Роман Глушков - В когтях багряного зверя
Он был умерен в выпивке и не проигрывался в пух и прах за карточным столом. Зато о его ненасытной страсти к женщинам были наслышаны многие. Те, кто знал Скальдида получше, знали и о том, что возраст почти не отразился на его темпераменте. И что едва ли не каждую ночь он либо пропадал в публичных домах, либо приглашал тамошних девочек к себе в резиденцию.
Наиболее сильную страсть похотливый домар питал почему-то к чернокожим красоткам. Поэтому в квартале не первый год гуляла шутка о том, будто от столь экзотического пристрастия мужское достоинство краснокожего сластолюбца окрасилось в черный цвет. А одну из любимых кулинарных приправ северян – жгучую смесь черного и красного перца – в местных трактирах прозвали в шутку «Черно-красным Домаром». Разумеется, неофициально. Несмотря на похотливый нрав Скальдида, его авторитет был по-прежнему непререкаем, и вожаки других сквадов всегда считались с его мнением.
– Почему ты уверен, что этот «черно-красный» polla именно сегодня закажет себе в номер шлюх, а не отправится в бордель или не продолжит попойку со своим дружком Виллравеном? – спросила Малабонита у Убби после того, как он раскрыл нам свой замысел.
– Потому что городской северянин становится слишком предсказуем, – ответил тот. – Сам того не желая, я подкинул людям Скальдида работенку, и почти все они поджидают меня сейчас неподалеку от убежищ Фогта, Мунка и Нурдаля. Все старшины Скальдида там же – он не отправит на такое важное дело бойцов без надзора. Но самому ему сидеть в засаде несолидно. И он не пойдет гулять по борделям – он будет сидеть и дожидаться, когда к нему приволокут меня! А поскольку людей у домара наперечет, трактир, где он квартирует, останутся стеречь двое, от силы трое человек. Конечно, просто войти и перебить их у нас не выйдет – они не впускают к себе кого попало. Вот мы и пошлем впереди себя тех, кому эти парни отопрут двери безо всяких паролей.
– Ты забыл о Кирке и его скваде, на которых мы можем там напороться, – напомнил я.
– Ну, в таком случае нам без дозорных в юбках подавно не обойтись, – не смутился Сандаварг. – Запустим их внутрь и послушаем, сколько воплей радости оттуда раздастся. И если целый хор, значит, мы туда не сунемся. Зато будем знать, где находится Виллравен, и больше уже точно его не потеряем.
Как всегда перед дракой, радость у Убби била через край. Вот только мне, увы, не удавалось ни заразиться этим оптимизмом, ни взять его взаймы…
Нужный нам трактир носил название «Счастливая секира» и располагался всего в сотне шагов от ближайшего борделя. Проведя меня и Малабониту в Холодный квартал какими-то грязными задворками, куда сунется не всякий уважающий себя воин, Убби велел ждать его в проулке рядом с трактиром. А сам обвязал голову свернутым в жгут платком, накинул на плечи засаленную жилетку Гуго, какую позаимствовал у него перед походом в город в качестве маскировочной одежды, и стал похож во мраке на обычного городского северянина. Долго разгуливать в таком наряде Сандаваргу было опасно – чужака здесь вычислят быстро. Но дойти до борделя, чтобы вызвать в «Счастливую секиру» девочек, он мог запросто. Главное, в разговоре с тамошней мадам сделать морду понаглее, а уж в этом Сандаваргу даже среди сородичей не было равных.
Присев за мусорными баками, мы слушали шум, что доносился из окон второго этажа трактира. До нас долетали громкие голоса, но не походило на то, что там пирует большая компания. Также оттуда звучал заливистый женский смех – Скальдид нас опередил и вызвал к себе веселых развратниц раньше, чем их привел бы Убби. Но так было даже лучше. Если бы они явились к домару без приглашения, он бы заподозрил неладное. Однако в разгар оргии, когда северяне уже достаточно захмелели, появление новых девочек будет вполне естественным. И вряд ли кто-то станет разбираться, кому из собутыльников пришла в голову мысль заказать «добавку».
«Добавка» в количестве пятерых девиц прибыла через четверть часа. Вошедший в роль Убби важно вышагивал, держа под руки двух красоток, а три других, виляя бедрами, шествовали рядом и щебетали без умолку. Возле дверей «Счастливой секиры» кавалер придержал своих дам и начал шутливым тоном отдавать им последние распоряжения. Для них это звучало как просьба устроить товарищам клиента розыгрыш-сюрприз, против чего привыкшие к подобным играм жрицы любви, конечно, не возражали. Хлопнув напоследок каждую из них по заднице, Сандаварг пропустил их вперед, после чего задержался на пороге и замахал нам рукой, веля присоединяться к нему.
Скинув накидки и оставшись в нашей обычной одежде, мы подбежали к дожидающемуся нас северянину. А красотки тем временем, шурша юбками и строя глазки посетителям, пересекли зал и стали подниматься по лестнице на второй этаж.
За барной стойкой стоял не северянин, а смуглый усатый толстячок. Судя по всему, он жил за пределами Холодного квартала и приходил сюда на работу, какой гордым северянам претило заниматься. Посетителей к этому часу было немного – «Счастливая секира» не пользовалась в квартале бешеной популярностью, – и подручных Скальдида среди них не наблюдалось. Откуда мы это знали? Северная традиция! Даже городские северяне чтут закон «круга», и домар не закатит пирушку, не пригласив на нее братьев по скваду, кто в данный момент находится поблизости.
Чтили ли краснокожие горожане еще один закон, о котором собирался напомнить им Убби? Сейчас выясним. Когда хихикающие красотки столпились у двери резиденции Скальдида, а посетители во все глаза таращились на нас с Малабонитой, Убби вышел на середину зала и, обведя его рукой, произнес:
– Я – Убби Сандаварг! У меня есть счеты к домару Скальдиду, и я намерен разрешить наш спор здесь и сейчас! Есть ли среди вас те, кто хочет оспорить мое право на «честный разговор»?
Убби говорил не в полный голос – так, чтобы его расслышали только в заде, а не наверху. «Честный разговор» – интересно, как часто звучит в Холодном квартале это выражение? Наверняка гораздо реже, чем среди тех же северных кланов, где воин, у которого есть с кем-то из сородичей не смертельные разногласия, вызывает его на «честный разговор», чтобы обсудить их. И пусть в большинстве случаев такая беседа по душам заканчивается поединком, традиции не возбраняют завершить ее перемирием. Также не возбраняется вести «разговор» при свидетелях. Но обычно товарищи «собеседников» оставляли их наедине, следуя уже не традициям, а правилам приличия, что предписывали северянам улаживать свои личные дела без посторонней помощи.
– Твое право! – Первым, кто отозвался на обращение Убби, был сидевший к нему ближе всех пожилой северянин. – Твое право, – повторил он, поднимаясь со стула. – Хильмар Грунд уважает законы и не станет мешать Убби Сандаваргу вести «честный разговор» с домаром Скальдидом.
Молвив это, Грунд залпом осушил кружку, отер усы и неспешно, с подчеркнутым достоинством побрел к выходу. По пути он бросил на стойку бармена несколько монет, которые, как оказалось, были в Аркис-Грандбоуле еще в ходу, хотя и сильно упали в цене. А вслед за стариком дружно поднялись из-за столов и направились к двери прочие посетители. Все они также мимоходом расплачивались за выпивку.
– Большое спасибо вам, братья, за понимание! – не забыл поблагодарить Убби чутких сородичей, не пожелавших участвовать в чужой резне.
– Удачи тебе, Сандаварг! – бросил на пороге один из них. – Надеюсь, твой славный путь не закончится в этой дыре, и мы еще о тебе услышим!
Трактирщик и не подумал сгребать монеты, а, разразившись бранью, упал на колени и пополз под прилавок. Догадался ли он, о каком «честном разговоре» шла речь? Но даже если не догадался, предчувствия его не обманули. Нам было поздно идти на попятную, и без драки этот вечер в «Счастливой секире» уже не обойдется.
Красотки, которым не было дела до мужских разговоров внизу, уже вовсю тарабанили кулачками в дверь нужного номера. О чем именно их спросили из дверного окошечка, я не расслышал. Но те в ответ разразились таким заливистым смехом, что даже ожидай сейчас Скальдид нападение врагов, он вряд ли почуял бы снаружи угрозу.
Под звуки этого смеха мы припустили вверх по лестнице, к нашим ничего не подозревающим соратникам в юбках. Одна из красоток без тени жеманства оголила грудь и сунула ее в окошечко прямо в лицо тому, с кем сейчас говорила. Милашка определенно знала себе цену. Тут же на двери загремели засовы, а тот, кто их отпирал, разразился восторженной бранью, какой у северян принято выражать радушие.
– Работаем, как договаривались, Проныры! – напомнил нам на ходу Убби, прыгая по ступенькам. – Смотрите не облажайтесь, загрызи вас пес!
Да уж, попробуй взять себя в руки, когда они трясутся так, что того и гляди выронят ружье! Но время сомневаться закончилось, и теперь будь что будет. Главное, использовать на всю катушку фактор внезапности – лишь в нем заключалась львиная доля нашего везения.
