Виктор Рябинин - Проблеск во мгле

— Как думаете, — неожиданно спросил Олег, — а Исполнитель Желаний существует на самом деле. Если да, то мы совсем близко к нему. Представляете?

— Попросить чего-то хочешь? — я вопросительно посмотрела на него.

— Возможно, — он уклонился от прямого ответа.

— Запомни, — сказал Артур, — по легенде исполняются только самые заветные желания, а не то, что ты попросишь вслух.

— Думаешь, я не знаю, чего хочу?

— Возможно, что истинная сущность человека скрыта так глубоко, что он сам даже не подозревает о её существовании, — многозначительно произнёс Артур.

— Нет уж, я хорошо знаю самого себя, — отмахнулся рукой Олег.

— И что же, по-твоему, ты можешь получить?

Олег призадумывался. Похоже, он не настолько хорошо себя знает, как говорит.

— Лично мне всегда хотелось верить, что Исполнитель существует, — присоединилась я к обсуждению, — и что столько сталкеров не зря погибло на пути к Центру.

— Людям нужен стимул, чтобы жить, — согласился Артур. — Я много раз это говорил, говорю и сейчас.

— А сам ты веришь в него?

— Я верю в то, что вижу, — признался Артур. — Но я ни разу не видел его.

— Интересно было бы знать правду.

— А дальше что?

Олег снова замолчал, заведенный вопросом в тупик.

— Человек живёт, когда ему есть, ради чего продолжать жизнь, — заметил Артур.

— А если его желания исполнятся, то он умрёт? — не поняла я.

— Он просто потеряет вкус жизни. Вот люди постоянно стремятся чего-то достичь, прикладывают все усилия, чтобы показать своё превосходство над другими в какой-либо области либо в целом. А если человек будет знать, что он уже лучший, что ему делать дальше? Все стремятся к самосовершенствованию, но для тех, чьи желания исполнены, путь вперёд закрыт. Вернее, просто нет его.

— Выходит, сам процесс поиска важнее, чем результат? — спросил Олег.

— Не важнее, а интереснее, — Артур встал, потянулся, и снова присел на корточки.

— Не думаю, что я хотел бы чего-то плохого, — уверенно заявил Олег.

— А я ни за кого из нас и не сомневаюсь, — говорю я. — Но есть же нехорошие люди на свете. Вот если бы Барсук добрался до Исполнителя…

— Он бы попросил денег, не более того, — успокоил меня Артур. — Всё то, что он натворил — лишь метод достижения цели. Вполне нормальной цели.

— Неудачный пример, — согласилась я. — А если исполнится просьба какого-нибудь бандита, желающего погрузить мир в анархию. Или кто-то захочет стать диктатором или…

— Может, лучше бы некоторые желания не исполнялись, — понял мою мысль Олег.

— Диктатор стремится к единоличной власти, он думает лишь о самом себе, — сказал Артур. — Он не может изменить весь мир, так как не думает о человечестве в целом. И, тем более, он не думает о каждом человеке, входящем в состав этого мира, в состав человечества. Его власть будет призрачной, он станет одним из Гитлеров или Наполеонов, наполняющих психиатрические больницы.

— И с бандитами также? — поинтересовался Олег.

— Может, кому-то и необходима анархия, — продолжал Артур. — А кому-то — мир во всём мире. Это ведь даже не желание, а идеология. На самом деле подобные люди просто хотят стать такими же, как остальные. Просто один считают, что должен жить так же хорошо, как «все», другой — чтобы «всем» жилось так же плохо, как ему. На самом деле им плевать на других, но не на себя.

— Значит, на время забудем о человечестве, — согласилась я. — И вернёмся к теме. Чего бы вы хотели лично для себя?

— Наверное, я всегда хотел поменьше думать о будущем, — попытался разобраться в себе Олег. — Почти всю жизнь я только и думал о завтрашнем дне. Где достать денег и сил, чтобы пережить его. В Зоне это чувство пропало, выходит — мне ничего не нужно.

— О будущем не думают те, кто действительно счастлив в настоящем, кто твёрдо знает его, либо тот, у кого будущего нет, — сказал ему Артур. — Если ты считал бы себя счастливым, оказавшись перед Исполнителем, он бы не сделал ничего. Если бы ты не был таким — он просто убил бы тебя, чтобы лишить тебя будущего и страхов перед ним.

— Думаешь? — Олег был немного напуган таким мнением.

— Предполагаю, — отрицательно покачал головой Артур.

— А я, наверное, тоже ничего не хочу, — задумчиво сказала я. — Мои проблемы остались на «Большой земле», а я здесь, в Зоне.

— И с таким настроем останешься здесь навсегда, — обломал меня Природовед. — Станешь одним из её призраков.

— А сам то ты что получил бы, умник, — поинтересовалась я. — О других ведь рассуждать легче, чем о себе.

— Я бы начал жизнь заново, — не растерялся Артур. — Я всегда хотел иметь цель, достигнув её, я вернусь на старт и начну всё по новой.

— Интересная позиция, даже и не возразишь, — развёл руками Олег.

За разговором я и не заметила, как относительно пришла в норму. По крайней мере, подняться на ноги я смогу. Значит, скоро можно будет идти отсюда. Хорошо, конечно, было помечтать. Но самое время вернуться к реальности. Мы покинем Зону и станем жить, как нормальные люди. И точка.

— Выход завалило, — с растерянным видом доложил Олег. Он ходил, чтобы разведать ситуацию наверху, но принёс неутешительные известия.

— Что значит, завалило? — не понял Артур.

— То и значит — путь к отступлению отрезан.

— Проклятье.

— Здесь должен быть ещё один выход, — напомнила я.

— Разумеется. Прямо над разрушенным реактором в Саркофаге, — Артуру явно не хотелось туда идти.

— А разве нельзя пойти в другую сторону, к административному корпусу?

Артур посветил в ту сторону. Луч фонарика осветил завал, блокирующий путь.

— Значит в Саркофаг, — согласился Олег.

Меня взяли под руки с двух сторон и буквально потащили вперёд. Золотой коридор имеет протяжённость более километра. Но мы попали сразу в его середину. И всё равно идти далековато. Зато не заблудимся. Здесь не было не поворотов ни развилок. Только обшитые золотистыми пластинами стены, ведущие куда-то в бесконечность. Тускло горели фонари, отблески света отражались в пластинах. Сколько времени горят эти лампочки? Какая сила заставляет их светиться?

Из-за слабого света, коридор казался слишком уж мрачным. И не золотого, а тёмно-бронзового оттенка. Десять минут, за которые мы преодолели его, показались вечностью. Массивная дверь в конце была приоткрыта. За ней находилась лестница, ведущая наверх. По ней мы выбрались в огромное пустое помещение. Повсюду на полу лежали громадные обломки конструкций. Сквозь отверстия в потолке капала вода. Неужели мы внутри Саркофага? Поверить в это невероятно тяжело.

— Подожди секунду, мы здесь осмотримся, — тихо сказал Артур.

Они с Олегом усадили меня на обломок стальной опоры и разошлись по сторонам. Вокруг было довольно тихо, но все мы пребывали в полной уверенности: враги совсем близко. Не выйдет вот так просто по-тихому ускользнуть. Возможно, придётся дать бой. Жаль, что в данный момент я ничем не могу помочь ребятам.

Эхо от звука капающей воды разносилась по всему помещению, многократно пересекая его от стены к стене. И больше абсолютно никаких звуков. Практически полная тишина. Я ещё раз оглядела помещение. Совершенно ничего интересного. Только обломки железа и бетона, беспорядочно лежащие на полу. Следы самой первой катастрофы и её ликвидации.

Секундочку! Как я могу видеть всё это в абсолютной темноте? В помещении не было источников света, снаружи сейчас также царит непроглядная тьма. Ночного видения у меня нет. И тут я поняла: сквозь дыры и трещины в стене напротив меня просачивается приятное голубоватое свечение. Именно оно помогало мне видеть в темноте.

— Приди ко мне, — раздался глухой голос.

Я судорожно огляделась по сторонам. Никого не было. Где же Артур и Олег? Их схватили? Живы ли они? Слышат этот призрачный голос?

— Ты обретёшь то, что заслуживаешь, — отчётливо звучало в темноте. И тут я поняла: этот голос находится у меня в голове. И я не слышу его, а чувствую. И он зовёт меня.

— Приди ко мне…

Я напряглась всем телом и поднялась на ноги. Сделала несколько неуверенных шагов по направлению к стене. В ней зияло отверстие достаточно большое, чтобы я смогла свободно войти туда. Войти к нему. К кому к нему?

Помню множество историй, рассказанных об Исполнителе Желаний. Мы же совсем недавно о нём говорили. Неужели это и есть он? Это не просто сказка? И он исполнит все мои мечты? То, чего я всегда хотела? Или то, о чём боюсь даже подумать? Не важно, я же не могу желать кому-то зла. Не могу.

— … то, что заслуживаешь.

А что я заслужила? Что хорошего сделала более чем за двадцать четыре года жизни. Подумать только: почти четверть века. А я не достигла ничего. С другой стороны, я совершила невозможное. Десятки и сотни людей гибли в надежде пробраться к Исполнителю, а я всего в шаге от него. Может, он не наградит меня за содеянное, а поможет достичь каких-то вершин? Я ощущала его могущество.