Мутация. Начало - Денис Леонидович Ранюк
До меня только что дошло, что многие оставшиеся в строю, скорее всего, потеряли кого-то из родных. А кто-то и целиком семью. И теперь они рвут жилы, спасая тех, кого еще можно спасти. Погибают не за Родину или драгоценного президента, а за саму жизнь. Чтобы дать этой жизни шанс. Их никто не наградит, не объявит благодарность, не выпишет премию. Их, без преувеличения, подвиг никто не оценит, кроме самих спасенных. А другого, судя по всему, им и не надо.
Обо всем это я успел подумать, пока майор докуривал свою сигарету. Его мотивация была мне ясна, в отличие от своей собственной. Мне не за кого было мстить, я не искал душевного спасения в каждодневном риске. Я просто хочу набрать людей для организации собственного сообщества. Что бы защитить и приумножить то, что уже имел. Чтобы был надежный тыл. И получалось, что я будто бы пользовался чьими-то жизнями и ресурсами в своих корыстных целях.
Стоп. Плохая идея слушать писклявый голосок совести. Она всегда была плохим советчиком. Что-то подсказывает, что здесь мы тоже из-за нее. Послушали майора и потекли.
Тела погибших загружали в патрульный «хантер». Прямо в «обезьянник». Раненным уже оказали помощь. Тяжелых на этот раз не оказалось. Так что можно было продолжать работать.
Новый район на намывных территориях и раньше не доставлял местным радости, а теперь представлял собой натуральный муравейник, набитый тварями. Основная их масса была заперта в квартирах, но надолго ли. Когда до них дойдет, что оконное стекло можно разбить, многие покинут свои узилища, чтобы присоединиться к собратьям. Местами такое уже было замечено очевидцами. Твари быстро обучались. Причем происходило это и с изолированными от общей массы особями. Словно они и впрямь были связаны одним информационным каналом.
Майор достал лист бумаги, на котором был распечатан район ответственности его группы.
— А пожарные машины с лестницами почему не используете? — спросил его дядя Федор, когда майор убрал лист бумаги в карман.
— Почему не используем? Очень даже используем. Просто таких машин мало, на все группы не напасешься. Вот они и стоят неподалеку. Чуть что мы их сразу дергаем на себя.
— А что с погибшими будет? — не удержался от вопроса я. И еще указал на «хантер», ставший на время труповозкой.
— Сейчас подскочит резервный наряд. Один сменит выбывшего, а двое из сопровождения увезут трупы, — просто ответил майор.
Он сразу как-то засуетился, давая понять, что разговор окончен и пора возвращаться к работе. Нам он велел замыкать колонну, а сам отправился в автобус, успокаивать тех, кого удалось спасти. Из пыльного нутра китайского «пазика» донесся детский плач.
Я подрулил в хвост нашей процессии. Тронулись. Правда, ехать было недалеко, до следующего двора. Остановились. Тишину вдруг разорвал свист и громогласный голос из мощного мегафона:
— Граждане, запертые в квартирах! Если есть возможность, подайте любой сигнал о помощи! Мы поможем вам спастись! У нас вы найдете еду, воду и защиту! Граждане, запертые в квартирах…
Еще майор вслух зачитывал телефонный номер, по которому можно было сообщить свои координаты. Кое-кто уже воспользовался возможностью, позвонил и был спасен. Но таких почти не осталось со слов майора. Квартал был полностью обесточен, зарядить сотовый телефон уже никто не мог, а городская телефонная сеть в последние годы была не востребована. Люди попросту отключали номера, чтобы не платить лишнего.
Майор отложил мегафон и теперь пристально разглядывал окна в маленький бинокль. Все спасатели, кроме нас, последовали его примеру. Мы остались прикрывать, обводя кусты и очередную детскую площадку стволами.
Солнце забралось уже высоко, но просторный двор, окруженный высокими современными домами, все равно оставался в тени. Я вглядывался в детали дворовых насаждений и ряды припаркованных машин до рези в глазах.
Откуда-то издалека донесся отчаянный крик.
— Так, вижу человека, — громко произнес один из патрульных. — Шестнадцатый… нет, семнадцатый этаж. Третий ряд окон справа.
— Ага, я тоже вижу, — упавшим голосом подтвердил майор. А потом сочно выругался, подтверждая свое отношение к высоким этажам.
— Ну что, не желаете пройти боевое крещение? — Повернулся он к нам. — Как у вас со слаживанием?
— Не идеал, — признался дядя Федор. — Но кое-что могём.
— Вот и глянем, — кивнул майор. — Только туда лучше что-нибудь поскорострельней и понадежней взять.
Это он кивнул на мою «сайгу».
— Никак нет, товарищ майор, — не без дерзости ответил я, — С поражающей способностью моей крошки автомат не сравнится. Мне даже целиться не особо нужно. Там пульки такие, что мутанта пополам порвать могут.
Тут я беззастенчиво приукрасил. Никого «рвать» на части мне не доводилось. Но я видел дыры в трупах тварей, оставленные двенадцатым калибром. В некоторые из них можно было просунуть ногу. Так что можно было считать, что я не вру. Но майор лишь с сомнением посмотрел на меня, потом пожал плечами, мол, делай, как знаешь.
«Ксюху» я все же взял. Повесил за спину. В подсумки воткнул два дополнительных рожка. Больше бы не влезло. Они у меня все же под калибр побольше предназначены.
— Майор, а пистолеты у вас есть? — спросил дядя Федор, как бы невзначай. — Все-таки зачищать парадную идем. Может так случиться, что пистоль будет жизненно необходим.
Майор подумал немного, потом согласно кивнул.
— Гришин, выдай партизанам пистолет Беспалова, — распорядился он. — Ему он уже ни к чему. Но в конце смены заберу назад. Мне на него еще рапорт писать.
— Нахрена теперь рапорта? — я не смог скрыть удивления. — Перед кем отчитываться?
— Для порядка, — ответил майор. — Забудем порядки, скатимся в средневековье лет за двадцать.
Ну-ну, а сейчас мы процветаем. По улицам бродят хищники, с которыми борются остатки дружины. А еще где-то рыщут банды, нападающие исподтишка. Экономики нет, производства нет, власти тоже, будто бы, нет. Это не средневековье даже — каменный век. Вслух я этого не сказал. Майор всем своим видом олицетворял непреклонность настоящего служаки. В какой-то момент таких стало принято называть «старой школой». С чем я был в корне не согласен. Копни любого мента и найдешь преступника. Но этот экземпляр всё же внушал уважение. Как и все, кто остался верен долгу.
— Я пойду с вами, — вздохнул майор. — Надо же глянуть, кого мне навязали в помощники. Давай-ка, молодой, подкатывай под окна. Только не близко. Чтобы сверху никто не кинулся. Был случай, когда один ублюдок сиганул с крыши дома на такой же «УАЗик». Помял железо. Не сильно, но потом долго водила матерился,
