Одержимый (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич
Полёт шёл неплохо, летел на полуторакилометровой высоте, и надо сказать тело затекло, хорошо на дозаправку садился, в двухстах километрах от столицы. Размялся. Нет, на самолёте лучше. Автопилот управляет, ты лежишь на полу между сидений, фильмы с ноута или планшета смотришь, музыку слушаешь, а то и вообще спишь. Лафа. А этот ещё и гудит, да вибрация. Уверен на все сто, что губернатор телеграфирует что я отбыл, и что на летательном средстве лечу, будут ждать, вылетел в шесть часов, лететь почти восемьсот километров, по прямой, триста километров в час, плюс двадцать минут на дозаправку, там насос электрический качает, быстро. Получается в девять часов заревел мотором над летней резиденцией Императора Николая Второго. Не промахнулся. Летел рядом с железнодорожной веткой на Москву, а от столицы сориентировался на резиденцию, действительно ждали, народу изрядно было. Не ошибся я, сообщил Шлиппе. А скорость приличная, триста километров и есть, вот и стал сбрасывать, медленно снижаясь, наворачивая круги над дворцовым комплексом. Приметив в саду удобное место для посадки, там перекрёсток нескольких тропинок был, хватит, винтами не зацеплю, и спокойно там сел, буквально двухстах метрах от здания где Николай и работает. Дальше стал щёлкать клавишами, отключать бортовую сеть, движок уже заглушил, винты по инерции вращаются, стоянку уже гвардейцы и казаки окружили, но на дальность работы винтов, не подходили, явно опасались. А вот сесть на площади, да и подъездной дорожке у дворца, не мог, всё экипажами заставлено, так что это и подходящее, и тихое место, народу тоже особо нет, те от забора и выездных ворот спешили сюда.
Открыв дверь, винты ещё вращались, хотя уже медленно, я одним движением покинул кабину, и захлопнув дверцу, поправляя ремень, осмотрелся. Вообще я специально засветил вертолёт, продавать не буду, не уговорят, всё равно использовать не научишь, сложная техника, да личная, а вот покатать императорскую семью, можно и нужно. Этим все возможные прегрешения в отношении меня и кляузы, коих наверняка сотни, если не тысячи, командовал я твёрдой рукой, а такое не любят, просто слетят.
— Ротмистр, подойдите, — приметив знакомого офицера, граф, что в прошлой жизни мне дом проиграл в пари, а когда тот с опаской пригибаясь подошёл, придерживая на ходу саблю, я открыл раздвижные двери, они в бок уходят, в десантный отсек, тут в стойке с задранным стволом пулемёт находился, что это, по пулемётной ленте понять можно было, сам же взял два саквояжа и вручил ему. — Моя форма, подготовьте комнату переодеться.
— Будет сделано, ваше высокопревосходительство.
— Я контр-адмирал, а не вице.
Тот только пожал плечами, но отнёс оба саквояжа подчинённым, и уже они куда-то понесли. А тут народ стал собираться, дамы, дети, разные офицеры, мужья и братья, так что пришлось открыть и с другой стороны дверь и всё показывать. Пулемёты разрядил, а то дети игрались. Только через полчаса, уже темнело, ко мне прорвались два гвардейца и сообщили что Николай ждёт, они проводят. А у машины пока охрану поставят. Любопытных начали уводить, так что я запер машину, масса выключена, питания приборов нет, и прошёл в здание, там переоделся и вскоре проходил в рабочий кабинет государя.
— Добрый вечер, Ваше Императорское Величество, — кивнул я, подходя к столу.
— Старое обращение, но действенное, — вздохнул тот, выходя и здороваясь со мной за руку. — Кому добрый, кому и нет. Вы знаете, что произошло во Владивостоке?
— Честно признаюсь нет, оторван был от связи. Однако я могу предположить. Зная наместника Алексеева, уверен, что тот пожелает лично совершить поход на кораблях отряда, намётки на это были, но я отказал. С учётом того что свои линейные силы японцы держат на подходах к Владивостоку, а также те ночами выставили два минных поля, о чём штаб моего бывшего отряда знал, шансы покинуть гавань есть, а вот вернуться немногие. Это я ночью хорошо вижу, и могу вывести корабли и увести, хотя японцы активно используют прожектора, знают мою такую уловку.
— Алексеев принял на себя командование отрядом, адмирал Иессен потребовал письменного распоряжение, но не получил его, и вывел крейсера дать японцам бой.
— Линейный? Он что, идиот?
— Хотел отвлечь противника, для удара миноносцами. Вечер наступал.
— А так это мой план, один из разработанных, в архивах штаба были. Ну да, рабочий план. Где он в лужу сел?.. Хм, не так, сколько кораблей вернулось?
— «Россия» и «Рюрик». «Рюрик» выбросился на берег, не смог удержать воду. «Россия не в лучшем состоянии. Уже завели в док, начали ремонт.
— Даже трофеи на дне?
— Новое минное поле, когда избитые возвращались, наскочили. И «Богатырь» тоже. «Громобой» погиб при линейном бое, попадание в пороховой погреб. Золотой выстрел, как мне объяснили. Атака миноносцев не получалась, обнаружили на подходах. Четыре потеряли, не вернулись, некоторые пришли с повреждениями.
— Любопытно. А это вообще нормально? Наместник, который уже не командующий, снят, прибывает в порт, к чёрту посылает командира отряда, принимая командование отрядом, и рулит. Это как? Для примера, я пришёл к вам в кабинет, пинок со стула, мол, проваливай, теперь я покомандую. И что, у нас в России так можно?
— Не очень приятная аллегория, но наместник также и полный адмирал, подчиняться ему должны.
— Тут я вас не понимаю, он должен быть или тем или другим, или наместником и адмиралом в отставке, или адмиралом и в прошлом наместник. Вот из-за таких двойных стандартов в должностях, такое вот и случается.
— Ещё и моряки взбунтовались, и матросы, и офицеры. Отказываются выполнять приказы, даже его превосходительства контр-адмирала Иессена. Ходят упорные слухи что вас убили, а тело в лесу закопали.
— Ну раз лёг под Алексеева, и в другой раз ляжет, матросы не дураки, это понимают. Это я в морду даю наглым чиновникам, о чём мои бывшие подчинённые знали, а остальные… Смысла нет говорить, так везде на флоте. Кто выше чином — имеет, кто ниже — того имеют. Ладно, Ваше Императорское Величество, чего звали? У меня отдых, пока в резерве, между прочим. Через три дня бал в Дворянском Собрании Тулы, обещал быть.
— Никто вас в резерв не выводил, приказ был ясный, после награждения за налёт на Токийский залив получить чин вице-адмирала и командование Тихоокеанским флотом. Однако вы пропали, в Артур, сдав крейсерский отряд Иессену, так и не прибыли. Потом вдруг объявились в Туле, и говорите о каком-то резерве флота. Я, Император, но даже я не знаю, что такое резерв. И морской министр не знает.
— Ну у вас и бардак, — с восхищением протянул я. — Впрочем, я этому даже рад, и не возражаю. Отдохнул, родные края посмотрел. Все документы я сохранил, вот изучите, ознакомьтесь. Никаких других приказов, устно или письменно, не получал. Устно сообщили, причём доверенный помощник адмирал Скрыдлова, что пока во мне не нуждаются. Вот и отправился к родным пенатам. Благо моя супруга согласилась дать мне развод, и даже успел всё сделать, за день. Губернатор Шлипее помог. За один день всё это оформить, это действительно очень быстро, слышал там месяцами длится.
Николай сел за стол и внимательно изучил приказы, потом открыл одну из папок на столе и убрал их в неё, лишив меня подтверждения, что я отдыхаю по праву. Возвращаться на Дальний Восток в ближайшие недели я не собирался, хотел тут отдохнуть. А то что меня якобы командующим флота назначили, пропустил мимо ушей. Токийского поджигателя, как меня в английских газетах называли, а наши начали поддерживать, никто командующим не поставит. Да и мне порицание было вынесено, от канцелярии Императора за его личной печатью. Эта бумага тоже в тех приказах была, что передал, Николай её изучил, удивлённо подняв брови, но ничего не сказал. А спросил другое:
— Сообщите ваше мнение по этой войне. Есть шанс на победу? Сейчас у нас вроде как паритет, хотя наземных успехов мало.
— Мнение? — почесал я затылок. — Победы не будет, эту войну Россия позорно проиграет. Причина ваши родственники, им нужно вас опорочить, и проигрыш в этой войне крохотной Японии это сильный политический удар и по вам тоже. Куропаткин их человек. Он все бои сдаст, и солдат своих предаст, специально под удары японцев подставит, да и уже ставит, чтобы обескровить армию. Рожественский из этой партии. Алексеев изображает нейтрала, себе на уме, пока не решил чью сторону занять, но думаю уже занял, не выяснил чью. По потерям крейсеров стало ясно за кого он. Скрыдлов, просто трус, не уверенный в себе человек, молодец, так он не интересен никому, но удобен на своём посту командующего вашим оппонентам. Понятно, что толка от него не будет. Чиновник, в военном мундире. Ставить его командующим большая ошибка, завалил всё что можно. Не будет победы. К тому же моя разведка донесла, а она надёжная, ни одного срыва. Англичане, обеспокоенные потерями японцев, решили усилить Японию, передав им четыре броненосца и крейсера поменьше. Причём, с командами. Они просто сменят флаги и названия, и будут воевать на их стороне. Создадут прецедент, там слишком много в Японию вложено в дело, и проигрыш Японии, это потеря всех денег. Они так рисковать не могут. Победа любой ценой, даже сменой русского царя. А их люди в вашей свите, и продавшиеся им ваши родственники буду уговаривать капитулировать. Для этого будет осада Артура, которую потом сдадут, поручив это Стесселю. Всем хорошо, все довольны, только Россия в дерьме и долго не отмоется. Вот такое моё мнение. Думаете ко мне не приходили с таким предложением? Ещё как. Тела этих переговорщиков с камнями на ногах на дне бухты находятся. Процитирую известное произведении Грибоедова, «Горе от ума». «Служить бы рад, прислуживать тошно». Прислугой меня и пытаются сделать, а я по рукам бью, и мне всё равно на чины и титулы. Бить буду всех. По рожам. Пошлют убийц, поступлю также, не только вырежу того, кто послал, но и всю его семью. Чтобы не плодились. Я вам больше скажу, уже были покушения, два, и месть свершилась, нашли мои люди тех, кто отдал приказы. Они все мертвы. Это остановило других, покушений больше не было. Не любят заговорщики, когда их убивают, и когда отрезанные головы детей кладут к родителям в постель. Самому это не понравилось, но на меня работают китайцы, у них это нормально, а мне главное результат.
