Дмитрий Казаков - Сборник рассказов.
Откуда-то из-за спины выметнулся всадник на огромном белом, как снег, коне. Длинный меч обрушился на одного из противников Аскариха, разрубив того до седла. Половинки с легким стуком упали наземь, и последний из оставшихся в целости воинов Хильперика не стал искушать судьбу. Он развернулся и помчался назад, пришпоривая коня. За беглецом последовали двое раненых, бросая взгляды ужаса на выручившего Аскариха рыцаря.
— Вы не ранены, друг мой? — спросил тот участливо.
— Нет, — прохрипел Аскарих, сползая с коня.
Отер слезящийся потом лоб, и только теперь смог рассмотреть спасителя.
Высок, волосы серебрятся под солнцем, в голубых, словно васильки, глазах — спокойствие. Словно не участвовал только что в кровавой схватке.
Герб на щите у седла поражал необычностью — белоснежный лебедь вольно раскинул крылья в обрамлении темной зелени.
— Меня зовут Лоэнгрин, — сказал спаситель, спрыгивая с седла. — Я — странствующий рыцарь.
— Вот как, — прошептал Аскарих. О чем-то напоминал ему этот герб, говорил о чем-то древнем и прекрасном, словно сама земля, но слишком тихо, чтобы молодой рыцарь смог разобрать слова…
— Куда вы держите путь? — спросил Лоэнгрин, деловито осматривая копыта белоснежного скакуна.
— Я еду к дракону, — ответил Аскарих горько. — Но уже сожалею о том, что выбрал этот путь.
— Не стоит сожалеть, — Лоэнгрин поднял голову, и молодой рыцарь на миг замер под его взглядом. — В конце каждого пути — свой дракон. Другие становятся жертвами гораздо более отвратительных чудовищ — Страха, Алчности, Чревоугодия… Тот дракон, что впереди вас — настоящий. Так что сожаления напрасны.
Лоэнгрин легко вскочил в седло, поднял руку.
— Прощайте, рыцарь, — улыбнулся светло и чисто, словно ребенок. — Может, еще пересекутся наши пути…
— Прощайте, — ответил Аскарих, едва шевеля пересохшими губами.
Фигурка всадника, словно отлитая из серебра, с непостижимой скоростью скрылась за холмом на севере, а вскоре стих и топот копыт. Аскарих с трудом влез в седло и двинулся на юг.
Следы коня Лоэнгрина хорошо выделялись даже на твердой почве — широкие, словно тарелка, но шагов через тридцать пропали. Аскарих завертел головой, но ничего более не обнаружил. Словно странный рыцарь, чтобы вмешаться в стычку, появился прямо из воздуха…
* * *На третий день пути обозначились горы, словно ряд мрачных великанов. Угрюмо глядели они на одинокого всадника, что отважно двигался прямо к их подошвам, поросшим густыми лесами.
А когда путь преградила река, узкая, словно тетива лука, и чистая, как слеза единорога, Аскарих понял, что подъехал к границе королевства. Далее, на юг от потока, что носит название Королевская Прядь, тянутся земли, заселенные нечеловеческими народами, что относятся к пришельцам с севера не всегда благосклонно.
Вспомнив все это, Аскарих вздохнул, в очередной уже раз надел панцирь, вытащил меч, и направил коня в неправдоподобно прозрачные струи.
Встретили его уже на самом берегу. Едва все четыре копыта ступили на иссиня-изумрудную траву, откуда-то из крон деревьев прозвучал голос, нежный и мелодичный:
— Стой, чужак, — сказал он. — Что ты ищешь здесь?
— Ничего, — ответил рыцарь безмятежно. Он не смог определить, откуда именно шли слова, и это немного беспокоило, но настоящей опасности Аскарих не чувствовал. — Я хочу проехать через ваши земли.
— Зачем? — вновь спросил голос. — За ними нет ничего, что могло бы заинтересовать человека.
— Есть, — сказал Аскарих. — Логово дракона. Я еду туда, чтобы освободить дочь нашего короля, похищенную ящером.
— Вот как? — послышался смех. Словно тысячи хрустальных шариков одновременно просыпались на металлическую поверхность. — Старое чудище опять проснулось.
Колыхнулись ветви, и на землю перед носом коня спрыгнул эльф, точно такой, как в сказках. Ростом по грудь человеку, неправдоподобно изящный. Одет во все зеленое, глаза — золотые, а в тонких руках — лук, выглядящий игрушкой. Но Аскарих знал, что такое оружие запросто пробьет его панцирь со ста шагов, и ни на мгновение не усомнился в боеспособности собеседника.
— А ты смел, — сказал эльф, смешно задирая голову. Лицо его все было какое-то сморщенное, словно печеное яблоко. — И обуян гордыней! Надеешься убить дракона и прославиться, чтобы ваши менестрели пели о тебе на каждом углу королевства?
— Нет, — попытался прервать собеседника Аскарих, но тот не слушал.
— О, сколь я понимаю тебя! — произнес он выспренно, и глаза его на миг полыхнули оранжевыми факелами. — Слава — это то, ради чего мы живем!
— Мне она не нужна, — отрезал рыцарь ледяным тоном. Низкорослый собеседник посмотрел на него изумленно:
— Ты обманываешься относительно собственных побуждений, — сказал он назидательно. — Но это неважно. Для воина, ищущего славы, не будет преград в наших владениях. Я сам провожу тебя на юг.
— Почту за честь, — Аскарих вежливо склонил голову.
— Но чтобы ты не увидел чего-либо запретного для чужаков, я завяжу тебе глаза. Тропы в наших краях ровны, и коню негде будет спотыкаться.
— А если ветка ударит меня в лоб? — возразил Аскарих, которого возможность лишиться зрения, пусть и временно, совсем не радовала.
— Не бойся, — вновь прозвенел смех эльфа, нечеловечески мелодичный.
Вздохнув, Аскарих слез с коня и позволил завязать себе глаза платком из прохладной скользкой ткани, легкой, словно паутина. Затем вновь запрыгнул в седло.
Конь осторожно переступал копытами, словно ощущая ущербность седока. По сторонам пели птицы, иной раз звучали такие голоса, которых Аскарих не мог опознать, несмотря на то, что все детство провел среди лесов. Нос дразнили цветочные ароматы, столь сильные, что голова от них начинала кружиться, а сердце — биться, словно вытащенный из пруда карась.
Закончилось все неожиданно быстро.
— Можешь снять повязку, — прозвучал снизу голос эльфа. Аскарих снял платок с головы и едва не вскрикнул от изумления. Впереди хмуро возвышались серые неприветливые скалы. Лес остался позади.
— Здесь кончаются наши владения, — сказал эльф, пряча кусок материи куда-то в складки одежды. — Езжай на запад. К завтрашнему утру достигнешь реки. Вдоль нее поднимешься к перевалу. За ним — логово дракона.
— Как же так? Почему так скоро? — не смог сдержать изумления Аскарих. — Ведь ваша страна тянется, если верить карте, на два дневных перехода!
— Да, — эльф загадочно улыбнулся. — Но есть иные пути, неведомые вашему народу. Не расспрашивай ни о чем, рыцарь, и прощай.
И невысокая фигурка метнулась в заросли и пропала в них, словно капля в воде — без малейшего следа.
Вздохнув, Аскарих двинул коня на запад. Солнце садилось, на сердце было тяжело, и разум смущали мрачные мысли.
* * *— А ну стой, чужак! И говори быстро, что тебе надо в наших горах? — проревел могучий голос, идущий откуда-то сверху.
Аскарих остановил коня и огляделся. Прошло два дня, как он вступил в пределы гор, и до сих пор вокруг было пустынно. Лишь камни, ветер и река, шумящая по правую руку. Сейчас она уменьшилась до крупного ручья, а рыцарь передвигался, ведя коня в поводу, по дну неширокого ущелья, ограниченного почти отвесными стенами со множеством отверстий и пещер.
— Не медли! — вновь возопил невидимка. — А то обрушим на голову обвал, будешь знать!
Аскарих пожал плечами и ответил:
— Я рыцарь короля Хлодвига, и хочу лишь проехать!
— Куда? — в вопросе змеилась насмешка.
— К логову дракона, — ответил рыцарь, не раздумывая.
Где-то сверху раздался шорох, затем на камни перед Аскарихом спрыгнуло человекоподобное существо, не могущее быть никем иным, как гномом. Кряжистый, по пояс рыцарю, он выглядел свирепым. Темные глаза яростно сверкали, а рыжая бородища была воинственно всклокочена.
Издав невнятное ругательство, гном посмотрел на рыцаря, и с восхищением пробасил:
— Ну ты герой! Решился! Мы бы и сами давно, да все никак… Побаиваемся.
— На что решился? — спросил Аскарих непонимающе.
— На то, чтобы пойти за ящеровым золотом, — ответил гном почему-то шепотом, словно разговор кто-то мог подслушать.
— Мне не нужны сокровища! — попытался возразить рыцарь, но гном не стал его слушать. Он сунул два пальца в рот, и свистнул так, что у Аскариха на мгновение заложило уши.
Когда вновь обрел способность слышать, сверху донесся еще один голос:
— Чего свистишь? — пробурчал он недовольно. — Или делать нечего?
— Заткнись, — ответил рыжебородый гном довольно невежливо. — И дуй за пивом! Я клиента нашел.
— Что ты хочешь? — спросил Аскарих подозрительно.
— Ничего, — масляно улыбнувшись, ответил гном. — Меня зовут Ностри. Сейчас мой брат принесет пива, и мы выпьем за смельчака, решившегося отправиться на битву с чудовищем!
