Алекс Орлов - Сила главного калибра
Теперь он у нас, однако попытки выяснить что-то об этой подружке или хотя бы о том, что он успел ей выболтать, ни к чему не привели, жесткое воздействие не дало эффекта, он словно находится под действием наркотиков.
– А чего он хочет? – спросил Тони и покосился на Джима. Тот сидел, угрюмо глядя перед собой.
– Он хочет секса с этой самкой и отчаянно жаждет ее, мы пытались подсунуть ему другую женщину, но он ее чуть не убил, ему, видите ли, кажется, что связь с нею осквернит его чувства к Эмме.
– Эмма – это та самая брюнетка?
– Да.
Тони снова посмотрел на Джима.
– Чего ты на меня уставился? – спросил тот со злостью.
– Ничего. – Тони пожал плечами. – Но у нас проблема, ты же видишь.
– Да уж вижу.
Джим вздохнул. Моран и Готлиб недоуменно переглядывались, предчувствуя новые потрясения.
– Вы можете нам что-то прояснить в этом вопросе? – спросил Моран.
– Можем, – нехотя ответил Джим. – Анализы этому бедняге делали?
– Делали, я могу принести…
– Не надо, – отмахнулся Джим. – Наверняка там написано про какой-нибудь гормональный дисбаланс или что-то в этом роде.
– Да, это там упоминается и еще много чего, чтобы оправдать беспомощность медэксперта.
– Скорее всего, у вашего Джозефа «гормональное отравление», случившееся после полового контакта с брюнеткой.
– А откуда вы это знаете, позвольте спросить? – поинтересовался Готлиб. Рядом с этими сверхинформированными людьми он начинал чувствовать себя полным идиотом.
– Я сам болел этим отравлением после любовных свиданий с одной дикаркой из племени мали. Вернее, тогда я думал, что она из марципанов, наших союзников.
– Да у вас сегодня просто бенефис какой-то, – развел руками Готлиб. – Это было на Ниланде?
– Да, марципаны и мали обитают в Междуречье на материке Тортуга. Марципанов, как союзников, использовали федеральные войска, а мали верно служили армии Тильзера.
– И вы полагаете, что эта брюнетка – мали?
– Очень может быть. Если бы я смог увидеть ее, сказал бы точнее.
– О, боюсь, это не так легко, – покачал головой Моран. – Я бы сам дорого дал, чтобы увидеть ее. И потом – как же нам вылечить нашего товарища?
– Мне делали какие-то уколы, три дня – три укола, и я стал абсолютно здоровым, – сказал Джим, умолчав, что его часто тянуло к Джеки-диверсантке, эта девушка даже снилась ему, и, окажись она рядом, еще неизвестно, чем бы это обернулось даже сейчас, хотя прошло много времени.
– Мы можем запросить медицинское управление, там о колониальных инфекциях наверняка все известно, – сказал Готлиб, намеренно ввернув слово «инфекция». – А вы, мистер Тайлер, не угощались вместе с другом? Вас-то эта дикарка почему не обидела?
– Как же не обидела? Обидела. – Тони усмехнулся. – Промеж глаз автоматным прикладом обидела. Я потом выглядел… примерно как сейчас.
– Вопрос в том, работает ли эта девушка в группе или она случайный участник событий, – заметил Моран, почесывая подбородок. – Ведь чтобы убить Леера, его сначала обездвижили, ударив в солнечное сплетение, а у него мышцы были как камень. В рукопашной схватке Леер был очень хорош, один из лучших, – разве по силам он какой-то дикарке?
– А вот с этим у них трудностей нет, – сказал Джим, чувствуя, как от воспоминаний у него защекотало под ложечкой. – Я имею в виду – у шпионок из племени мали. Во время допроса на базе она сумела завладеть автоматом и непременно перестреляла бы всех нас, если бы на нее не обрушился один из наших наставников – настоящая боевая машина. Потом, уже в военной тюрьме Антвердена, Джеки сумела соблазнить охранников, убить несколько человек и, угнав машину, скрыться с территории антверденской базы. Вот такая девушка.
Джим вздохнул. Он старательно скрывал свое волнение и удивлялся тому, как сильно в нем до сих пор влечение к этой дикарке.
– Если все так, как вы описываете, то это опасный игрок. Мы должны найти ее, – сказал Моран.
– Но как? – спросил Готлиб.
– Мне кажется, я знаю, как это можно сделать, – неожиданно для себя заявил Джим.
Все посмотрели на него.
– Если выпустить Джозефа, он обязательно ее найдет. Вспоминая свой опыт этой болезни, могу сказать, что он найдет ее, как это случается в природе, – каким-то внутренним чутьем. Нужно только не отставать от него, а потом мы с Тони ее опознаем, и вы сможете ее взять.
– Джим, ты хочешь пойти на это дело? – спросил Тони, с укором глядя на товарища.
– Я в норме, а с прошлым давно покончено, – ответил тот чуть жестче, чем ему хотелось.
– Что ж, не будем терять время, – сказал Моран, поднимаясь. Остальные тоже встали. – Остаток дня потратим на подготовку, а завтра после обеда попробуем выпустить живца по методу, предложенному Симмонсом. Прошу вас к выходу, – Моран сделал приглашающий жест, – пора ехать.
В сопровождении охранников Джим и Тони отправились к машине, а Моран задержался, чтобы перекинуться с Готлибом парой слов.
– Ну как вам эти молодцы, майор? – спросил он. – Еще утром наш врач не был уверен, выживет ли Тайлер, а спустя несколько часов этот парень уже на ногах и даже с аппетитом лопает эту вашу гадость… Они производят впечатление, не так ли?
– Если все, что написано в их досье, правда, место этим супермальчикам в исследовательском центре.
– В исследовательском центре? – Моран скривился. – Ну и что останется от них после всех процедур в этом центре? Полтора инвалида? Мы потеряем двух высококлассных исполнителей.
– Зато, покопавшись в них, мы могли бы получить не пару, а, возможно, тысячи таких же солдат. Как вам такая перспектива?
– О, майор, – Моран грустно улыбнулся, – перспектива хороша, но, боюсь, она недостижима.
71
Вечером того же дня Джима и Тони постригли, побрили и одели в неброских цветов просторную одежду и туфли на мягкой спортивной подошве, чтобы они удобно чувствовали себя во время завтрашней операции. Напарники попросили оружие, и им выдали уже знакомые девятимиллиметровые «хаунды», оснащенные звукопоглощающим блоком, а в придачу карты города, где Федор указал наиболее вероятные места действий.
– Именно здесь проходит вся ночная жизнь города, да и дневная тоже, – добавил он и ушел, но минут через десять вернулся. – Эй, парни, Моран приказал придумать вам имена.
– Так он вроде и настоящие знает, – заметил Тони, возясь с пистолетом.
– Он-то знает, а нам, по малости чинов, знать ваши имена не полагается.
– Хорошо, давай придумаем фамилии, – сказал Джим. – Это можно?
– Конечно, – кивнул Федор.
– Тогда моя вымышленная фамилия будет… Симмонс. Да, Симмонс. А моему напарнику, думаю, подойдет что-то вроде Бигенхольмер.
– Нет, – не согласился Тони. – Нужно как-то попроще. Например – Тайлер. Да, Тайлер намного лучше, чем Бигенхольмер.
– Хорошо, ты – Симмонс, а ты – Тайлер. Пойду доложу начальству.
Когда Федор ушел, Джим поднялся и сказал:
– Ладно, Бигенхольмер, пойду-ка я спать.
– Иди, – ответил Тони, вставляя на место обойму. – Полагаю, сегодня тебе приснится Джеки.
Ночь прошла без неожиданностей, если не считать поднявшуюся около трех часов температуру у Тони. Спавший рядом на надувном матрасе Билли услышал тревожные трели температурного датчика и вколол пациенту жаропонижающее – Тони даже не проснулся. Утром он был в порядке и на вопрос своего врача, не чувствовал ли он ночью укол, отрицательно покачал головой, но уже за завтраком вспомнил:
– Эй, док, а ведь я вспомнил этот укол, только он был во сне.
– Что же тебе приснилось? – уточнил врач.
– Мы с напарником были на задании, и меня в руку ударил шипохвост, напарник срывает ампулу с противоядием от красной змеи и колет меня. Я ему говорю, это не та, давай другую… Но, кажется, все обошлось, – закончил он, возвращаясь к молочной каше.
– Поторопись, – сказал ему Билли, поднимаясь из-за стола, – я еще должен подгримировать твои синяки.
В восемь утра они спустились к машинам – Джим, Тони, Федор, Генрих и Роз. Резервом и санинструктором шел Билли.
Возле джипа уже стоял Моран, в серой ветровке и вытянувшихся на коленках шерстяных брюках он выглядел оптимистично настроенным безработным.
– Ну что, все в порядке? – спросил он.
– Да, шеф, – кивнул Федор.
– Позывные для наших гостей заготовил?
– Да, шеф, вот этот – «Симмонс», а позывной второго – «Тайлер».
– Что ж, очень остроумно, – сказал Моран.
– В каком смысле, шеф?
– Ладно, как назвал, так и назвал. По машинам. Позывные «Симмонс» и «Тайлер» – со мной в джип, остальные в «рендлер».
Все расселись по местам, завелись моторы, и вечный дежурный Тапильский распахнул ворота. Уже когда джип выезжал со двора, Джим краем глаза приметил у забора неровно положенные квадратики дерна.
«Надеюсь, что это не то, о чем я подумал…» – сказал он себе.
– Водителя зовут Стас, он глухонемой, – сообщил с переднего сиденья Моран. – Но лучшего часового не найти, подкрасться к нему незаметно невозможно, Стас реагирует на едва заметные вибрации.
