Один я остался без силы – 2! - Сергей Леонидович Орлов

Мужчина тяжело дышал, закрыв глаза, будто осознавая, что кошмар наконец заканчивается. Его плечи поникли, руки бессильно упали вдоль тела.

— Мам… — только и смог он сказать, прежде чем упасть в её объятия.

Раиса Петровна подхватила его, крепко прижимая к себе, поглаживая его спину, как когда-то в детстве.

Кажется, теперь я понимаю, почему «защитник» пытался моими руками отдалить Михаила от Раисы Петровны. Он знал, что связь между ними настолько сильна, что он никогда не сможет окончательно захватить контроль над телом Потехина — ведь для этого ему пришлось бы её убить.

То же самое случилось и с его отцом. Только вот, помимо жены и сына, у Сапрыкина была ещё и вторая семья — его сослуживцы. Именно поэтому «защитник» уничтожил их во время вторжения. Он рвал связи, стирал привязанности, отнимал даже призрачные нити, ведущие к человечности. И, как показала история, его план тогда сработал.

Но с Михаилом всё оказалось сложнее. Помимо матери у мужчины никого не было. В рядах сослуживцев он всегда оставался одиночкой, семью он не завел, друзей тоже. Потому «защитник» попытался оторвать его от единственного якоря, который мог удержать его разум.

Ну хорошо. Кажется, с этим вопросом мы разобрались. Но вот остался один нюанс…

— Уважаемые… не хочу разрушать вашу идиллию, но кто из присутствующих передаст мне силу Теневика⁈

Глава 29

Только правду…

Я устроился на полу, попытался скрестить ноги в подобии позы лотоса — насколько вообще способны на это коротенькие младенческие ножки.

Комната была погружена в искусственный полумрак — шторы задернуты, свет выключен, лишь небольшая настольная лампа создавала нужные условия. Достаточно света, чтобы видеть тени, но не настолько много, чтобы они стали блеклыми и неразличимыми.

Передо мной на стене колыхался размытый силуэт — моя собственная тень.

— Ну же… — пробормотал я, концентрируясь на этом темном пятне. — Давай лаботай!

Способность Теневика передалась мне вместе с некоторыми базовыми знаниями — так всегда происходило при копировании сил, — но одно дело знать теорию, и совсем другое — применить ее на практике. Особенно когда твое тело — это тело годовалого ребенка.

Я глубоко вздохнул и позволил разуму погрузиться глубже в полученные от Потехина знания. «Танец теней» — это не просто физическое путешествие через пространство. Это своего рода диалог между Теневиком и самой материей теней, которая существует на границе миров. Тени — не просто отсутствие света. Они — отражения предметов и существ в ином измерении, в полусфере, где законы физики действуют иначе.

Я сосредоточился, пытаясь прочувствовать это странное междумирье. Закрыл глаза и вместо того, чтобы пытаться увидеть тень, попытался её ощутить — как присутствие, как сущность.

Воздух вокруг меня будто сгустился. Кожей я почувствовал лёгкое покалывание, словно статическое электричество наполнило комнату. Это была правильная дорога, но я всё ещё не мог ухватить ее суть.

Может, я слишком сложно подхожу к делу? Михаил говорил, что первые уроки должны начинаться с самого простого — с осознания тени как продолжения себя. Как будто это было просто…

Я открыл глаза и посмотрел на свою тень на стене. Она колебалась от слабого мерцания лампы, от чего казалась почти живой. Я медленно поднял руку — тень повторила движение. Но мне нужно было не просто видеть эту связь, а почувствовать её изнутри.

Сделав глубокий вдох, я начал двигать рукой, наблюдая за тенью, стараясь поймать ощущение, что это не просто силуэт на стене, а часть меня, продолжение моего существа. Постепенно, движение за движением, я начал ощущать странное чувство — будто моя рука одновременно находилась там, где была физически, и там, где её тень касалась стены.

Потехин говорил об этом. Это первое фундаментальное восприятие, с которого начинается путь Теневика — осознание двойственности, пребывания сразу в двух реальностях.

Я усилил концентрацию, пытаясь не потерять это ощущение, и начал делать более сложные движения. Медленные взмахи, круговые движения, плавные повороты запястья. Тень следовала за каждым движением, но теперь я воспринимал это иначе — не как простое следствие физики, а как синхронный танец двух аспектов одного существа.

Сколько времени я так провёл? Час? Два? Счёт времени потерялся в этом странном медитативном состоянии. Ощущение двойственности становилось всё отчётливее с каждой минутой практики.

Но настоящего скачка всё ещё не происходило. Я чувствовал тень — её присутствие, холодное и близкое, словно дыхание за спиной. Но управлять ею отдельно от собственного тела… не мог. А ведь именно в этом и заключалась суть силы Теневика. Не в том, чтобы подчинять тьму, а в умении скользить сквозь неё, прорываясь из одной тени в другую.

У истинного Теневика тень — не просто отражение, а полноценный спутник. Она живёт собственной жизнью: может вырываться вперёд или отставать, вытягиваться в нереальные формы, сжиматься до едва заметной полоски, изгибаться вопреки здравому смыслу и всем законам физики. Хотя… такое под силу лишь на пике возможностей. Сам Потехин пока что до этого не дорос. А вот его отец — совсем другое дело. Тот был настоящим мастером теней.

— Ты должен убедить ее, а не принуждать, — вспомнил я слова Михаила с нашего последнего занятия. — Тень живая, у неё есть характер и воля.

Прекрасно… теперь ещё и с тенями вести переговоры. Звучит как полный бред, но если это говорит опытный Теневик — значит, придётся попробовать.

Я изменил подход. Перестал тянуться к тени как к инструменту и начал воспринимать ее как союзника. Моя ладонь медленно двигалась в воздухе, словно лаская невидимую поверхность. Я не приказывал тени следовать за мной, а приглашал её к танцу, предлагал партнёрство.

И вдруг — я ощутил ЭТО.

Лёгкое покалывание на кончиках пальцев, едва заметная прохлада и странное ощущение связи, будто я коснулся чего-то, что всегда было частью меня, но оставалось незамеченным. Тень на стене дрогнула, не следуя движению моей руки, а двигаясь сама по себе, как если бы она на мгновение обрела свободу.

— Есь! — прошептал я, чувствуя, как по спине бежит холодок возбуждения.

Это был момент первого настоящего контакта. Тень признала меня, приняла моё предложение о танце. Теперь нужно было развить этот успех и не потерять установленную связь.

Воодушевлённый, я решил попробовать следующий этап — слияние с тенью. Михаил