Воспоминания о будущем. Рождение империи - Александр Петрович Петров
— Куда они? — спросила Елена.
— На поле. Воронки закапывать, трупы убирать.
— Много трупов?
— 2/3 армии короля убито или ранено и пленено.
— Что дальше?
— Восстановим графство Торнрок, может быть, расширим.
— А кормежка?
— Пригоню ГРУЗОВИК II. Посажу в Стигму.
— А графиня?
— Вон, у командной палатки. Должен подойти старый граф. Будут переговоры об основах взаимоотношений.
— Мы туда.
— А куда ещё. К вечеру армия достигнет замка Торнрок. Пока осадят, а там видно будет.
Сокел стоял на башне. Ворота замка были закрыты. Внутри три сотни рыцарей и полторы сотни обозных. Продовольствия почти нет, зато вина… Король со свитой опустошили едва десятую часть погребов. Остатки начали опустошать рыцари. Они были от разных лордов, ни кого не хотели слушать, часто дрались между собой. Если бы не брат Сонок, новый священник замка Торнрок и отсутствие оружия у части рыцарей, большей части. На поле у ворот замка стояли 10 Конных Стрелков. Сколько-то рыскали по окрестностям. Граф Куниц, его дядя, приказал оборонять замок, а сам уехал «собирать войско». «Кавалерия штурмовать не будет, но подойдет пехота. Ладно, удержим. Ворота крепки, стены высоки, рыцари обнадежены братом Соноком и вином. Последним чаще и больше». Он спустился в Гербовый зал. В нем ютился его отряд. Все, кто выжил там, на поле. Трусость имеет свои преимущества, как и его происхождение. Он был посвящен в рыцари около года назад, зато самим королем. По протекции дяди. Теперь, когда лордов мало, он может стать бароном, князем, а то и графом. Надо выдержать осаду и дождаться подхода нового войска. Его отряд — 50 воинов. Рыцарей среди них нет, но все с оружием и более или менее ему послушны. Из прежних жителей остались лишь пара конюшенных, шут и управляющий. «За этим нужен особый контроль. Он знает замок и у него ключи от подвалов с продовольствием. Несколько подвалов с вином он открыл для рыцарей, теперь их оттуда не выгонишь. Угождал королю, надеялся, что заберет к себе, продажная шкура. Шут — дурак. Его дело развлекать господ. При короле ему делать нечего, у того хватает. Сидит в своей коморке и не высовывается. Конюшенные всё время у себя. Лошадей всех забрали уезжающие из замка лорды».
Сокел тяжело вздохнул. Он участвовал в осадах, но там, с другой стороны. «И графа увезли. Можно было поторговаться». Пошел в свои покои, сел на табурет за стол. В углу стоял Гербовый меч рода Торнрок. «За него можно купить себе свободу, а то и своим воинам тоже. Пока на переговоры ни кто не шел. Ладно, подождем».
Переговоры шли легко. Старый граф уже знал условия договора. Они повторяли прежний, с небольшой добавкой — выйти из под суверенитета короля. Для этого необходимо вырвать земли графства из-под власти короля. Вырвать по мирному договору. Тогда это будет законно и другой король не сможет претендовать на эти земли. Это понимали все. Обсуждали детали и отношения с другими приграничными лордами. У графа были особые, теплые отношения с бароном Трик, для Вольных Земель они все были одинаковы. Решили, что сначала надо взять замок Торнрок, восстановить и утвердить законную власть графа, восстановить хозяйство, то есть раньше лета войну продолжить не получится. Впрочем, так же как и у короля. Конечно, его армия сильно ослаблена, деморализована, но он наберет к лету ещё. Вольные Земли обязались помочь с восстановлением и зерном. Крестьяне есть, и сейчас обслуживают лагерь, защищая его графскую честь. Его армия выросла в 3 раза. Весь десяток Стинка передали ему и Донара с его дочерью вышивают сейчас гербовые знаки для воинов, а Краг рисует на их щитах знак рода Торнрок. Сохранены все регалии графства: флаг, щит, меч — у дочери. Осталась только печать в тайнике замка и его Гербовый меч.
Теперь в поход на замок. Конные Стрелки уже окружили его, согнали рыцарей с местности. Осадили и другие приграничные замки, ушли в более глубокие земли. Отряды приводят пленных воинов и рыцарей. Будут возвращать за вознаграждение.
Торнинг сиял от счастья. Доргран был у него в руках и пойман им самим. Он возвращался после переговоров в свой лагерь, бывший королевский. На поле увидел, как воин отмахивается от толпы крестьян. Крестьяне не особо нападали, так, не давали ему бежать, как научили Вспомогательные воины, командовавшие ими. Подошел один из вспомогательных.
— Господин. Помогите нам. Он был оглушен, сейчас очнулся.
— Хорошо, помогу.
Он слез с коня, незаметно, для окруженного, прошел сквозь крестьян. Цепь сработала отменно. Рука с мечом была опутана и обездвижена. Он подскочил и сбил его с ног. Ему подали веревку, чтобы связать пленного. Когда он поднял того на ноги, то удивился. Сам Доргран.
— Я его заберу. Это дело клана. Кто вы и откуда.
Вспомогательные и крестьяне назвали себя.
— Я обещал десятину добычи за него. Она ваша. Я поговорю с Воеводой и графом как лучше вам её передать. Продолжайте служить.
Пленного посадили на коня и повезли в лагерь. Отправил посыльного к Маху и Тэе. Он будет судить Дорграна судом Северных Мореходов. Теперь стемнело и все здесь. Пригласили и тех крестьян и Вспомогательных воинов, что его обнаружили. Они заслужили право на этот пир. Жалко нет Богини и НАЕЗДНИКА. Они улетели в столицу. НАЕЗДНИКА он знал хорошо. Его ученик по обращению с цепью, талантливый ученик. Богиню он побаивался. После того, что он видел сегодня, его страх и уважение к НЕЙ усилились. Хан привез жеребца. Тот знал уздечку, но не седло. За такого жеребца на севере отдадут боевую лодку, забитую золотом так, чтобы она еще могла плавать. Но этот был диким. Хан говорил, что только у него он покалечил 5 человек. В лагере он покалечил еще одного конюха, сбросив с себя. Ударом копыта сломал жердь изгороди. Тут подошла Богиня. Он наблюдал с другой стороны. Жеребец подошел к НЕЙ, постоял. ОНА погладила его по шее, потом подозвала младшего конюха, чтобы он подержал коня, села на него и спокойным шагом проехала круг по загону. Он видел лицо Хана. Тот поклялся отдать табун великолепных восточных лошадей тому, кто объездит этого жеребца. Но так быстро. Потом конюх принес седло и оседлал жеребца, хотя тому и не особо это нравилось. Богиня села и спокойно поехала по лагерю. Жалко их не будет. Слово Богини будет непререкаемо. С ним были несколько князей Мореходов и знатных воинов. Все видели это. Но сейчас пир, пир и
