Кочевники Юритера. Небесный наследник - Игорь Владимирович Сорокин
Сразу же вызвав к себе собрал оставшихся командиров. Рассказал о парламентерах и условиях сдачи, указал роль в виде жертвенного скота не никонцам. Вновь возник вопрос боязни риров богомолов и невозможности направления в атаку на них всадников. Решили пока чем-либо накрыть головы риров так, чтобы они видели перед собой только на десяток шагов. А уж когда рир разгонится, то он по идее не успеет отвернуть от встречи с богомолом.
Двадцать тяжелораненых бойцов решили оставить. Так как все равно не сможем их вывезти. Здесь возник вопрос а как оставлять. Шанс что никонцы вместо своих людей пустят под жвала чужинцев максимален. Вывезти раненых нечем, как и оказать им должный уход в путешествии домой не представляется возможным. Что же делать?
И этот вопрос решился просто, лучше помочь другу уйти, чем обречь его на предсмертные муки.
Еще почти дюжина раненых получивших повреждения ног, явно не смогут выдержать никакого перехода, и также переходят в режим оставляемых. Так как была большая вероятность не выпуска русинов и их преследования то оставшихся неперемещаемых, но способных еще держать оружие — решили оставить на защиту южного барбакана и прикрытие выхода из лагеря. Теперь, когда вместо соплеменников можно в жертву было использовать ванийцев или русинов вероятность свободного выхода из лагеря с каждым часом снижалась. Если удастся выйти из лагеря без боя то тогда не ходячих раненых, повезем в ковровых гамаках, развешенных между парой риров.
Прорываться решили через южные ворота, и захваченный город Ава, наиболее вероятно что сейчас главные силы богомолов находятся здесь, к северу от лагеря. Южнее скорее всего небольшие фуражирные отряды. А в самом городе вряд ли есть крупный отряд. Определились за полчаса основные силы и не ходячих раненых сгруппировать у южного барбакана, а еще через десять минут постараться бескровно взять контроль за южными воротами.
Через полчаса на возросшую активность русинов и ванийцев обратили внимание никонцы, но барбакан уже попал под контроль ванийцев и раненых. Пятерых стражников южного барбакана десяток арбалетчиков и полусотня ванийцев мирно вытеснили с барбакана. И всеже лагерь не настолько велик, чтобы вожди никонцев не успели к открытию ворот. В немом ожидании у южных ворот, наставив друг на друга оружие, сгруппировались русины а вокруг них никонцы.
Амазонки и главный шаман попытались возмутиться, но пришлось напомнить, о том что мы не входим в состав их племени, а значит они не имеют никаких прав принимать за нас решение о сдаче в плен нелюдям. Вновь две предводительницы родов высказали мысль о нормальности сдачи в плен, мол ничего страшного нет не мы первые сдадимся, зато если во время переговоров кто-то покинет лагерь то потом будет только хуже всем. В этот момент на северном барбакане в ворота на выход проскользнул человек. В голове сразу — предупреждают о уходящих из лагеря, а сами отвлекают разговорами. Тут же даю команду на открытие ворот. Вновь все в готовности перерезать друг другу глотки. Наконец Бакоя приняла решение и указала своим опустить оружие.
Теперь небольшая колонна вначале с оглядкой, а потом с решимостью «человека перешедшего Рубикон». Вначале в ворота полусотнями вышли кнехты и копейщики. Потом с барбакана спустили раненых и разместив их между рирами выехали всадники. Последними из ворот вышли ванийцы. Небольшой дозорный отряд богомолов, увидев численное превосходство вышедшей колонны просто посторонился, отправив в лагерь посыльного.
Еще не скрылся за поворотом лагерь, как из лагеря вслед за колонной появилась небольшая группа никонцев возглавляемая двумя десятками всадников. А вперед на юг потянулась вытоптанная тысячами ног и лап дорога.
На обеденном привале колонну догнала небольшая группа никонцев возглавляемая Бакоя. Два десятка всадников три десятка женщин и почти шесть десятков детей вместе с Бакой и шаманом решили идти в неизвестность, чем в рабство к богомолам.
Еще через час новая колонна начала движения к бывшему городу Ава. Теперь тяжелые всадники русинов освободившись от раненных возглавили колонну, а легкие всадники никонцев двумя отрядами организовали тыловое охранение, с целью недопущения обгона колоны гонцами богомолов и третьим отрядом выдвинулись в авангард для разведки. В таком походном порядке мы и дошли к северной стороне города Аве.
К северу от города разведчики обнаружили небольшое стойбище богомолов. Стойбище развернулось вокруг охраняемого богомолами лагеря, в котором содержались плененные ванийцы, помещенные на участок земли, огороженный высоким плетнем. Среди богомолов свободно перемещались их рабы из людей — одетых в одежды окрашенные ярко красной краской.
Благодаря легким всадникам, вовремя обнаружившим гонцов и пару групп фуражиров, удалось подобраться к стоянке почти незаметно и выработать небольшой план действий. Выйдя из-за прикрытия леса, которым оканчивалась дорога, на пустошь перед стойбищем мы сразу становимся видимыми противнику. Сразу же перестраиваемся и выдвигаемся к богомолам, перестраиваясь на ходу. Пока мы на виду богомолов будем двигаться к стойбищу и перестраиваться все всадники отрываются от колонны, огибают по границе пустоши с востока стойбище и перехватывают гонцов со стойбища в город. Затем когда богомолы завязнут в бое с людьми, тяжелые всадники поддерживаемые десятком легких прорываются к лагерю и освобождают ванийцев, после чего, ударяют в тыл богомолам.
Главный удар должны нанести пехотинцы, встречая основные силы богомолов во встречном бою. Еще при первой встрече с богомолами выявилась неготовность русинов к бою с насекомыми. Только достаточный разгон копейщиков и потеря двух их шеренг позволила опрокинуть богомолов правой колонной. Строи и вооружение фаланг спартанцев или римлян — эффективных против универсальной пехоты и легкой конницы теперь стали недостаточны. Удар клина богомолов — похожего на удар клина тяжелых всадников строй из трех-четырех шеренг не способен отразить. Для борьбы со строями с такими бойцами необходимы как минимум алебардщики. Тогда вспомнилась македонская фаланга со строями в шестнадцать шеренг и длинными тяжелыми пиками толкаемыми не второй шеренгой а несколькими. В таком строю в первой шеренге тяжелый пехотинец первой шеренги только прикрывает стоящего за спиной копейщика и добивает опрокинутых, двумя-тремя рядами копий задних шеренг, противников. В таком строю давят на копья не первые шеренги а четвертая пятая и далее шеренги. Третья, четвертая и пятая шеренги только лишь пытаются из-за спины бойцов передних шеренг направить наконечники копий в противников, а толкают их
