Секта - Иван Владимирович Булавин
— Может, стоило оставить её в больнице? — поинтересовался я с набитым ртом. — Там специалисты, они о ней позаботятся.
— Нет, — ответил Тони. — Мы справимся лучше. У Свена есть медицинское образование.
— Так что с ней?
— С точки зрения медицины, всё в порядке, — Тони пожал плечами. — Просто она не просыпается. Такое чувство, что её разум не здесь.
— А артефакт? Что с ним?
— Он в надёжном месте, не стоит больше о нём переживать.
Я облегчённо вздохнул и занялся десертом. Не просыпается. Разум не здесь. Собственно, со мной было то же самое. Я не просто смотрел мультики, разум или, если хотите, душа, покинула тело и отправилась куда-то. Я вернулся, она — нет.
Дождавшись, пока Тони уйдёт, я пересел к ней и взял её за руку. Ладонь была тёплой, вообще, девушка выглядела здоровой. Я закрыл глаза и попытался установить связь. Ничего не получалось, нет у меня такой практики.
Я открыл глаза и задумался. Надо что-то делать, сама она не вернётся. Но что? Будь я каким-нибудь тибетским ламой, умеющим медитировать, может быть, что-то и получилось бы. Но я не такой. А какой? Я ведь не обычный человек. Злая сила меня коснулась и… Что со мной?
Я снова взял её за руку и попытался вспомнить свои ощущения. Вот обряд, воспоминания болезненные, словно пытаешься ковырять старую рану, но так нужно. Горит огонь, слышны песнопения, приносятся жертвы. Выплеск силы невозможно почувствовать. Вот моё тело начинает вибрировать, отключается от мира. Я снова там, снова где-то, где побывать невозможно, нет такого места на планете. Вокруг темно, кажется, я в лесу. Нужно идти. А как идти, если у меня нет ног, вообще нет тела. Впрочем, глаза ведь есть, я как-то смотрю.
Напрягшись, я ощутил себя. Вот я, вот земля под ногами, кажется, покрыта сухими листьями. Стало немного светлее, я уже мог рассмотреть деревья, огромные чёрные исполины с перекрученными ветками, полностью лишённые листьев. Стоял туман, полностью скрывающий меня примерно до пояса, смотреть вдаль не получалось.
Где-то далеко раздался крик, громкий и, как мне показалось, женский. Туман приглушает звуки, может быть, она где-то рядом. Я пошёл в том направлении. Идти было трудно, деревья заслоняли дорогу, приходилось пригибаться, протискиваться между стволами. Наконец, я вышел на открытое место. Под ногами была сухая трава. Я почувствовал холодный ветер, туман немного рассеялся, теперь можно было смотреть вдаль. Впереди я увидел реку, спокойный поток шириной метров сто, берег усыпанный галькой, парочка коряг на мелководье.
Река Стикс? Граница между нашим миром и миром… Не хочется даже думать, чьим. Я стал осматриваться. Она должна быть здесь. Или уже пересекла реку? Тогда ей конец.
Потом я облегчённо вздохнул, вдалеке виднелся белый силуэт. Она здесь, я побежал в ту сторону, стараясь не сломать себе ноги на камнях. В этом мире я был одет, но почему-то босиком, отчего ноги больно кололи корни и острые камни. Пробежать требовалось метров двести, но я двигался медленно, ноги едва передвигались, а холодный густой воздух тормозил движения. А она двигалась мне навстречу, медленно, словно искала что-то. Или кого-то.
— Маша! — позвал я.
Но она проигнорировала мой голос. Взгляд её был устремлён на противоположный берег. Она была одета в странные белые одежды.
— Маша, ты слышишь меня? — я подошёл к ней вплотную и попытался взять за руку. Но моя рука прошла через неё, как через воздух. Тем не менее, она обратила на меня внимание.
— Они здесь, — сказала она с тоской. — Здесь, я зову их, но они меня не слышат. Они не слышат смертных.
— Кого?
— Их, богов, тех, кто поверг других богов, заключив их в артефактах.
— А что с ними стало?
— Они ушли, их время закончилось.
— Они там, на том берегу?
— Да, но они не хотят говорить со мной, не хотят помочь нам. Им плевать на то, что происходит в мире живых. Но я должна. Я пойду к ним.
Маша сделала шаг к воде, я попытался её остановить. Чутьё подсказывало мне, что именно эту реку переходить нельзя. Это дорога в один конец, возврата с того берега нет. Руки мои снова прошли сквозь неё, тогда я попытался увещевать словами:
— Маша, приди в себя, нужно вернуться, нам нечего делать там. Ты не вернёшься обратно.
— Я должна, иного способа нет, мы слишком слабы. Только богам такое под силу.
— Маша, вернись, есть другие способы. Ты ничего не исправишь своей смертью. Смотри!
Я указал на реку, чуть выше по течению двигалась лодка, в которой стоял высокий человек в чёрном одеянии с капюшоном. Только косы не было. Увидев нас, он начал грести длинным веслом, медленно приближаясь к берегу. Впрочем, это даже лучше. Может быть, он поможет нам что-то выяснить.
Лодка причалила в двух шагах от нас. Человек в капюшоне поднял голову, присмотрелся к нам и задал вопрос:
— Кто вы, и что вам понадобилось в этом месте? — голос был глухим, казалось, человек находится далеко от нас.
— Я хочу переправиться, — немедленно заявила Маша.
— Туда нет дороги живым, — сказал он, как мне показалось, с сожалением. — Возвращайтесь обратно, ваш срок ещё не настал.
— Мне нужно поговорить с ними, — настаивала Маша. — Они должны узнать.
Лодочник не стал переспрашивать, он, видимо, точно знал, о ком она говорит.
— Их не интересует ваш мир, они давно покинули его и пребывают в покое. Не стоит тревожить их покой.
— Но они ведь помогли нам уже. Когда-то давно они вступили в бой.
— Это было давно, — его костлявая рука поднялась и указала нам за спину. — Ваш мир был другим, они участвовали в его создании, они лепили образы, они устраивали жизнь. Это были словно дети, которым всё интересно, которые хотят нового. Дети повзрослели, а потом и состарились. Им нет дела ни до чего. Им нужен только покой.
