Вольный Флот - Старшина Тарасов против сил зла - Sgtmadcat
Громадный, размером с автомобиль, черный зверь, чью колышущуюся шерсть он принял за кипение смолы в глазницах черепа, поднял голову и оскалил зубы. Тарасов попытался дернуться назад, но его словно спеленало по рукам и ногам. Напрягая все силы, он рванулся, пытаясь сорвать невидимые путы, все вокруг закружилось, а потом вспышка… И удар.
Тяжело дыша, Старшина, наконец, пришел в себя и, оглядевшись, понял, что сидит на полу возле койки запутавшись ногами в одеяле. «Да ебаный ты по голове… Ну его в пизду такие побудки...» - встав, он потер ушибленный при падении затылок, еще раз огляделся, посмотрел на часы. Полтретьего... Попив воды на кухне и покурив, чтобы успокоится, Тарасов перестелили перевернутую беспокойным сном постель и завалился досыпать, надеясь, что в этот раз ему приснится голая Анжелина Джоли, а не вот это вот все...
***
Новый день начался с грандиозного скандала. У солдат доступа в раздевалку не было, на Старшину никто не думал, так что, обнаружив пропажу краденного, поварихи вцепились в космы друг другу. Несколько самых «одаренных» догадались наябедничать Зампотылу, который, слегка охренев от подобного, сперва орал на них по татарски, потом приказал шкафчики вынести, а вместо них прибить вешалки. Тарасов скользил среди этого бедлама довольно ухмыляясь и перемигиваясь с повязанными с ним общей тайной дневальными.
- Здорово, Вадим! - Старшина был занят получением продуктов, так что, взмахом поприветствовав вошедшего Мешкова, снова вернулся к спискам, - Ты тут какими судьбами?
- Начштаба сказал тебя подменить до обеда, а в обед «Кукушка» приедет и будет сдачей наряда рулить, а то мне в патруль заступать.
- Меня? Зачем?
- Дуй в штаб — туда из милиции звонили, говорят квартиру твою вскрыли.
- Квартиру? Мою? Кто? Когда успели?
- Не знаю.
Отдав Мешкову документы, обескураженный Тарасов потопал в штаб, по пути ломая голову, кому и чего понадобилось в его квартире, где самое ценное — подаренная Ротным «видеодвойка», кто, посередь бела дня на это решился и при чем тут милиция? И только на подходе к штабу сообразил, что речь шла о квартире в городе. Начштаба, сокрушенно качая головой, посочувствовал, выписал отпуск до понедельника и, десять минут спустя, Старшина, все еще пребывавший в некоторой растерянности, уже трясся на переднем сиденье дежурной машины, петлявшей по «бетонке» в сторону трассы.
По пути, сидевший за рулем Займанов, бывший уже в курсе происшествия, пытался неловко шутить, чтобы снять напряжение, но Тарасов только молча смотрел перед собой. Со стороны казалось, что он подавлен дурными вестями, однако все было прозаичнее — Старшина пытался вспомнить, что в квартире есть ценного? Да и вообще, что там есть? Появлялся он в ней редко, оправдываясь, в том числе и перед самим собой тем, что служба и некогда, а на самом деле…
На самом деле он чувствовал вину. Отец умер от цирроза печени. Болезнь алкоголиков, но Тарасов ни разу не видел его пьяным. Так — праздничная бутылка шампанского на новый год и немного коньяка на день рожденья. Скорее всего, сказались годы работы на не самых полезных производствах. На похороны Старшина не успел, хотя буквально ночевал на взлётке в ожидании попутных бортов. Смог только постоять над свежей могилой в одиночестве, коря себя за то, что имел глупость думать, будто у них еще будет время, чтобы поговорить, сходит на рыбалку, пожарить шашлыки, спросить у отца, где тот потерял кончик указательного пальца на правой руке и что означают те расплывшиеся синие буквы старой татуировки на запястье, которые не похожи на мамины инициалы. Столько мелких, но в то же время важных вещей было отложено «на потом», которое уже никогда не наступит…
Мать, после смерти отца, сильно сдала. Он хотел уволится из армии, чтобы помогать ей. Но опоздал. И на её похороны не мог успеть даже теоретически, так как в этот момент находился в госпитале в Ростове, где новость о смерти матери ему сообщили только перед выпиской. Боялись, что дурные новости скажутся на самочувствии. И снова - свежая могила и нелегкие мысли о том, как легко уходят те, кто, казалось, всегда будет рядом. Мог ли он что-то сделать? Была бы мать жива, если бы он поторопился с увольнением? Стало ли последней каплей новость о его ранении или просто так совпало? Поди знай…
После этого в квартире появляться было тяжело. Выкинуть все рука не поднималась — родители столько сил вложили в этот простой, незамысловатый уют. Продать квартиру — тоже. А находится там, где все выглядело так, как будто они просто ушли на работу и скоро вернутся, Тарасов не мог. Поэтому и предпочитал спартанскую обстановку служебного жилья, заезжая домой раз в месяц, чтобы оплатить коммуналку и вытереть пыль. Кому там что понадобилось? Богатств у них особых не водилось никогда и из ценностей только старый громоздкий телевизор в лакированном корпусе, пара обручальных колец в ракушке да серебряная солонка, оставшаяся от одной из бабушек. Не та добыча ради которой вламываются в квартиру.
Перед мостом Займанов толкнул его, скомандовав показывать дорогу. Обычно «дежурка» высаживала Старшину на кольце перед Домом Техники, но сейчас, в виде жеста помощи и поддержки, Займанов не побоялся сделать крюк через вечно забитый мост, чтобы подбросить Тарасова почти до подъезда. Маленький район, отгороженный дамбой с одной стороны и крутогором с другой, при въезде встречал новыми многоэтажками, но в глубине таил квадрат из желтых «сталинок», обнесенных дырявым железным забором на таких же желтых кирпичных столбах.
- Вон туда заворачивай и там меня выкинешь.
- Принял… - сбросив скорость, Займанов прополз поворот и остановился у забора, - С тобой подняться?
- Да не, не стоит. Спасибо, что подбросил, дальше я сам.
- Точно?
- Да точно… Там, скорее всего, алкаши какие-нибудь поработали. Брать-то толком нечего, а если «ящик» унесли, я им руку только пожму — он не рабочий, просто в одно лицо его на помойку тащить тяжело. Сейчас посмотрю, что с замком, заменю, если совсем изломали, гляну, что взяли. А завтра в милицию схожу.
- Ты просто всю дорогу такой был… Никакой… Точно
