Михаил Луговой - Горячая весна 2015-го
– Я готов, – шепотом доложил он через минуту.
– Прекрасно, – откликнулась госпожа капрал. – Осиновец, слушай мою команду! Видишь крайнего русского? Того, что справа?
– Вижу.
– Возьми его на прицел. Посмотрим, такие ли вы уж хорошие стрелки… Огонь!
Выстрела не последовало. Со дна ямы Индрек видел, как дрогнул ствол винтовки в руках у Владимира.
– Пойми, чемпион, – сдавленным, но доверительным голосом проговорила женщина, – я не могу сражаться рядом с тем, в чьей лояльности у меня есть сомнения. В лагере я бы просто доложила начальству. Пусть у него голова болит. Но сейчас есть только один способ… Целься!
– Госпожа капрал! – окликнул Индрек снизу. – У нас есть приказ не ввязываться в бой! Так мы сорвем задание.
– Заткнись! – огрызнулась капрал. – Осиновец! Я считаю до трех!
Она заворочалась на краю ямы, и в руках у нее появился пистолет, ствол которого недвусмысленно уперся Владимиру в бок.
– Или ты, тибла, будешь стрелять, или тебя застрелю я!
– Не делайте этого, госпожа капрал, – сказал Индрек из ямы.
Его тон заставил женщину обернуться и натолкнуться взглядом на ствол АК-4, которым второй спортсмен целился точно ей в голову.
– Вы… – протянула она, от неожиданности не найдя слов, – предатели! Оба!
– Я не могу вам позволить убить моего друга, – просто сказал Индрек. – У нас мало времени. Давайте отойдем, а кто предатель, выясним позже – в лагере.
– Да вы… вы…
Голос госпожи капрала, не ожидавшей угрозы с тыла, предательски дрогнул, как дрогнул и ствол упертого в бок Владимиру пистолета. Осиновец, который только и ждал этого мгновения, рванулся, с места перехватывая рукой пистолетный ствол в попытке прижать его к земле. Наверное, ему удалось бы это сделать, если бы освободившейся правой рукой он ударил капрала в лицо. Но капрал был женщиной, а бить женщин спортсмену до этого времени не доводилось. Он промедлил буквально одно мгновение, но этого мгновения хватило, чтобы госпожа капрал нажала на спуск. Нижнюю часть груди обожгло резкой болью, и Владимир с удивлением заметил, как жухлая трава вокруг ямы наливается сначала алым, потом багряным цветом, а потом и вовсе проваливается куда-то в темноту. Слух отказал секундой позже, и он еще слышал, как со дна ямы ударил второй выстрел.
Десантники Псковской дивизии, услышав выстрелы, залегли на поле и открыли по подозрительной лесополосе ответный огонь из автоматов и подствольников. Спустя секунду их длинной очередью поддержал стрелок-оператор прикрывающей БМД. Пули, осколки снарядов и гранат срезали ветви деревьев, со звонким чмоканьем впивались в столы и шипели, уйдя в сыроватую землю. Шквал огня должен был подавить скрывавшуюся в зеленке засаду, и, похоже, это удалось, так как новых выстрелов не последовало.
Когда спустя несколько минут, прикрывая друг друга, десантники добрались до ямы на краю лесополосы, то нашли там трех вооруженных кайтселийтовцев. Труп женщины в луже крови лежал на краю ямы, вытянув в сторону руку с бесполезным пистолетом, а на дне один эстонец, сидя на земле, держал на руках другого. Их оружие валялось рядом.
– Барк-6, я Тринадцатый, – произнес в микрофон рации старшина-десантник. – Подвергся обстрелу из лесополосы, потерь не имею. Здесь трое боевиков: один убит, двое взяты в плен. Правда, один из этих двоих, похоже, не жилец.
11 мая 2015 года, 23.15 местного времени (14.15 по Москве). Южная часть Тихого океана
Командный пост огромного «Боинга», хотя и имел несколько дополнительных откидных сидений, был совершенно не приспособлен для нахождения там человека, не относящегося к боевому расчету. Все три часа полета майор ВВС Новой Зеландии, отправившийся в этот полет в качестве наблюдателя, остро чувствовал собственную здесь ненужность.
Первыми на заходящий в аэропорт Окленда серый авиалайнер обратили внимание поклонники плейн-споттинга, как обычно кучкующиеся в районе кладбища на Пухунуи-роуд. Цвет обшивки крылатой машины тут же получил объяснение: метровую черную надпись «U. S. AIR FORSE» на ее борту не заметить было просто невозможно. Американские военные самолеты не были здесь такой уж диковинкой, но здоровенная черная блямба на самом носу самолета смутила наблюдателей. Сделанные снимки с вопросом: «Что это за машина?» – через минуту оказались в Интернете на профильном форуме, а еще через пять минут плейн-споттеры узнали, что только что совершивший посадку «Боинг» является носителем лазерного оружия. Точнее, лазерной противоракетной системы воздушного базирования. Через полчаса о необычном визитере известил жителей один из местных телеканалов, а еще через час возле здания посадочного терминала начали появляться пикетчики.
Жители Новой Зеландии привыкли считать происходящее в Европе чем-то далеким и не затрагивающим их непосредственно. Даже разразившийся там военный конфликт двух ядерных держав оставил большинство равнодушными. Но сейчас от равнодушия не осталось и следа. Одни считали, что раз лазер противоракетный, значит, опасность угрожает им непосредственно, а власти от жителей это скрывают. Другие, впечатленные озвученной стоимостью «Боинга», склонялись к мнению, что русские могут и не пожалеть ракеты-другой на уничтожение такой дорогущей цели.
Дополнительно страсти подогревало и то, что высокий серый киль американского самолета прекрасно просматривался на одной из стоянок при подъезде к аэропорту.
Телефоны правительственных учреждений под конец рабочего дня раскалились от тысяч звонков, чиновники, давшие американскому самолету разрешение на использование новозеландской территории сроком на несколько дней, поняли, что общественное мнение нуждается в срочном успокоении.
То, что на борту американской машины постоянно будет находиться офицер национальных ВВС, который будет следить, чтобы американцы не наделали глупостей, было одним из приемов этого успокоения.
Разумеется, на самом деле майор был всего лишь бесправным наблюдателем, в любом случае не имевшим шанса вмешаться.
– О’кей, парень, – сказал ему командир американской машины, когда еще через пару часов «Боинг» вырулил для взлета. – Сиди здесь и ничего не трогай.
После взлета старший оператор наконец снизошел до объяснений:
– Наверное, понял, киви, что стрелять мы собираемся не по ракетам?
– Понял, – кивнул майор. – Но по чему же тогда?
– Наши парни в Европе попали в передрягу. Никто не сообразил, что русские могут запустить несколько фальшивых спутников GPS. Сейчас яйцеголовые срочно сменили все коды, но спутники-то остались и забивают навигационные диапазоны помехами. Летают они по эллиптической орбите довольно высоко. Достать их можно только в перигее и только SM-3. Но ближайший корабль с такой системой торчит у Окинавы и когда сможет прийти в район – неизвестно. Поэтому задействовали нас – прикрывать начальственные задницы.
– А разве вы можете сбивать спутники? – удивился майор. – Вы же можете сбить ракету только потому, что у нее внутри давление большое?
– А этого никто не знает, парень! – ухмыльнулся американец. – С одной стороны, бить будем под большим углом к горизонту, почти в зенит, а там, наверху, вакуум. Если на спутнике есть видеокамеры, то мы их сожжем, сто процентов! Может быть, удастся повредить антенны или солнечные батареи. С другой – скорость у него очень уж большая. У нас там, – американец показал в сторону хвоста, где за массивной плитой теплозащиты объем фюзеляжа помимо собственно лазера занимали баки с жидким кислородом и порошком металлического йода, – топлива на десяток выстрелов. Но хорошо, если мы успеем выстрелить пару раз. И когда мы ляжем на боевой курс – молись, киви! Паразитное тепло, которое мы не успеем сбросить, выделяется внутри самолета. Тут у нас температура тропическая, а что творится там, – американец махнул рукой в сторону кормы, – страшно даже представить! Четыре года назад первая серийная машина сгорела в воздухе после шестого выстрела. Говорят, рванули кислородные баки. Я знал тех парней… Планировалось иметь пять самолетов, но программу после того случая прикрыли – остались только мы…
Самолет лежал на боевом курсе уже пять минут, и майор, вслушиваясь в тарабарщину в наушниках, в самом деле начал вспоминать слова молитвы.
Спутник не мог маневрировать по орбите, его местонахождение было известно с высокой точностью, но инфракрасные датчики, призванные обнаруживать факел стартующей ракеты, его не видели и лазерный локатор на пилоне над фюзеляжем никак не мог взять цель на сопровождение. На электронном табло стремительно бежали к нулю секунды, остающиеся до входа цели в зону поражения.
– Цель захвачена, осуществляю сопровождение! – доложил наконец один из операторов.
Одновременно на табло вспыхнул «ноль» и отсчет начался заново. Теперь бегущие цифры показывали, сколько времени спутник будет в зоне, где его мог достать HEL, мегаваттный лазер.
