Живым здесь не место - Дмитрий Шатров
– Аня, – выдохнул я, кинулся к ней и уже на подходе заметил, что капсула рядом набралась почти всклень.
Остался просвет шириною с ладонь, и его сейчас заполнял яичный желток компонента с индексом Б. Совсем скоро сработают клапаны и на Аню польётся зелёная жидкость. Я вскинул карабин в порыве разнести стекло выстрелом и едва удержал палец на спусковом крючке. Ледяной заряд убьёт Аню надёжнее, чем ядовитая смесь.
Я зарычал и в приступе ярости долбанул прикладом по банке. Естественно, не разбил.
– Нашла! – долетел от стены торжествующий возглас Айгуль. – Выключаю!
Защёлкали тумблеры. Потух свет. Перестали мигать индикаторы на постах управления. Умолкли насосы подкачки. Поток жёлтой жижи иссяк, превратившись в тягучие капли. Как бы уже и хорош… Но Айгуль решила отключить щиток полностью, и продолжала перекидывать тумблеры в положение «Выкл.».
«А вот тот большой красненький я бы не трогал», – подумал я, но вслух сказать не успел.
Клацнуло.
Под потолком загорелось оранжевым. Замигали аварийные лампы. Система оповещения ожила знакомым металлическим голосом.
Как же он задолбал.
– Внимание, начальный этап формирования некроформ завершён в аварийном режиме. Персоналу приготовиться к приёму и отбраковке болванок. Сбой программы. Системное нарушение алгоритма. Персоналу немедленно покинуть лаборатории по производству бегунов и метателей и заблокировать за собой двери. Ничего не предпринимать до прибытия группы зачистки.
– Айгуль, блин! – воскликнул я. – Верни всё, как было!
– Да не возвращается оно! – отозвалась та, яростно теребя красный тумблер.
Снова загудели насосы. Насколько я понял, в режиме откачки – уровень синей жидкости стал понижаться. Слева фыркнуло, зашипело, словно пробило гигантское колесо… Я отпрыгнул, в развороте вскидывая карабин. Но стрелять не пришлось. Это сработали гермозатворы на капсулах.
Стекло первой банки уехало вверх. Зажимы откинулись. Голый мужик сполз на кафельный пол и в изнеможении осел на коленях.
– С-сп-п-пасибо, – пролепетал он, едва ворочая языком.
– Потом поблагодаришь, – невежливо бросил я, – Айгуль, принимай пострадавших.
– Вашу мать! Вы там нёбу дались?! Что творите?! – послышался гневный вопль Джул. – Давайте на выход! Быстрее! Быстрее!
Похоже, такая же хрень происходила напротив, и Джул в спешном порядке эвакуировала тех, кто остался в живых. Судя по всему, или распределительный щит был общим, или красный тумблер отключал сразу оба крыла. Но сейчас недосуг разбираться в причинах – процесс ускорялся.
Лаборатория наполнилась звуком и суетой: без перерыва шипели гермозатворы, капсулы открывались одна за другой, на пол падали голые люди. Вверх уехало стекло последней пустой, и я подхватил Аню на руки.
– Алексей Валентинович? Вы как здесь? – охнула она, округлив от удивления глаза и обняла меня за шею.
– Ань, давай с вопросами позже. Держись крепче, – пробормотал я и попятился к выходу, стараясь не поскользнуться.
Сейчас мне действительно было не до разговоров. Вой насосов усилился, уровень синей жидкости в банках резко просел. Открылась одиннадцатая капсула, на кафель с остатком раствора выплеснулось тело и там распласталось плашмя. Человек. Уже мёртвый, но ещё не оживший. И надо поспешить, пока этого не случилось. Да и вообще поспешить, потому что, начиная с пятнадцатой, через стекло пялились натуральные зомби. С гастрономическим интересом в побелевших глазах.
– Айгуль, что у тебя?! – крикнул я, пытаясь одной рукой поднять карабин и при этом не упустить свою ношу.
Получалось не очень. IceStorm – штука увесистая, и ствол постоянно уводило вниз.
– Трое осталось! – отозвалась Айгуль, выпихивая за дверь очередного спасённого. – Они не совсем адекватные.
Будешь тут адекватным после такого, но ждать, пока страдальцы очухаются, времени не было. Я развернулся и пинками погнал обессилевшую троицу к выходу. Жестоко? Да. Не по-человечески? Тоже согласен. Но у нас сейчас все шансы превратиться в нечеловеков. И это трындец как мотивировало.
Из противоположной двери вылетала ругань и выстрелы. Джул сыпала матом, как заправский сапожник. Её автомат тарахтел длинными очередями, прерываясь на короткие моменты перезарядки.
– Алексей Валентинович! Алекс! А-а-а-а!!! – заорала Аня мне на ухо и задёргалась, пытаясь вырваться.
Крик перешёл в визг, уходя в диапазон ультразвука. По спине заколотил маленький кулачок. Хлопнула винтовка Айгуль. Дульная вспышка едва не опалила мне брови. Перед глазами поплыли круги.
Что случилось, догадаться несложно, мне даже оборачиваться не пришлось. Открылась пятнадцатая капсула, и на волю вырвался зомби. Пока один, но уже зашипел следующий гермозатвор.
Я не стал изображать из себя Рэмбо, ударом ноги вышвырнул последнего голого в коридор и выскочил следом.
– Айгуль, зиро-граната, – рявкнул я, пытаясь перекричать Анины вопли, и повернулся к ней боком.
Айгуль выдернула из подсумка цилиндр, активировала и метнула к дальней стене. Туда, где из капсул ещё не ушла жидкость. Звякнуло. Полыхнула лазурная вспышка. Звякнуло снова – это разлетелось стекло, раздавленное синими колоннами льда, внутри которых застыли не успевшие выбраться зомби. Тех, кто успел, Айгуль расстреляла. Как раз хватило патронов.
– Ублюдки! Горите в аду!
Джул выскочила в коридор, швырнула в свой зал огневую гранату и хлопнула по кнопке аварийного закрывания на кодонаборной панели, благо она там была. Под гул всепожирающего пламени створка закрылась. Джул, надрывно дыша, привалилась к стене и подняла взгляд на меня. Вернее, на Аню.
– Это из-за неё мы в этот блудняк вписались? – спросила она, унимая дыхание, и откинула со лба намокшую прядь.
– Из-за неё, – кивнул я, опуская свою ношу на пол.
* * *
Аня прекратила блажить, но истерика не прошла – перетекла в новую стадию. Девушка вцепилась в меня, уткнулась носом в жилет и, прижавшись всем телом, затряслась в безмолвных рыданиях. Меня же обуревали сложные чувства.
Нельзя сказать, что я не представлял себе подобную сцену. Ещё как представлял, причём в красках, вот только обстановочка была немного другой. В мечтах меня не сверлили взгляды двух девушек. Рядом не вздыхала, не охала толпа голых людей. Да и стоял я там в спальне перед расправленной кроватью, а не посреди большого коридора, где на полу в луже крови валялся обезглавленный труп. И двери были обычные, купленные в «Леруа Мерлен», а не вот эти вот бронированные, с жёлтым черепом и надписью BIOHAZARD.
Короче, неуютно мне было. И сильно неудобно перед Айгуль. Но всё, что мне оставалось, – это гладить Аню по обнажённым плечам и бормотать слова утешения.
– Ну, ну, девочка… успокойся… я рядом. Тебе больше ничего не угрожает. Всё закончилось, всех плохих мы убили, опасности больше нет… – я говорил, говорил, говорил, не особо вдумываясь в смысл сказанного. Просто лепил всё, что в голову приходило. Убаюкивал голосом. И под монотонный речитатив Аня начала успокаиваться. Уже не плакала, только изредка вздрагивала
