Вадим Проскурин - Взлет индюка
— А я как раз собирался большие учения устроить. Иди, объяви офицерам, что я их собираю в моем кабинете через два часа.
— А тревогу-то объявлять, сэр? — спросил посыльный.
— Конечно, нет! — ответил полковник. — На войне тревоги объявляют только по делу. А в остальное время боец на войне должен быть отдохнувшим, веселым и готовым к подвигам.
Через час из города прискакал перепуганный до полусмерти гонец от прокуратора. Полковник принял гонца за утренним чаем. Терпеливо бессвязные мольбы и причитания, и сказал следующее:
— Мы так делать не будем.
Выдержал многозначительную паузу и добавил:
— Мы не будем торопиться. Мы пойдем очень медленно и всех победим.
Так и вышло. Большую часть времени, что заняла военная операция, бойцы были озабочены не тем, как бы эльфы всех не перебили, а тем, как бы не нарушить строй походных колонн и не навлечь на свою голову полковничий гнев. Впрочем, полковник в эти два дня гневался гораздо меньше обычного, самое злое из того, что он произнес в этом походе, звучало так:
— Ребята, я вами недоволен. Больше так не делайте.
А потом эльфийский авангард как-то сам собой оказался зажат в клещи конных эскадронов, бойцы развернулись в цепь и некоторое время практиковались в стрельбе из лука, а сэр Слайти меланхолично разъяснял зампотылу, что очень недоволен тем, как организована доставка стрел из обоза. И когда стрелы кончились, и остатки беложопого воинства стали невозбранно убегать, Слайти заявил:
— Никого преследовать мы не будем. Мы уже победили, а числом добытых скальпов пусть дети меряются.
Позже выяснилось, что полк (по сути, батальон, но официально считалось, что это полк) вообще не понес потерь — ни убитыми, ни ранеными. Слайти по этому поводу сказал:
— Ну так я же боевой полковник, а не пенис лошадиный.
Через десять дней после триумфального возвращения в казармы в полку появилась учебная рота, составленная из юношей, внезапно пожелавших поступить на военную службу. Слайти прокомментировал это событие следующим образом:
— Еще три войны, глядишь, второй батальон сформируем.
Жизнь снова пошла своим чередом. Паника улеглась, беженцы куда-то подевались, в городе Идене снова воцарилась тишь да благодать. Ко всеобщему удивлению, прокуратор Джеральд Смит сохранил свой пост. Говорят, в Барнард-Сити случилась какая-то смута, церковники вначале перессорились с олигархами, потом между собой, потом олигархи дружно стали церковниками, кроме Тринити, который погиб при загадочных обстоятельствах, короче, обычная столичная грызня. Еще прошел слух, что дом Адамса, ставший подразделением ордена хранителей, замутил какую-то великую стройку к северу от столицы, и, вроде, именно из-за этого резко выросли цены на рабов. Но все эти слухи мало кого волновали. Кому какое дело до того, что происходит в столице? Столица далеко.
Тринадцать дней назад сэр Джозеф получил радиограмму из столицы, от самого кардинала Рейнблада. Радиограмма почти полностью состояла из секретного кода, так что смысл ее остался тайной для всех, кроме полковника. Полковник, впрочем, тоже не сразу понял, что в ней написано. Прочитал текст, выругался, прочитал еще раз, поднял на радиста мутные глаза и строго спросил:
— Ты, парень, точно ничего не перепутал? Точно сто плевательниц?
— Никак нет, так точно! — браво ответил радист. — Сто плевательниц однозначно!
— Вот уроды, вечно им неймется, — сказал Слайти.
— Разрешите уточнить? — осведомился радист.
— Не разрешаю, — отрезал Слайти. — Пошел вон.
На следующий день полковник приказал изготовить сто учебных деревянных бластеров и провести во всех подразделениях теоретическое обучение владению этим древним оружием, а затем принять зачет. Капитан Мунлайт поинтересовался, не откушал ли сэр полковник с утра мухоморчиков, и сэр полковник ему ответил:
— А кто шибко умный, пусть изготовит сто учебных катапульт и проведет практическое обучение по стрельбе из оных.
Шибко умных не нашлось. Деревянные бластеры изготовили, и оказалось, что теоретическое обучение — это очень весело. Взрослые дядьки бегали туда-сюда и тыкали деревяшками в разные стороны, приговаривая при этом:
— Пыщь! Пыщь!
Самое главое было не забывать прикольно моргать при каждом «пыщь». За нарушение этого правила полагалось тридцать отжиманий и пятьдесят приседаний.
Вчера на базу прибыл караван в составе пяти вьючных лошадей и двух гвардейцев кардинала, одного гвардейца звали Лонни, другого — Дрю. Гвардейцы оказались, вроде, нормальными ребятами, хотя точно сказать трудно, надо на них сначала в бою поглядеть. Груз сняли с лошадей и покидали в сарай, вокруг которого полковник приказал выставить двойную охрану. Кто-то спросил его о характере груза, полковник ответил, что характер груза секретный, и больше ничего не сказал. А через час прошел слух, что Лонни и Дрю привезли на базу нанотехнологические приборы наблюдения, которые потом надо будет расставить на восточной границе дистрикта, чтобы следующее эльфийское вторжение было замечено еще до того, как оно начнется. Это предположение казалось правдоподобным, потому что третьего дня полковник приказал провести конный строевой смотр — обязательное мероприятие перед плановым походом.
А сегодня на базе появились новые гости. Их было шестеро: два рыцаря с мечами, три орка и некое неясное существо в балахоне с капюшоном, низко надвинутым на лицо. Покрой балахона был женским.
Делегация подъехала к главным воротам, и один из рыцарей, тот, что повыше, выехал вперед. Роджер Фарадей вышел к шлагбауму и обратился к предводителю со следующей речью:
— Приветствую сэра рыцаря! Назовитесь, почтенный сэр, будьте любезны!
Рыцарь откинул волосы со лба и продемонстрировал три красные горизонтальные полосы. Затем сказал:
— Я Герман Пайк, дьякон ордена хранителей, рыцарь. Со мной Джон Росс, рыцарь, и четверо рабов.
Майк Карпентер вздрогнул, ему показалось, что он ослышался. Джон Росс?!
— Цель визита? — спросил Роджер.
Дьякон нахмурился и ответил:
— Тебя должны были предупредить. Радиограмма от его божественности.
Майк вышел из караулки и крикнул:
— Роджер, отставить, это свои! Это те самые, которые должны пароль назвать! Сэр Джон, рад вас видеть живым и здоровым!
— Оба-на! — воскликнул второй рыцарь, который помельче, похлипче и наполовину лысый. — Майк, ты жив! Ну, вообще!
Рыцарь спрыгнул к лошади, подбежал к Майку, они обнялись и некоторое время хлопали друг друга по спинам. Затем рыцарь отступил на шаг, оглядел Майка с ног до головы и сказал:
— Ну ты даешь, Майк! Не верил я, что ты смог выжить в том аду! У Слайти служишь… Правильно я насчет судьбы говорил! Каждый человек — сам себе кузнец, а кто сдался, тому дорога в биореактор во имя святого Дарвина! А почему всего лишь сержант?
— Не успел пока, — улыбнулся Майк. — Сэр Слайти все обещает лейтенантский экзамен назначить, да никак не соберется.
— Какой красавец! — воскликнул Джон. — Герой! Герман, ты что, его не узнаешь?
Только теперь Майк узнал второго рыцаря.
— Сэр Пайк! — воскликнул Майк. — Извините, сразу не признал. Вы теперь дьякон…
— У нас там много воды утекло, — сказал Джон. — Если приедешь в столицу — не узнаешь ни хрена, так все переменилось. Электрические фонари на улицах, розетки в каждом доме, радио… Ну так что, мы входим?
— Пароль, — напомнил Майк.
— Какой пароль? — не понял Джон. — Герман, тебе Герхард пароль говорил какой-нибудь?
Герман отрицательно покачал головой.
— Не знаем мы никакого пароля, — заявил Джон. — Арестуй нас пока, и доложи полковнику, что мы приехали.
Майк укоризненно покачал головой и сказал:
— Все шутите, сэр Джон. Арестуй… Пойдемте, проведу вас в комнату для гостей. Роджер, распорядись, чтобы из караулки прислали двух бойцов для охраны. Вы уж извините, сэр Джон, но так положено. Пока личность… ну ваши-то личности удостоверены… короче, порядок такой.
— Я понимаю, — кивнул Джон. — Порядок есть порядок. Оружие сдавать?
— Вообще-то положено, — замялся Майк. — Но смысла большого не вижу. Вы, сэр Джон за последнее время не ослабли?
Сэр Герман неожиданно хохотнул.
— Этот не ослаб, — сказал он. — Наоборот, окреп неимоверно. Так окреп, прямо слов нет…
— Тогда оружие можно не сдавать, — разрешил Майк. — Все равно сэр Джон весь караул двумя пальцами порвет, если захочет.
Майк поднял шлагбаум, и гости прошли на территорию базы, ведя лошадей в поводу. Электрический фонарь осветил лицо одного орка, и Майк непроизвольно воскликнул:
— О, Длинный Шест здесь!
— Приветствую доброго господина, — мрачно отозвался Длинный Шест.
— Я у тебя одного раба случайно украл, — бросил через плечо Джон. — Мы когда из стада удирали, к нам Длинный Шест прибился, я думал, ты погиб, короче, приватизировал его. Извини.
