Живым здесь не место - Дмитрий Шатров
Электрогенераторов здесь отродясь не было. Вместо них в центре зала стояла гигантская хрень вроде промышленной дробилки для металлолома. В нашем случае – мясорубка. И вряд ли здесь пельмени лепили.
К жерлу подачи, густо залитому кровью, вёл высокий пандус с перилами, сваренный из уголков и листов перфорированной оцинковки. На выходе, от агрегата к пластмассовому кубу, на две трети полному красным месивом, шёл гибкий рукав. От куба к потолку поднималась знакомая по коридору гофротруба.
Сработал насос подкачки. Труба сократилась, сочно хлюпнув, всосала порцию жижи и погнала её по назначению. Куда? А хрен его знает. Меня чуть не стошнило от омерзения.
– Смотри, – Айгуль показала глазами влево и вниз.
Там, у лестницы, ведущей на пандус, лежала куча тряпья и разношенной обуви. Сверху валялась длинная палка. Джул подняла, нашла кнопку – треснуло, и на рабочем конце между двух электродов заплясала сиреневая дуга.
– Ненавижу… – прошипела она, сжимая электрический жезл до побелевших костяшек.
За мясорубкой, в дальнем углу помещения, глухо звякнуло.
Мы с Айгуль вскинули стволы. Джул со своей электропалкой бросилась на шум, позабыв осторожность.
Пока мы обходили дробилку, с той стороны послышались звуки ударов, треск разряда, жалобный вскрик. Через секунду озверевшая Джул пинками выгнала какого-то перца.
Уже в возрасте, лысоватый, худощавый, но с обвисшим брюшком – похоже, пресс не качает. Лицо скрывал респиратор и защитный пластиковый щиток. Очевидно, кто-то из здешних работников. Других, в белом халате, резиновых перчатках, сапогах и клеёнчатом фартуке, забрызганном кровью, здесь быть не могло.
– Притаился, гондон! – бесновалась Джул, тыкая его в задницу электроразрядником. – Думал, не найду. Я тебя, гадёныша, сейчас самого в мясорубку закину! Сидор, мля, штопаный…
Мелкая не могла успокоиться, мутузила его то ногами, то палкой и гнала к пандусу с явным намерением осуществить обещание. Чувак в белом, в полтора раза выше её, только верещал, ойкал и уворачивался, жалко прикрываясь руками.
Я её хорошо понимал, особенно после увиденного. И с большим удовольствием придушил бы гада собственными руками, но для начала решил допросить. Урод точно знает местную кухню и может сэкономить нам время.
– Погоди, Джул. Сперва несколько вопросов, – сказал я и жестом попросил девушку успокоиться.
– Да, да, – зачастил тот, клацая от страха зубами. – Я всё скажу… всё, что знаю. Только не бейте.
Я окинул его неприязненным взглядом, с трудом справляясь с желанием придушить. Увидел на груди пластиковый бейдж, он же ключ-карта, и подцепил его пальцем.
– Младший научный сотрудник А. Карташов? Это вы так здесь науку двигаете? – недобро прищурился я, начиная беседу. – Ты какого тут прячешься, а, Карташов? Тревогу не слышал?
– Слышал, но у нас процесс… а сырья немного оставалось… – начал сбивчиво объяснять тот. – Заработался… ну и вот… решил здесь переждать, а тут вы…
«Заработался? Да ты у нас, мля, стахановец. Передовик производства, мля…» – подумал я, но Джул сагрилась на другое.
– Сырья?! – снова рассвирепела она и с размаху влепила ему палкой по лысой башке, от избытка эмоций позабыв активировать электрорежим. – Это ты так живых людей называешь, гондон?! Да я тебя удавлю, сидора…
Айгуль схватила её в охапку и с трудом оттащила в сторону, но та успела ещё разок лягнуть его сапогом под колено. Тот ойкнул, присел и жалобно заканючил:
– Не бейте… Я просто выполнял должностные обязанности… У нас с этим строго…
– Сидор! Скажи ещё, что тебя заставили! Людей… Как скот на бойне… – захлебнулась от ярости Джул, выдираясь из захвата Айгуль.
Я скрежетнул зубами, едва сдерживаясь, чтобы не вдавить ему глаза внутрь тупой черепушки. Что здесь произошло, и так ясно. Пленников пригнали сюда, раздели и пустили на фарш. И очень похоже, что через дробилку пропускали живыми. Так что осталось лишь выяснить, была ли среди несчастных Аня. А потом придумать, как прибить гниду максимально мучительным способом.
– Девушка с платиновыми волосами, – процедил я, прожигая гадёныша взглядом.
– Молодая? – деловито уточнил тот и шарахнулся, увидев, как исказилось моё лицо. – Нет, вы не подумайте… я не в том смысле… это не праздный интерес. Просто сюда молодые и крепкие не попадают. Только немощные, старики и дети…
– Дети?!
Джул вырвалась и засадила ему пыром по почкам. Карташов взвыл, изогнулся, его вывернуло содержимым желудка. Следующий удар опрокинул мерзкой рожей в лужу собственной блевотины. Джул хреначила его ногами, уродуя, как бог черепаху.
– Пальцы побереги, – посоветовал я, неприкрыто наслаждаясь зрелищем. Где-то далеко мелькнула и тут же исчезла мысль: «Только бы раньше времени не убила».
– А я его каблуком! Каблуком! Каблуком!
– Я знаю, куда её увели! – заблажил младший научный сотрудник, пытаясь уползти под дробилку. – Я покажу!
– Конечно покажешь! Куда ты, нах, денешься?! – рыкнула Джул и, влепив ему с разворота по морде, вскинула руки и отшагнула назад. – Давайте только быстрее, пока я успокоилась.
– Веди, – приказал я и спросил чисто из практических соображений: – Идти-то хоть сможешь?
Жалости к ублюдку я не испытывал, но тащить его на себе не хотелось.
– А у него нет вариантов, – снова вмешалась Джул и с обещанием во взгляде нажала кнопку разрядника.
– Смогу, – просипел Карташов, с трудом поднимаясь на ноги.
– Тогда пошли, чего время терять. – Айгуль подпихнула его банкой глушителя к выходу.
* * *
Я бы лучше бежал, но наш проводник едва ковылял после общения с Джул. Та, кстати, сперва придавала ему ускорение электрокнутом между булок, но вскоре поняла тщетность усилий и прекратила тратить заряд батареи. И это помогло больше. Карташов со временем разошёлся, перестал кряхтеть, а потом и вовсе обвыкся.
– Вы поймите, – он обращался только ко мне, с таким видом, словно пытался выговорить себе помилование. – Я обычный работник, а все инструкции исходят из центральной лаборатории. Непосредственно от Крестовоздвиженского. Думаете, мне приятно вот так…
– Я одного в толк не возьму, – перебил его я. – Вам мертвецов мало для опытов?
– Для первого этапа мертвяки не годятся, мы по-всякому пробовали, – приободрился тот и принялся объяснять тонкости процесса: – Нужны именно выжившие и непременно живые. Тогда биомасса приобретает активные свойства и годится для производства боевых некроформ. А для плевунов вообще незаменимое дело…
– Далеко ещё? – пропустил я его слова мимо ушей.
Вернее, не пропустил, а просто принял к сведению. И про выживших, и про живых, и про боевых некроформ. Не знаю, Крестовоздвиженский там инструкции раздаёт или кто, но этому кренделю однозначно трындец. Причём в жёсткой форме. Приговор уже вынесен и обжалованию не подлежит. Я бы таких в колыбели давил, пока не нагадили… Дай только Аню найти.
– Да
