Валерий Афанасьев - Обязательное условие
Кэп переглянулся со своими друзьями, махнул рукой: «Раз уж вы все равно в курсе проблемы. Нам тоже посчастливилось пообщаться с лурианцами. Причем, совсем недавно».
— Вот как, было бы весьма интересно послушать. Шарль занимается этим вопросом профессионально. А я помогаю ему по мере сил.
— О случае, или о наших впечатлениях?
— Интересно и то и другое. Ваши впечатления особенно.
— Только это будет сугубо частное мнение. Профессионального ксенобиолога, к сожалению, сейчас нет с нами.
Трофимыч при этих словах печально вздохнул. Уж он то, как ни кто другой сожалел о том, что с ними сейчас нет профессионального ксенобиолога.
— Это именно то, что нам надо, — подтвердил Макс. — Частное мнение иногда бывает более беспристрастно и более свободно.
— Впечатление неоднозначное. Общение с лурианцами оставило нам много эмоций, самых разносторонних. Больше положительных. Вместе с тем чувствуется с их стороны некоторая натянутость и настороженность. Это странно при том, что агрессии с их стороны я не почувствовал. По крайней мере, со стороны большинства из них. Одну могу сказать определенно, я удивлен их желанием избегать контактов с нами. Я не вижу больших препятствий для совместных действий.
— О, поверьте все не так просто. Чем-то мы выпадаем из принятых у них стандартов поведения. Причем в области настолько основополагающей, что им трудно это принять. Отсюда и настороженность, и желание сократить контакты.
— Трудно или невозможно? — Кэпу было интересно слышать мнение человека серьезно занимающегося этим вопросом.
— Надеюсь, что трудно. Будь их представления о нас соответствующими действительности, наше общество давно погрузилось бы в хаос и неурядицы. Наши и их поступки часто бывают схожи. А вот мотивация…. Готов признать, что у них она выражена более четко и конкретно, но и у нас она не отсутствует. Таится где-то в глубине души, порой давая о себе знать. Мы воспринимаем ее как совесть, долг, рамки приличия. Согласитесь, порой эти понятия не имеют четких границ. Они необязательны, но они есть. Они часто определяют наши поступки. Они такая же неотъемлемая часть нашей жизни, как «Обязательное условие» лурианцев.
— Они, что же, совесть признали обязательным условием? — удивился Иржи.
— Если говорить кратко, то да. Все несколько сложнее.
— А тот, кто не соблюдает это условие?
— Для них это изгой, противопоставляющий себя обществу, мешающий его развитию.
— А мы?
— Отсутствие четких рамок в некоторых областях, касающихся совести, их смутило.
— Вы считаете, что совесть можно измерить и поставить в рамки? — заинтересовался Кэп.
— Не всегда и не во всем. Это слишком сложно. Вот только лурианцы попытались это сделать. Если и не всеобъемлюще, то в некоторых областях своей жизни.
— Но отсутствие четких границ этого понятия вовсе не говорит об отсутствии совести.
— Разумеется. Вы общались с лурианцами, они показались вам настроенными недружелюбно?
— Пожалуй, нет. Порой немного растерянными. Будто они не знают, как правильно поступить по отношению к нам.
— Вот в том-то и дело. Они не могут определиться в отношении к людям. Многие чувствуют, что здесь что-то не так. Но сформулировать этого не могут.
— Да, — Иржи задумчиво вздохнул, — непростую они поставили себе задачу.
— В какой-то степени, это замкнутый круг, — продолжил Макс, — я думаю, взаимное общение помогло бы нам прийти к взаимопониманию. Только они его пока что избегают.
— Они разберутся, — проговорил Иржи, — я верю, они разберутся.
— Я тоже на это надеюсь, — ответил Макс, — вот только внешняя угроза. Она заставляет нас торопиться. Союз с лурианцами был бы для нас гораздо полезнее, чем разрозненные действия.
— Да, союз был бы полезен, — сказал Трофимыч.
Он внимательно следил за беседой, порой задумчиво глядя вдаль на просторы таежного озера.
4
Странные собеседники улетели тем же вечером. Они тогда просидели у костра допоздна, обсуждая последние новости. Особенно те, которые касались возможной войны и лурианцев. Напоследок они пожелали экипажу «Легаса» счастливого отдыха. Кэп предложил обменяться номерами коммуникаторов. Предложение было принято с удовольствием. После чего, помахав рукой отправляющимся на свою стоянку косморазведчикам, Макс и Шарль принялись сворачивать лагерь. Через полчаса они улетели, сделав на прощание круг над стоянкой новых друзей.
Следующий день прошел напряженно. Это притом, что ничего значимого не случилось, или как раз благодаря этому. Отдых больше не вызывал энтузиазма. Промаявшись целый день, они постоянно мысленно возвращались к разговору, произошедшему накануне. Если бы не Трофимыч, Кэп предложил бы лететь обратно еще днем. Трофимыч продержался до вечера.
— А не пора ли нам приниматься за дело? — вынес он, наконец, на общее обсуждение мысль, которая всех беспокоила еще с утра.
— А что, вернемся из отпуска раньше дня на три, — сразу подхватил предложение Вячеслав, — отдохнуть мы уже успели.
— А мне надо бы пополнить комплектацию медпункта, — неожиданно вспомнил Иржи, — неплохо было бы еще изучить, что нового появилось в этой области за время нашего отсутствия на Земле.
— Что ж, тогда с утра и двинемся в город, а потом и на службу.
— Да что там с утра. Можно было бы лететь и сегодня, — друзья наперебой загудели, как будто ждали этой фразы как своеобразной отмашки к сборам в обратную дорогу.
— Что ж, если Трофимыч не против, собираем лагерь и в путь.
Трофимыч был не против. Уже через час, загрузив в грузовой отсек «Стрелы» Кэпа моторную лодку, надувной домик и все остальное оборудование лагеря, друзья отправились в дорогу.
Катер повел Трофимыч. Зная его неравнодушие ко всем техническим новинкам, Кэп великодушно уступил ему место за штурвалом. Трофимыч был почти счастлив.
Этот дивный уголок дикой природы опять остался без внимания человека. На этот раз совсем ненадолго. Всего лишь до середины следующего дня. На следующий день, ближе к обеду, недалеко от стоянки покинутой друзьями сел вертолет, судя по логотипу, арендованный в ближайшем к этому месту порту, предназначенном для посадки реактивных лайнеров. Из кабины выпрыгнула одинокая женщина. Минут сорок она гуляла по берегу, но так и не найдя никого, лишь заметив следы недавней стоянки, она вернулась к вертолету и, разочарованно вздохнув, отправилась в обратный путь.
Ника Зелинская, а это была она, впервые со времени прибытия на Землю смогла выкроить для себя выходной. Что ж, видимо не судьба. Или еще не время. Время впереди тревожное, непростое для них обоих. Надо ли отвлекать его от работы? Или все же надо? Так и не решив для себя этот вопрос, Ника дунула на упрямый локон, откинув его с глаз. Первый раз с ней такое. Потратила свой такой редкий сейчас выходной, чтобы добраться в эту глушь и нашла лишь недавно покинутый лагерь. И не девчонка какая-нибудь — профессор. Стоило срываться и лететь такую даль? Может, стоило позвонить? Неудобно, она сама отказалась от этой поездки. Как будто это зависело только от нее. Такое незримое, но неумолимое понятие — долг. Он поймет. Должен понять. Он сам в этом отношении такой. Будь иначе, не стоило срываться и нестись в этот глухой, всеми забытый угол. Что ж, сейчас не судьба. Лучше бы сказать по-другому — судьба, пусть и не сейчас.
Знай обо всем этом Трофимыч, несомненно, он был бы рад. А так разогнать тоску он пытался с помощью давно известного и веками проверенного способа. А именно — с помощью работы. В частности сейчас речь шла о генераторе гравитационных волн, установленном на «Легасе» в качестве эксперимента. Его конструктор, наконец, смог пробиться через многочисленные ряды желающих получить информацию из первых рук. Честно говоря, Трофимыч был даже рад. Он с удовольствием пожал руку немолодому подвижному человеку с умными и немного печальными глазами. Именно его изобретению были в немалой степени обязаны жизнью все путешествующие на «Легасе». Изобретатель представился просто — Иван Сергеич.
— Так Вы говорите, что генератор был вам очень полезен?
Конструктор оглянулся на сопровождающего его человека, несмотря на то, что вопрос задавал механику «Легаса». У Трофимыча создалось впечатление, что слова эти были сказаны специально для сопровождающего.
— Но Ваше изобретение очень дорого, уважаемый конструктор, — отозвался сопровождающий. — На те деньги, что стоит его производство, можно полностью переоснастить три крейсера. Мы пошли на этот эксперимент полгода назад, но тогда обстановка была намного более спокойной.
«Интересно», — подумал Трофимыч, — «они специально пришли ко мне, чтобы поговорить друг с другом?»
