Юрий Корчевский - СМЕРШ времени. «Чистильщик» из будущего

Я оставил пулемет на бойца – тяжелая неповоротливая дура, с ним только в тесноту кузова лезть – и метнулся к броневику. Из приоткрытой двери уже валил дым.

Набрав в легкие воздуха, я нырнул в машину. Мало того, что темно, так еще и дым глаза ест. Руками начал шарить по полу, наткнулся на вещмешок, набитый бумагой. Выбросив его из машины, я продолжил шарить по полу, по стенам. Нет больше ничего интересного, а дышать уже нечем.

Я вывалился из машины, открытым ртом жадно вдохнул свежего воздуха. Оказывается, дышать полной грудью – тоже счастье. Подхватил мешок – тяжелый, однако, – что он в него набрал? И – бегом к дому, пока немцы не опомнились.

Немецкий офицер безучастно посмотрел на меня, на мешок. Перехватив его взгляд, я спросил:

– Айн?

– Я-я, – закивал он.

Вот теперь порядок. Надо бы пленных немцев в дом завести, не ровен час – прилетит шальная пуля.

Только мы зашли в дом, как вдали ударил пушечный выстрел, а потом послышался быстро приближающийся рев моторов. Наконец-то наши танки подоспели!

Мы выскочили на улицу. Рядом с нами остановился головной танк. Из верхнего люка показался танкист. Обернувшись, он резко махнул рукой вперед, и мимо нас, не сбавляя скорости, освещая фарами фасады домов, прогрохотала «тридцатьчетверка» с пехотой на броне. Она легко отшвырнула в сторону чадящую бронемашину. Та перевернулась и вспыхнула ярким факелом.

За «тридцатьчетверкой» прошла еще одна. На соседних улицах тоже ревели моторы, доносилась пушечная стрельба. Все, теперь немцам не устоять, танков у них нет, пушек – тоже.

Танкист ловко выбрался на броню, легко спрыгнул на мостовую, козырнул:

– Старший лейтенант Никитин, командир взвода. Кто у вас старший?

– Капитан Колесников, СМЕРШ! – представился я, стараясь перекричать шум мотора. – Вовремя подоспели! Мы с ремонтниками, – я кивнул в сторону лейтенанта Кислицина, – стрелковое подразделение немцев вполовину покосили, бронемашина вон догорает. Больше у них бронетехники нет. Немцы отступили во-он в том направлении, – показал я рукой.

Я повернулся к Кислицину:

– Старший лейтенант, похоже, здесь активных действий не будет, но я оставляю для заслона в этом районе офицеров нашего отдела и бойцов.

Старлей Никитин нырнул в танк, и грозная машина понеслась по улице, догоняя ушедшие вперед танки.

– Лейтенанты Шабунин, Еремеев, вместе со мной будете сопровождать пленных в отдел.

Перебежками, остерегаясь отбившихся немецких пехотинцев, мы провели пленных в отдел. У здания отдела по-прежнему занимали оборону старшие офицеры с дежурной сменой караула.

– Товарищ полковник, ваше задание выполнено, – обратился я к Сучкову. – Танки наши подошли, немцев добивают. Офицеров отдела с бойцами я оставил в районе прорыва немцев для заслона. Вот, товарищ полковник, пленных мы взяли, думаю – вам будет интересно их допросить. К тому же в бронемашине вещмешок с документами был – вот он.

– Очень кстати! Молодец, капитан!

– Думаю – экипаж мало что полезного сможет сообщить. Вот офицер – он с документами из нашего тыла в бронемашине выбирался.

Мы зашли в кабинет Сучкова, завели туда же пленного. Прибежал переводчик. Эх, мне бы самому язык знать, да в училище я английский учил, а на немецком знал всего несколько слов.

Пленный охотно отвечал на вопросы. Оказалось, что он – начальник штаба батальона «Нахтигаль», расквартированного на Украине. Мы с Сучковым переглянулись – ведь этот батальон из отдела А-II Абвера занимался организацией диверсионной деятельности. Руководил им полковник Эрвин Лахаузен. Заочно мы знали о своем противнике многое. Правда, теперь, после расформирования Абвера, батальон влился в состав Главного управления имперской безопасности, которым руководил Генрих Гиммлер.

Часть батальона, спасая документы от захвата русскими, шла в Минск, в подразделение Вали-II – его минский филиал. А наши войска прорвали немецкий фронт и ушли далеко вперед. Так немцы оказались у нас в тылу. Причем часть людей была из батальона «Нахтигаль», а еще часть – из ГФП, или «гехайме фельдполицай», тайной полевой полиции.

Когда немца увели, мы дали волю своим эмоциям – это была большая удача! А когда в вещмешке обнаружилась еще и картотека, мы чуть не вскрикнули от восторга. В ней сбыли сведения о немецких агентах – русских и украинцах, завербованных и прошедших обучение в немецких спецшколах и оставленных в нашем тылу. Пусть и не в тылу нашего 1-го Белорусского фронта, но ведь в тылу нашей армии на территории Украины.

Сучков тут же стал звонить в Москву – докладывать в управление Абакумова о добытых документах. Положив трубку, он сказал:

– Ну, капитан, верти в гимнастерке дырку под орден и готовься очередное звание получать. Давно такой удачи не было!

Следующим днем, едва поспав пару часов, мы продолжили допрос. Оказалось, потерпев неудачу под Минском, остатки немецкого спецбатальона пробивались к Варшаве. Там, в местечке Сулевейк, был штаб Вали-II.

Два переводчика весь остаток ночи и утро просматривали документы, готовя их к отправке в Москву, а в полдень в открытом поле у городка приземлился «Дуглас». Мы передали «смершевцам», прилетевшим из Центра, пленного и мешок с документами.

Сучков радостно потирал руки:

– Вот повезло так повезло, капитан. И как это тебе в голову пришло – приказать бронебойщикам в мотор бронемашины ударить? Наверное, ты в полной мере профессионалом стал, Колесников. Только не возгордись – ошибок у тебя тоже хватает. Пару дней отдыхай – ночь ведь, считай, не спали. Думаю, денька через два после допроса пленного нам из Центра работенки подкинут.

И в самом деле: не прошло и двух дней, которые я посвятил подготовке лейтенантов своей группы, тренируя их в стрельбе, захвате противника живым и прочих премудростях нашей службы, как меня вызвал Сучков.

– Ну, отдохнул немного – и к делам.

Как будто он не знал, что я занимался подготовкой подчиненных мне офицеров!

– Наши уже рядом с Варшавой, освободили ее предместье – Прагу. Мною получен приказ – командировать туда твою группу. Ты захватил документы и пленного, отличился в бою. Так кому же, как не тебе, продолжить это дело? Бери машину, лейтенантов. Из взвода охраны возьми двоих автоматчиков. На продскладе получишь сухой паек на три дня, по прибытии встанете на довольствие по продаттестатам на армейских складах. И следуйте в Сулевейк. На месте определишь, что можно сделать. Если помощь нужна будет, войдешь в контакт с армейским командованием. Сам знаешь – там штаб Вали-II должен располагаться, самое осиное гнездо. Москве нужны документы! Очень там на нас надеются. Понял меня?