Денис Бурмистров - Принуждение к контакту
Над Центральной воздух парил, искажая перспективу. Натужно скрипел соседний дом, сухо щелкая вздувшейся брусчатой стеной. Где-то неподалеку утробно выдохнула ловушка.
Руслан стоял в самом начале улицы и смотрел на живущий своей жуткой жизнью поселок. Он ощущал себя маленькой букашкой, готовой вот-вот упасть в подвижный механизм огромной машины, где ее неминуемо перемелет или раздавит.
Сегодня пойти туда, дальше, рыскать по домам и гадать попал ли ты уже в невидимую ловушку или нет, было выше его сил. Страх перерос в поистине иррациональный ужас, в непреодолимую фобию, равной которой Громов никогда не испытывал. Возможно, завтра он вернется сюда и все будет иначе. Может, Маяк успокоится и станет хотя бы таким, каким был два дня назад. Если нет, то голод все равно погонит вперед. А пока… Пока в лагере есть полбанки еды, немного галет и ягод, ничто не способно загнать Громова в мертвый поселок.
По крайней мере сегодня.
Однако уйти ни с чем Руслан тоже не мог. В конце концов, он столько времени потратил на дорогу, что просто вернуться ни с чем будет неправильно.
Громов сам себе нехотя кивнул и прикинул маршрут, который максимально возможно обходил все странные места. Он знал куда наведается. Потому как из всех возможных опасностей всегда нужно выбирать известную.
Школа встретила Громова гробовой тишиной. Даже ветер, казалось, не рисковал гулять по пустым коридорам. Пол усыпал мелкий мусор, словно призванный шуршать и щелкать под ботинками, а эхо с расторопностью услужливого холуя разносило эти звуки по всему зданию.
Под потолком, в щелях между панелями, в потемневших от пыли углах, в узких проемах над высокими шкафами лохматыми наростами дремали «демоны». Было ли их всегда так много или это последствие «дыхания», Руслан не знал. Он, с замиранием сердца, пробирался на второй этаж по знакомому пути и молил Бога о том, чтобы не подвернулась нога или со страху не наступить на сухую штукатурку, которая трескалась с оглушительным звуком. Он уже десять раз пожалел о своем решении.
Лестничный пролет он преодолевал особенно долго. Каменные ступени и высокий потолок слишком усиливали шаги и шелест одежды, к тому же сюда нанесло много мелкого мусора сквозь разбитое стекло.
Военного он нашел там же, где тот принял свой последний бой. То, что от него осталось, лежало на полу и частично на обломках разбитого стола. Несчастного – и сейчас Громов действительно испытал к нему жалость – разодрали пополам, раздавив голову и грудную клетку. Над ним, шевеля на ветру тонкими и кажущимися невесомыми нитями, застыла ловушка.
Руслан нашел глазами то, за чем пришел, – лежащий на полу под окном нож и практически целый разгрузочный жилет, густо залитый высохшей кровью. Мелькнула шальная мысль рвануть вперед, подхватить находки и повторить прыжок из окна, но такой трюк мог стать для пилота последним. Мало того что он мог попросту не успеть добежать до окна, так вполне может статься, что под окном уже раскинулась какая-нибудь аномалия. Потому придется действовать неторопливо, аккуратно и проделать весь путь назад под стук пульса в висках.
Громову сегодня везло. Он лишь раз привлек внимание «демона», когда начал поднимать жилет. Запекшаяся кровь пропитала ткань и прилепила ее к полу. Когда Руслан потянул, раздался громкий хруст, отчего ловушка дернулась и собрала в пучок «ворсинки». Громов замер в неудобной позе, высунув от усердия язык, и некоторое время ждал, пока формы «демона» вновь станут прежними. После чего все же поднял тяжелую вещь и перевесил ее через плечо. У него за поясом уже покоился тяжелый армейский нож, потому осталось лишь выбраться из школы невредимым.
Путь назад оказался легче. Пилот прошел по своему же маршруту, вспоминая где шумел, где разбитые стекла, где хрупкие веточки, без особенного труда выбрался наружу. И уже тут не стал себя сдерживать, поспешил прочь из поселка.
Добравшись до ставшей «тихой гаванью» полянки с застывшим роботом, Громов воровато огляделся, словно за ним мог кто-то наблюдать, и разложил разгрузку на плоском камне. Рядом положил нож, цокнул металлом. Жаль, что не удалось прихватить ножны, за поясом такой кинжал не особо потаскаешь. Впрочем, жаловаться не стоило – сделает ножны из двух кусков коры, не проблема. Главное, что ноги унес целым и невредимым, остальное мелочи.
Размяв немеющие пальцы левой руки, Руслан принялся копаться в подсумках. Он еще в пути почувствовал, что некоторые карманы набиты чем-то жестким, когда пару раз заехал себе по пояснице, ныряя в сторону от ловушек. Пора удовлетворить любопытство.
Однако находок оказалось не так много, как он ожидал. Рядом с ножом на щербатую поверхность камня легла темно-красная коробка индивидуальной аптечки, похожая на ту, что он подобрал ранее. Следом – раздавленный коробок охотничьих спичек с толстыми фосфорными головками, небольшой моток толстой лески и, что особенно погрело душу пилоту, небольшой светодиодный фонарик с палец толщиной. Руслан незамедлительно опробовал его, передвинув туда-сюда выключатель. Фонарик бил не очень далеко, узким направленным лучом. По темному лесу с таким ходить неудобно, слишком мало освещает, но все лучше, чем ничего.
Зато содержимое следующего кармана заставило Громова издать радостный свист. Он потянул за крепкий шнурок, и на свет появился крупный компас в рельефном прорезиненном корпусе, с защитной крышкой с прорезью для определения азимута и шкалой гигрометра. С обратной стороны оказались выдвижная лупа и небольшая линейка.
Руслан с удовольствием покрутил в руках тяжелый прибор, попробовал определить стороны света. Компас вроде работал исправно.
Последними на свет появились три инопланетных объекта, упакованные в мешочки из мягкой металлизированной ткани. Уже тот факт, что военный таскал их на груди, а не в закрытых контейнерах, говорил об их возможной безопасности, а то и полезности. Хотя, возможно, так просто хотелось думать Громову.
Первый артефакт представлял собой толстый кусок пористой фактуры, похожий на окаменевший черный коралл. Когда Руслан проводил по шероховатой поверхности пальцем, на короткое время за ним оставался бледно-желтый след, который тут же распадался на мелкие крупицы и пропадал.
Вторым в руку лег тонкий, но неожиданно тяжелый объект, похожий на блинчик из мягкого пластилина. Он мялся, немного тянулся и сворачивался в трубочку, но не рвался. Положив этот пластичный диск на ладонь, пилот ощутил приятное тепло и покалывание. Стихла боль в висках, и даже как-то зрение прояснилось, сделалось четче и контрастнее.
– Полезная штуковина, – Руслан переборол желание оставить артефакт в сжатом кулаке, вернул его обратно в мешочек.
Вдруг действие конечно, тогда эффекта может не хватить на Ткачева. А ему нужнее.
Последний артефакт оказался знакомым – серебристый обруч, собратом которого они с Ильей лечились в последние дни. Уже он один оправдывал поход в школу.
Больше в подсумках ничего полезного не оказалось. Руслан нашел пустой магазин от пистолета и разломанные осколки карандаша. Он надеялся обнаружить немного еды, хотя бы галеты или шоколад, но ничего подобного не было.
– Что ж, и на том спасибо, – сказал в пустоту пилот, собирая все обратно. Избавляться от жилета он и не думал, а запекшаяся кровь его не смущала.
Он подогнал разгрузку под себя, припечатал ладонью липучку на торчащем клапане кармана. Еще раз проверил, не забыл ли чего. Подумал, что стоит говорить Илье о хозяине жилета, а о чем лучше промолчать. Собрался уходить, махнув на прощание роботу.
И застыл с поднятой ладонью.
Со стороны поселка раздавалась человеческая речь.
26
Руслан Громов, пилот спасательного вертолета
Новосибирская аномальная Зона
21 июля 2016 года
Сталкеров было двое. Невысокого роста мужик в выцветшей штормовке и с неприятным крысиным лицом держал в руках обрез двухстволки, говорил развязно и негромко. Стволы оружия смотрели в живот перепуганного паренька, худого и конопатого. Парень был одет в безразмерный синий балахон, похожий на те, в котором ходили работяги с искитимского цементного завода. За спиной болтался неудобный и непрактичный армейский «сидор», полупустой и какой-то пыльный. Создавалось впечатление, что парня просто снарядили чем не жалко и выпихнули в Зону, тогда как мужик с обрезом выглядел настоящим сталкером.
Они стояли на краю канавы, поросшей с обеих сторон крапивой. Канава тянулась между поселком и лесом, изгибаясь и теряясь в высокой траве. Возле того места, где стояли сталкеры, листья растений над канавой немного покачивались, будто их легонько подталкивали испарения, идущие снизу. Еще несколько дней назад Громов бы не придал этому значения, но сейчас, умудренный опытом, сразу сообразил, что в канаве притаилась ловушка. И, судя по всему, вооруженный мужик хочет, чтобы его напарник спустился вниз.
