя. Минут через двадцать о странном взломщике, который забирается в пустые квартиры переночевать, будет знать весь район. СамСтаршина вернулся к себе и начал убираться. Протер полы, убрал со стола, скинул в стирку белье с кровати и начал расставлять обратно в шкаф вынутые книги. Идея о том, что взломщик влез не в поисках ценностей, а просто чтобы поспать и помыться, была успокаивающе логичной. Он-то ломал голову, что могло понадобится в небогатой квартире, где никто не живет? А ответ простой — сама квартира. Вот все и решилось, вот теперь все ясно.
Под руку подвернулась стопка «Науки и Жизни»… Словно окно в другой мир. Мир преисполненный оптимизма, света и торжества разума. Сколько всего продали и раздали, переезжая на новое место, а это отец потащил с собой в другую уже страну. Самодельные книги, сделанные из выпусков «Роман-Газеты» - это уже матери. И она их тоже бросить не смогла. Технические справочники, вязание, шикарный сборник классической литературы, сказки на украинском, самоучитель игры на баяне. Баяне? Тарасов удивленно вскинул бровь. Его знакомство с музыкой ограничивалось уроками в школе и строевыми песнями во время срочной службы. Мать с отцом за рамки тягучих застольных песен тоже не выходили и музыкальных инструментов он в доме не видел. Так откуда тут это? Зачем хранили? Несбывшаяся мечта? Память о ком-то?
Взяв самоучитель в руки, Старшина устало опустился на стул. Он чувствовал себя археологом, который, перебирая осколки чьей-то жизни, пытается понять, кем они были, чем жили, о чем думали, мечтали. А ведь это — его мама и папа. Такие близкие, такие знакомые… Если он так мало знает о них, то что он может знать о других? Тарасов грустно усмехнулся, вспоминая свои попытки строить умозаключения относительно всего произошедшего. Отец считал, что знать свои корни очень важно. У него был большой фотоальбом, на форзаце которого аккуратно, черной тушью было построено генеалогическое древо семьи Тарасовых, а внутри хранились бесчисленные фото всех известных родственников, с подписанными датами и местами рождений. Старшина хорошо помнил альбом потому, что в детстве это была единственная книга, с которой ему не разрешали играть. Отец хранил его наверху, подальше от шкодливых детских рук и доставал только по каким-то семейным праздникам, чтобы еще раз попробовать рассказать непоседливому сыну историю их рода, надеясь, что в этот раз тот отнесется к этому серьезнее.
По щеке побежала слеза… Встав, Старшина пробежался по уже расставленным на места книгам. Лучше поздно, чем никогда — теперь сын готов слушать, даже если рассказывать больше некому. Не найдя альбом на месте, он принялся смотреть стопки на полу. Вот бабушкина тетрадка с рецептами в самодельном переплете… Подарок маме на свадьбу. Ценный подарок — писать бабушка научилась будучи уже в возрасте, так что сорок страниц печатными буквами для неё было истинным подвигом. Оставшиеся листы заполняла уже мама. Журналы по шитью и выкройки. Стопка его школьных дневников. Родители даже их сохранили. Где же альбом?
Закончив осмотр, Тарасов встал и прошелся по квартире. Он точно помнил, что последний раз видел альбом в шкафу, но мало-ли? Заодно, надо еще раз все осмотреть. Может что-то пропустил в первый раз?
***
Милиционер устало посмотрел на Старшину, разглядывающего ободранные интерьеры РУВД. Потом снова наклонился к бумагам.
- Значит ценности все на месте?
- Нет. Я же говорю — фотоальбом пропал. Бордовая бархатная обложка, уголки латунные, размером… Ну вот такой, где-то…
- И какая у него стоимость?
- При чем тут стоимость? Это — семейная реликвия.
- Я понимаю. Но и вы меня поймите — пока это не кража, а «Нарушение неприкосновенности жилища». Там либо штраф, либо арест, либо принудительные работы. Вот если бы пропало что-то ценное — была бы уголовка. Суд-то семейные реликвии как к делу пришьет? Это для вас ценность. А с точки зрения закона — нет.
- То есть не будете искать?
- Будем… Конечно будем… Но на нас кражи со взломом чуть ли не каждый день падают. И все требуют искать…
В голосе милиционера сквозила обида. Для него это дело — еще один потенциальный «висяк», за который медалей не получишь, зато по шее от начальства — запросто. И Тарасов это понимал поэтому, не спеша уходить, еще раз задумчиво оглядел кабинет.
- Вот знаете, какая мысль мне в голову пришла? А вот зачем постороннему фотоальбом?
- Думаете, кто-то из родни?
- Да к гадалке не ходи. Только вот кто? Я думал, они все на Украине остались…
- Ну так может «отказную» напишите, пока не поздно? - милиционер радостно ухватился за протянутую соломинку, - И порешаете там по семейному. А то если поймаем, то уже все…
- Да я думал над этим… Но ведь не признаются! Не буду же я каждого спрашивать: «Это не ты мне хату выставил?» Перессорюсь со всеми, а я сейчас не в том финансовом состоянии, чтобы с родней ссорится. У родни там свиньи, сало... Мне бы точно знать.
- Ну вы, пока, подумайте, - милиционер похлопал рукой по лежащей на столе картонной папке, - А я пойду — покурю…
Правильно поняв сказанное, Тарасов согласно кивнул и, когда тот вышел, развернул папку к себе. Протоколы осмотра квартиры и приобщенные к делу улики в виде отпечатков пальцев его не интересовали, а вот результаты дактилоскопической экспертизы… Достав блокнот, он быстро переписал в него все, что было про личность злоумышленника. Вернувшийся милиционер кинул на него вопросительный взгляд. С улыбкой кивнув, Старшина попросил ручку и, написав под диктовку требуемое заявление, отправился домой обдумывать новую информацию.
А, чтобы лучше думалось, он принялся за дверь. Выдернув все наспех наколоченные гвозди, Тарасов достал жестяную банку с крепежом, тщательно размешал расслоившийся ПВА в банке и принялся чинить косяк. Вбив клинышек, пролил трещину клеем, дождался, пока тот впитается и стянул шурупами.Потом отрихтовал накладку, забил в разболтанные отверстияот выдранного крепежа чопики на клею и прикрутил её обратно. Надо бы, по хорошему, поставить железную дверь, но некогда и не на что. На площадку выглянула соседка. Из её квартиры пахнуло домашней
