Посмертие-5. Альфа. Часть первая - Андрей Петрович Ефремов
На подготовку всего необходимого гоблину потребовалось восемь лет. Благодаря обширным знаниям он сумел изготовить уникальный артефакт, что способен погрузить некроманта в глубокий сон, а при наличии кристаллов души излечить от скверны. В то, что его дочь перешла на сторону врага добровольно, старик не верил. Гилим пробил проход на третий уровень и создал комнату, которую соединил с тоннелями катакомб, а потом надёжно защитил её рунами. В этой комнате пленённую дочь не смогут обнаружить ни некроманты, ни члены совета, а потом Гилим отправился в руины Либеро, нашёл свою дочь и, погрузив её во временный паралич, заключил в артефакт. Как ему удалось пройти незамеченным мимо толп нежити, он не рассказал, но, по всей видимости, это далось старику очень непросто.
— Что случилось дальше, ты знаешь, мёртвый страж, — закончил свой рассказ Гилим. — Теперь у меня есть доказательства совершённого членами совета предательства, и я могу попытаться сместить их.
— Уже незачем, — поумерил я пыл старика. — Чуть больше чем через месяц я прикрою эту кормушку некромантов, а все непричастные будут эвакуированы.
— Ты ведь неспроста назвался мёртвым стражем? — спросил Гилим. — Ты странник, верно? Ты прибыл по заданию Стражей?
— Верно, — глупо отрицать очевидное. — Я потомок одного из лидеров Стражей. И я прибыл на Лаэди, чтобы закончить начатое ими дело. А мёртвым стражем меня назвала система, в связи с обстоятельствами.
— Мой далёкий предок Осмунд был знаком с лидером Стражей Кириком, — неожиданно сообщил Гилим. — Это знание передаётся в нашем роду из поколения в поколение. Рад узнать, что Стражи не забыли о нашей проблеме. Можешь ли ты поведать, что произошло? Стражам не хватило сил победить Властелина в прошлый раз, а теперь ты знаешь, что нужно делать?
— Тебе известно, кто такой Серебряный рыцарь? — чтобы немного отсрочить свой ответ, спросил я.
— Знаю, но он стал хранителем и не может напрямую общаться со смертными, а храмов в катакомбах не наблюдается, — усмехнулся Гилим.
— Мне известно не так уж и много, — признался я. — Да и не стоит слишком сильно ворошить прошлое. До добра это точно не доведёт. Скажу лишь, что так было надо. Властелин был обезврежен на длительное время, что дало народам Лаэди второй шанс. Но вместо того чтобы сплотиться и совместно выстроить мощнейшую оборону, вы уверовали в то, что враг повержен окончательно, и вновь погрязли в междоусобных распрях. История ничему вас не учит? Вы даже не смогли добить некромантов и позволили им набрать силу. А теперь ждёте, когда другие решат за вас проблемы, которые создали сами?
— Что же, справедливо, — досадливо кхекнул Гилим. — Бессмертные действительно даровали нам неплохой шанс, воспользоваться которым нам не хватило ума. Но и наш враг явно неизмеримо сильнее, раз сумел в своё время поссорить даже богов.
— Для решения этой проблемы к вам были направлены странники, но вместо помощи они обрели лишь рабство и смерть.
Побить этот аргумент Гилиму было нечем, поэтому он предпочёл промолчать.
— Но ты ведь поможешь? — вырвавшись из объятий матери, взглянув мне в глаза, с надеждой спросила Гали.
— Помогу, — не стал обманывать ожидания ребёнка я. — Но для этого народам Лаэди вновь, как и несколько тысяч лет назад, придётся отринуть все разногласия и встать плечом к плечу против общего врага. И тебе, Гилим, — я посмотрел на гоблина тяжёлым взглядом, — предстоит объединить свой разрозненный народ и повести его в бой.
— Мне? — опешил от услышанного старик.
— Тебе, отец, — опережая меня, воскликнула Гулия. — В наших жилах течёт кровь вождей всех гоблинов, кому, как не нам, возглавить объединённую нацию и направить своё оружие на борьбу со злом, пустившим корни в нашем мире. Хватит уже нам быть бездомными оборванцами. Мы — гоблины, гордый и сильный народ, и уже давно пора вернуть былое величие.
— Нет, дочь, изменение миропорядка — это удел молодых, — расправив плечи, проговорил Гилим. — Ты бы видела, как сейчас горят твои глаза. Ну, а я буду рядом и помогу советом.
Гулия явно не ожидала такого поворота событий. На её лице на несколько секунд показалась маска растерянности, грозящая перерасти в смятение, но усилием воли женщина взяла себя в руки и уверенно кивнула.
— Чем мы можем тебе помочь, странник? — уже совершенно другим, жёстким голосом спросила Гулия.
— Самое ценное для меня сейчас — это информация, — ответил я. — Ты долгое время находилась в Либеро, наверняка множество раз посещала зиккурат. Максимально подробно расскажи всё, что тебе известно. План помещений, как охраняется, где располагается сосредоточие, как можно незаметно туда проникнуть и выбраться. Любая мелочь может помочь.
Гулия говорила долго. Как и Магнус, она помнила всё, что происходило с её заражённым скверной телом. Женщина призналась, что её сознание было как будто изолировано, подменено чем-то злым. Она постоянно ощущала отголоски ярости и невероятной злобы, злобы ко всему живому.
По мере рассказа моё лицо мрачнело. Зиккураты охранялись очень хорошо и по сути являлись крепостями. Основа зиккуратов каменная, в форме ступенчатой пирамиды, в которую со всех сторон вмурованы миллионы черепов разумных. Вход один. Охраняет его божественный аватар Мории, который способен распознать и уничтожить любого врага. Разрушить аватар очень сложно, для этого нужна чуть ли не армия, поэтому дополнительной охраны зиккурату и не требуется.
Возле алтаря постоянно находится один из жрецов богини, и это самая большая проблема, так как сосредоточие храма располагается в навершии алтаря. Выглядит оно как зелёный кристалл с множеством неравномерных поверхностей и большим числом граней. Размером сосредоточие с крупный арбуз, но после извлечения его можно поместить в инвентарь.
Против нежити защита не предусмотрена. Гулия сказала, что излучения возле зиккурата настолько мощные, что пробивают любые амулеты защиты разума и срывают любой морок. И именно в этом мой шанс. Раз дарованную Кириллом маскировку не смогли вскрыть даже боги, то и от излучений зиккурата она меня защитит, а мимо аватара я пройду спокойно, я же лич. По идее, имитация должна работать, этот скилл есть только у нежити,
