Ярослав Коваль - Тропа смерти
Проспект, шедший через комплекс, подходил в конце концов к массивному зданию, мигом вызывавшему у меня ассоциацию и с Вавилонской башней, и с какой-нибудь среднестатистической пирамидой инков, только очень уж сильно вытянутой вверх. Строение было отделано галереями, так же лишёнными колонн, как и все окружающие здания, и галереи эти шли по стенам здания так своеобразно, что зрелище заставляло усомниться в здравости своего ума. Разве галереи могут идти так резко вверх, потом вниз… Может, декоративные? Или там лесенки? Но зачем вообще было так делать? Для красоты? Ради магических надобностей?
— Чёрт побери, — выдохнула Аштия. И, оглянувшись, посмотрела на Ниршава. — Ты такое когда-нибудь видел?
— Нет. В Солиаре строят совсем иначе.
— Что такое Солиар?
— Серт, так называется мир, откуда родом наш император.
— Самоназвание у него другое, но у нас его называют именно так, — пояснила Аштия. — Его величеству, как понимаю, всё равно. Он не настаивал на самоназвании. В Солиаре действительно совсем по-другому строят.
— Так что же здесь за народ?
— Полагаю, нам этого уже не узнать. Как видишь, этот народ был, а не есть. По крайней мере, здесь.
— Ты выдаёшь желаемое за действительное. Посмотри, в каком всё великолепном состоянии! Наверняка они оставили это место сравнительно недавно. А может, и не оставили вовсе.
— Здесь всё заброшено. Как можно говорить о присутствии именно тут кого-то из местного народа?
— Не прямо тут, согласен, но, вполне возможно, поблизости, — Ниршав явственно нервничал, однако пока держал себя в руках. — И, может быть, наведываются сюда. Здесь всё в слишком хорошем состоянии для давно заброшенного места.
— Давай осмотрим поближе, — согласилась женщина. — Идём.
И мы гуськом спустились по лестнице на самый нижний этаж, где я вновь попытался угадать, что же подвигло моих спутников на обсуждение, в котором я понимал лишь отдельные слова, общий же смысл от меня решительно ускользал. Но ничего интересного рассмотреть не смог — обычная зальца, с остатками мебели. Под этими сводами, наверное, охрана коротала время, выходя по необходимости к воротам, и, может быть, проводила расчёты по сборам, ежели таковые в демонических мирах придуманы и совершаются при въезде в город, например, с товаром.
— Идём, Серт! — позвала меня Аштия. Она уже стояла у входа в башню.
Мы выбрались наружу, под мелкий, начавший сеять с неба дождик — практически неощутимый на лице, зато вполне ощутимо впивавшийся в одежду и наполнявший её собой, как кувшин — влагой. Я застегнул куртку и натянул на голову капюшон: что поделать, из всех троих я пока пребывал в самом выгодном положении.
— Идём, — позвал Ниршав, и первым двинулся в проход между башен, напряжённо и вместе с тем с любопытством вертя головой.
Аштия зашагала за ним, легко, несмотря на доспех, прыгая с камня на камень там, где трудно было пройти. Ещё не миновав башни, сняла с пояса диск, потрогала пальцем один из камушков. Задержала шаг, хмурясь, покосилась в небо, словно в досаде на небесный «подарок».
— Подожди-ка. Серт… Ниш! Погоди!
— Жду. Смотри, брусчатка-то в каком хорошем состоянии!
— Подожди, — она нагнала спутника и остановилась рядом, сурово разглядывая развернувшуюся перед нами площадь. Удержала офицера, попытавшегося было шагнуть вперёд. — Нет, постой. Что-то такое мне кажется… Не ощущаешь?
— Что именно, — Ниршав поднёс к глазам свою висюльку. — Всё ж нормально?.. То есть не совсем, да. Смотри, фон даже ниже, чем это нормально для нас, людей. Для демонов тут вообще мгновенная душегубка. Но если мы пару часов пробудем в настолько разрежённом фоне, нам же ничего не будет! Потом вернёмся в нормальный.
— Нет, подожди!
Женщина запустила пальцы в пояс и вытащила одну из иголок с навершиями, позаимствованных у меня из аптечки. Огляделась, подняла с брусчатки деревянный обломок, глубоко засадила туда иголку и вытянула палку перед собой настолько далеко, насколько смогла. Сделала три осторожных шага.
Точёное навершие вдруг полыхнуло ярчайшей вспышкой, полоснувшей по глазам, словно обындевевшая перчатка, и взорвалось мелкой хрустальной пылью.
— Чёрт! — завопил Ниршав. — Чёрт побери!
— Назад! — рявкнула Аштия, бросая палку и отпрыгивая. — Быстро!
И мы бросились бежать. Я скакал рядом с ними, не вполне понимая смысл увиденного, но догадываясь, что если они испугались, то, наверное, не на пустом месте. Остановились мы, уже только миновав башни и останки статуй, там, где дорога терялась в грудах валунов и наплывах земли.
— Понял, да? — отдышавшись, спросила Аштия Ниршава. — Вот почему там всё в таком идеальном состоянии сохранилось. Фон!
— Но какой! Блин! Блин! Блин!!! — офицер по своему обычаю добавил и более крепкое выражение. Очень образное. Вдумавшись в него, я сообразил, что, кажется, там, где разлетелась иголочка, начиналась область крайне для нас неблагоприятная. Где любого сунувшегося могло ждать что-то зловещее.
— Вот почему здесь — полоса практически отсутствующего фона! Вот почему облака покоя по окрестностям шастают. Можно себе представить, что тут творилось раньше.
— А что? — вклинился я.
— Э-э… Серт, ты вообще понял, что это было?
— Нет, конечно.
— Область очень насыщенного фона. Настолько насыщенного, что она смертоносна даже для здешних демонов, что уж говорить о нас. Нас там при одном прикосновении размазало бы в мгновения, просто испепелило бы. Развеяло в пыль. Теперь понятно, что это за место. Оно, видимо, раньше снабжало энергией огромную область, и, видимо, при её штурме сдерживающие системы вышли из строя. Неудивительно, что в окрестностях не осталось следов пребывания тут разумных существ. Наверное, очень много времени прошло, раз образовалась стабильная «пустая» область, в которой мы сейчас находимся. Этот бывший, а потом ещё и разрушенный источник «отстоялся». Стабилизировался в небольшом пространстве.
— Так нам тогда, наверное, лучше поближе к той границе подойти. Разве нет?
— Ни в коем случае! Ты видел, в каком состоянии башни? У насыщенной области, судя по признакам, есть периоды приливов и отливов. Во время прилива башни «накрывает», потом граница опять отступает. Не дай бог нам попасть даже на границу во время прилива! Будем стоять лагерем там, где стояли, пусть и под дождём.
— От дождя можно будет сейчас шкурку свинюшью между камнями натянуть. И деревяху поставить какую-нибудь, — предложил Ниршав. Он явно приободрился, подуспокоился, даже дождь, напитывающий его подкольчужник, огорчал мужчину мало. — Да и панцирь… Они же у нас с тобой, Аше, из лучшего металла отличной обработки. И за год в воде не заржавеют!
— Это верно. — Женщина покосилась вверх. — Эх…
А дождь всё сеял. Мы вернулись на облюбованное место к потухшему костру и ещё два часа обустраивали стоянку, стаскивали издалека брёвнышки поудобнее и кучи высохших до звона веток. Собирая валежник, я подумал, что, наверное, тут раньше была настоящая роща, раз так много высохших деревьев. Интересно, как выглядел озеленённый демонический мир? Стало жалко, что сейчас передо мной расстилается голая и неприютная пустыня, нечем порадовать глаз.
— Как думаешь, тут действительно был парк? — спросил я у Аштии, помогая ей натягивать сырую шкуру «свиньекраба» над тем местом, где мы надеялись укрыться от дождя.
— Думаю, какую-то зелень они тут разводили. Всё для того же — опора для стихиальной системы. Как понимаю, не только защитной, но ещё и сдерживающей. Когда система рухнула, избытки энергии затопили обширные окрестности, вот почему тут всё в таком виде. А пока она не рухнула, тут и деревья росли, как в обычном человеческом мире. Хотя в демонических у них с ростом обычно возникают большие проблемы. Смотри, какие стволы ровные. Прямо мачтовые. В демонических мирах таких обычно не бывает… Кстати, смотри! Мох.
— И что? — Я в недоумении рассматривал поросли густого, длинного, будто водоросли, мха.
— В нём тоже что-то съедобное растёт. Сейчас посмотрим, — Аштия полезла в эту роскошную гущину ножом. Чем-то скрипнула внутри. — О! Да! И смотри, какие крупные, сочные! Можно чуть ли не так есть. Хорошо…
Густая водяная пыль заволокла мир, скрыла от нас топчущихся поблизости демонов, подёрнула камни тонкой водяной плёнкой. За дрова мы были спокойны, потому что их высушило слишком основательно, чтоб мельчайшая морось могла тут что-то изменить. Костерок развели у входа в импровизированную палатку, сооружённую из шкуры и деталей доспеха. Для уверенности Аштия и Ниршав поснимали с панцирей, набедренников и наплечников кожаные ремешки и пристёгивающуюся кожаную подкладку, припрятали их в вещи, за сам же металл нисколько не волновались.
